Страница 27 из 43
А разве нам, братья и сестры, не необходимо подобное размышление? Разве мы столь уж благополучны в духовной жизни своей? Разумеется, нет. И сомневаемся, и малодушничаем, и грешим постоянно – пренебрежением полученными знаниями Божественного учения, предательством Божией милости, явленной на нас в свете христианской веры. Как же все мы нередко бываем далеки-далеки еще от совершенства, от ревностного стяжания Божественной благодати, того самого плода Духа, состоящего во всякой благости, праведности и истине!
По слову Божиему, все праведные суть свет мира (Мф. 5, 14), видящие и осознающие себя в Свете Христовом. Но и в этом умном Свете Христовом, ярчайшим образом просвещающем души святых еще здесь на земле, святые не мнили себя праведниками, но еще более выпукло и отчетливо видели свои недостатки и мелкие страсти, а потому не осуждали даже великих грешников, а только самих себя. Преподобный авва Дорофей так объясняет это смиренномудрие: «святые, чем более приближаются к Богу, тем более видят себя грешными… Помню, однажды мы имели разговор о смирении, и один из знатных [граждан] города Газы, слыша наши слова, что чем более кто приближается к Богу, тем более видит себя грешным, удивлялся и говорил: как это может быть? и, не понимая, хотел узнать, что значат эти слова? Я сказал ему: “именитый господин, скажи мне, за кого ты считаешь себя в своем городе”? Он отвечал: “почитаю себя за великого и первого в городе”. Говорю ему: “если же ты пойдешь в Кесарию, за кого будешь считать себя там”? Он отвечал: “за последнего из тамошних вельмож”. “Если же, говорю ему опять, ты отправишься в Антиохию, за кого ты будешь там себя считать?” “Там, отвечал он, буду считать себя за одного из простолюдинов”. “Если же, говорю, пойдешь в Константинополь и приблизишься к царю, там за кого ты станешь считать себя?” И он отвечал: “почти за нищего”. Тогда я сказал ему: “вот так и святые, чем более приближаются к Богу, тем более видят себя грешными”».
Такой замечательный урок преподал нам великий святой авва Дорофей! А мы, братья и сестры, чуть только получаем ощутимое прощение грехов, сподобляемся по милости Божией и молитвам Божией Матери и святых вкусить благодати, не смиряемся, а наоборот – начинаем замечать недостатки окружающих, возноситься в себе над ними, как над несовершенными, а через это теряем Божию благодать, и, обнажившись от нее, предаем сами себя в руки врага рода человеческого, который мучит нас справедливо и оставляет в душевном смысле опустошенными и израненными. Да не будет этого с нами больше никогда! Но да будем внимать себе со скромностью и смиренномудрием, взирая на примеры из жизни святых.
Конечно, неверующие в Господа – в их нынешнем жалком состоянии – несчастные отступники, грешники, не ведающие раскаяния, народ мрака, сидящий во тьме (Пс. 106, 10). Такие люди смотрят и не видят, слушают и не слышат… Они даже и познают, но ради собственных личных и эгоистических заблуждений отвергают познанное или, что проще, – совсем не хотят познавать истину, успокаивая себя обманом привычного. Но и таких мы не должны осуждать, а смиренно молиться за них (чтобы их просветил Бог Светом Своего Благовестия), если представляется случай – смиренно преподать им урок истинной веры и учения церковного; а также молиться и за самих себя, чтобы, отпав по нашим грехам от Божией благодати, нам не стать еще хуже. Подлинно брать на себя обязанность обличения призваны пастыри Церкви – священники и архиереи Божии, ибо они получили от апостолов духовную власть вязать и решить (см. Мф. 16, 19), обличать и прощать грехи людские.
Имеют право обличать также некоторые монахи и богоугодные люди (старцы и старицы от Бога, Христа ради юродивые и блаженные, засвидетельствованные от Бога) и вообще – совершенные христиане. Но важно также то, что настоящие святые еще при жизни считали себя недостойными браться обличать других и делали это редко и с любовью к согрешающим. Можем ли мы этим похвалиться – вопрос скорее риторический, ибо чаще всего не можем. Наставление собратьев во Христе должно исходить из любящих и чистых, действительно праведных уст. Не достойны этой благости те, к которым обращаясь, Господь наш говорит: Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего (Лк. 6, 42).
Иначе сказать, обличать может лишь человек, поставленный для этого от Бога или обладающий незапятнанной совестью, истинной праведностью, то есть которого самого ни в чем невозможно обличить.
Вот почему далее апостол Павел призывает: Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте. Ибо о том, что они делают тайно, стыдно и говорить.
Но как же понять, братья и сестры, что благоугодно Богу?
Где грань между делами человеческими (и даже – диавольскими, ибо, как известно, чтобы обмануть человека, сатана принимает вид Ангела света (2 Кор. 11, 14), потому что в истинном виде его дела и сам он отвратительны), с одной стороны, и делами Божиими – с другой?
Прежде всего следует посмотреть на главную цель совершаемого, на то, что лежит в основе. Если при этом есть любовь к ближним и искреннее милосердие, тишина и радость в душе, то созидаемое – благо и совершается во славу Божию. Если же иное, то и все совершаемое служит лишь для удовлетворения гордости, тщеславия, наживы и сопровождается беспокойством в душе.
Какие дела благоугодны Богу мы понимаем по величию их и святости, духовной чистоте. Бог Творец призывает всех: Святы будьте, ибо свят Я, Господь, Бог ваш (Лев. 19, 2). И Спаситель наш говорит: Будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд (Лк. 6, 36). Получается, что святость Божия есть источник святости всех верующих людей, преданных Господу и ходящих в свете Божественной истины. А милосердие Небесного нашего Отца – основа милости и сострадания истинных чад Божиих, полная и совершенная христианская праведность.
Но подлинное распознание дел и помыслов есть благодатный дар свыше. Блаженный Феодорит Кирский писал: «Одарены вы разумом и приняли благодать Всесвятого Духа. Потому удобно можете распознавать благоугодное Богу».
Ибо там, где есть Божественная благость, пребывают и праведность, и справедливость, и терпение, и смирение, и душевная чистота.
В Апостольском чтении этого дня дается противопоставление добродетели и греха, необходимое для нашего истинного просвещения и познания Божественного. Как пишет апостол Павел, плод Духа состоит во всякой благости, праведности и истине.
Святитель Иоанн Златоуст поясняет: «Во всякой… благости — это против гневливых и жестоких. И праведности — это против любостяжательных. И истине – это против ложного удовольствия».
Господь наш является источником подлинной христианской добродетели, ибо Сам Христос есть Благость, Праведность и Истина в высшем Своем проявлении. И нам, верующим в Господа, называющим себя Его последователями, надлежит подражать возлюбленному Божественному Учителю в этих добродетельных качествах, потому что только так мы сподобимся обрести правду Божию и истинный путь спасения.
По милости Божией, просвещенные истинной верой и обладающие должным разумением, мы в состоянии сделать правильный выбор, устремив свои сердца к Богу в стяжании блаженной вечности благословенного Царства Небесного, уготованного в наследство всем верным от создания мира.
Но не только милосердие и сострадание, но и стойкость в благочестии должны проявляться во всех наших свершениях и деяниях. Апостол говорит: не участвуйте в бесплодных делах тьмы. Что здесь имеется в виду? Понятно, что – такие начинания, дела и мысли, которые неугодны Богу и отвращают нас от Божественной любви. Мы должны уметь сказать и наше христианское «нет!» таким делам.
В Послании к Галатам Павел четко разграничил дела плоти и дела духа. Он говорил: Дела плоти явно известны, они суть прелюбодеяние, блуд (Гал. 5, 19) и прочие грехи человеческие, а плод духа есть любовь, радость, мир (Гал. 5, 22) и все остальные добродетели и благочестивые свершения. Любые тайные грехи наши становятся явными от Света Христова, ибо от Бога ничего нельзя утаить, как бы мы, грешные, ни старались. Тот, кто поймет это и кто поспешит к Божиему прощению через искреннее, истинное покаяние, действенное в Таинстве Исповеди, тот выйдет и из греховной тьмы.