Страница 3 из 91
Днём я старательно принижал себя, кланяясь каждому встречному, хоть немного обличенному властью, а вечером так же старательно забивался куда-нибудь в глушь, чтобы даже случайно не попасться кому-нибудь на глаза. Нападение охотников на болоте немного научило меня осторожности, а после убийств в столице я вообще не мог позволить себе расхлябанности. Место ночевки - только в глухих местах. Разводить костер - только в специально вырытой ямке. Приготовить еду, согреться можно, но свет костра не так бросается в глаза случайному человеку. Спать - только одним глазом, настороженно прислушиваясь к каждому шороху. Это изматывало, но и это было плюсом в моем положении - я сам чувствовал, что похудел, осунулся. А ещё я очень озаботился магической защитой своего сна. Легкость, с которой графиня нейтрализовала мои защитные вихри, стала весьма болезненным щелчком по моему самолюбию. Да дело даже не в самолюбии, теперь это становилось вопросом выживания. Пока на меня никто не нападал, но ведь достаточно ошибиться только один раз, и у мертвого шанса исправить больше не будет. Ночевал я всегда в одиночестве, говорить не с кем, и я старательно экспериментировал, создавая всё новые и новые варианты своих вихрей. Я понятия не имел, кто и как будет их "ломать", поэтому создавал с запасом прочности, на всякий случай. Чисто сигнальные, которые должны создать шум и яркий свет. Переполненные энергией, которые должны были "лопнуть" и сжечь всё вокруг выплеснувшейся энергией при малейшей попытке вскрыть их. Многослойные как матрешки, созданные из нескольких разных вихрей. Были плоские как блин, изогнутые как зонтик, шары и веретено, конусы и комбинации всего, что приходило в голову. Обычно к тому времени, когда я засыпал, выбранная поляна и окружающий лес превращались в дикое месиво исковерканных деревьев и вздыбленной земли, но мне всё равно казалось, что я слаб как никогда, и стоит появиться очередному магу, как он меня тут же уничтожит. И я тренировался снова, и снова, и снова. Мои вихри должны быть всё сильнее, сложнее, быстрее. Где предел во всё большем усложнении вихрей, я не знал, но когда наступит время, я должен быть готов. Когда это время наступит, и к чему я должен быть готов - неизвестно, но терять время я не хотел.
Понемногу дорога и новый образ стали привычными, и я уже без страха и напряжения смотрел по сторонам. То ли меня не искали, то ли искали, но не здесь, то ли мой новый облик обманул ищеек, но никто за мной не гнался, не нападал, не следил, и я почти успокоился. Даже распорядок дня стал привычным - завтрак, неспешная дорога, пару часов перетерпеть боль в груди, затем обед в лесочке, снова дорога, ужин в укромном месте, тренировка по созданию всё более изощренных вихрей, настороженный сон, а с утра снова дорога.
Конфликтов не было, так как людные места я старательно обходил, а на дороге лишь обменивался взглядами с другими путниками, стараясь не пересечься с ними даже в малом. Это обеспечило мне спокойную дорогу, но через неделю я откровенно заскучал. Старательное одиночество лишило меня и разговоров, и новостей. Думать о своем прошлом, анализировать ошибки? Я это сделал уже на десять раз, да и прошлое не изменить. Строить планы не будущее? У меня слишком мало информации, да и неизвестно, доживу ли я до следующего утра. С моей привычкой находить неприятности на ровном месте вообще неизвестно, чем обернется мой самый малый, самый безобидный поступок. Оставалось только пялиться по сторонам, но когда вокруг лес, и это тоже быстро надоедает. Нужно себя занять, но чем? Обозники обычно вели неспешные разговоры, да и мелкой дорожной суеты хватает - что-то починить, обустроить лагерь, потом свернуть, и прочие заботы. У меня не было и этого. Можно было бросить поводья, но лошадка неспешно, как заведенная, продолжала идти по дороге. Обустройство лагеря? Из всех забот было развести костер, а котелка сваренной каши хватало на целый день. Только и делов, что разогреть на следующем привале.
Те, кто ехали достаточно далеко, придумывали себе любое занятие, лишь бы занять себя, скоротать время. Однажды я даже видел, как один из возниц умудрялся прямо во время движения вязать носки! Причем, вёл он себя так, словно мужику вязать на спицах - самое обычное и нормальное занятие!
Для меня увиденное стало небольшим шоком, но потом я решил, что в этом что-то есть. Какая разница, чем заниматься, если это помогает убить время?
Для себя я додумался только до резьбы по дереву. Ну, это как многие - взять прутик там или палку, и потихонечку строгать или вырезать что-нибудь полезное или красивое. Конкретных идей у меня не было, нож-коготь оказался чересчур острым для такой работы, и ветки-палки уходили в стружку за несколько минут. Я снова заскучал, но тут очень кстати на глаза попались кости какого-то крупного животного, валяющиеся невдалеке от дороги. Это не было чем-то особенным, но в этот раз мне совершенно нечем было заняться, и я остановился посмотреть. То ли бык, то ли ещё что-то рогатое. Во всяком случае, куча костей была большой, да и сами кости, выбеленные солнцем и дождями, оказались весьма крупными. Ничего особенного, но меня неожиданно заинтересовала одна из костей длиной примерно полметра, с крупными суставами. Форма у неё была какая-то... симпатичная для меня. Почти идеально прямая, ровная и круглая, чем-то напоминающая... жезл?. Если подровнять, подрезать, украсить, то может получиться занятно.
Увлекшись новой идеей, забрался на коня и весь погрузился в разглядывание новой игрушки. Кость оказалась неожиданно твёрдой, и даже мой нож-коготь оставлял только тонкие линии, но я обрадовался и этому - значит, сильно не напортачу, да и времени работа займёт предостаточно.
Что же мне из этой кости изобразить? Достаточно массивная, и первое, что напрашивалось - сделать из неё нечто вроде шестопёра (разновидности булавы). А что, один из суставов срезать, оставив небольшой закругленный бортик, чтобы не выскальзывало из руки. Второй подправить, немного заострив выступы. Грубовато, но если таким ударить, то мало никому не покажется. А может украсить кость резьбой, орнаментом? Что-нибудь грубоватое, в духе узоров майя? Но тогда напрашивается навершие в виде голов драконов, а это будет чересчур откровенно. Может что попроще? Черепа, например. Художник из меня ещё тот, но если не торопиться... Да и кто будет требовать художественной точности и правдоподобия? Череп - он и в Африке череп, и тут особо не напутать. Но тогда орнамент не очень подходит по стилю. Может что-нибудь другое, что-нибудь вроде китайских (японских) иероглифов? Разумеется, я не знал ни единого, но кто меня здесь будет проверять на грамотность? Главное - стиль и загадочность...
Творить оказалось неожиданно интересно, и до самого вечера я, забыв обо всём, разглядывал кость со всех стороны, прикидывая что и как. Делал осторожные штрихи ножом, стирал, снова рисовал. Оглянуться не успел, как уже настал вечер. Быстренько перекусил и снова занялся своей новой игрушкой. Специальных инструментов у меня не было, нож едва оставлял линии, но я почти не сомневался, что против моих вихрей кость не устоит. А вихри у меня лучше любого реального инструмента - любого размера, режущие и прожигающие, шлифующие и фрезы. Да и управлять ими я научился уже весьма сносно.
С вихрями и в самом деле получалось легко и просто. Они и так уже стали почти продолжением моих мыслей, так что мне надо было лишь поточнее представить - чего же я хочу. Просто срезать - режущий диск. Закруглить края - появляется вихрь, по форме напоминающий песочные часы с нужной кривизной. Прорезать узор - надо ясно представить - куда двигаться, как, на какую глубину погружаться. Но я не зря целый день пялился на кость, представляя, как я буду это делать, и теперь работа шла в удовольствие, без катастрофических огрехов. Да и черепа оказалось делать достаточно просто - только теперь вихри были в виде вращающихся цилиндриков (нечто вроде буров у зубного врача). Внимательно присмотреться, а потом рисуй что угодно, меняя диаметр этих импровизированных фрез.