Другая сторона (ЛП)

Сэди облизывает лицо Бетти.

— Ой! Добро пожаловать в семью, Сэди. Я Бетти.

— Привет, Бетти! — Сэди прыгает на заднее сиденье. – Я говорила, что меня назвали в честь песни  группы Beades? На самом деле, мое полное имя Сексуальная Сэди, но можешь не называть меня Сексуальной, если не хочешь. Мне кажется, это немного самоуверенно, ты не думаешь?

— Что она сказала? — спрашивает Бетти у Лиз.

— Сэди сказала, что ее назвали в честь какой-то песни Beades, — переводит Лиз.

— Конечно, я знаю эту песню. — Бетти поет. — Сексуальная Сэди, что ты наделала? Что-то вроде этого, верно?

— Это та самая песня! – говорит Сэди. — Это точно она! – Она кладет лапу на плечо Бетти. — Бетти, ты гений!

Сэди лает в такт песни.

Лиз смеется снова, милым сверкающим смехом.

— Какой у тебя чудесный смех, Лиз, — произносит Бетти. — Не уверена, что слышала его прежде.

Колодец

Несмотря на скромную зарплату в ОДЖ, Лиз быстро возвращает Бетти все Вечные назад. Вскоре она обнаруживает, что накопила достаточную сумму, но тратить их в действительности не на что. Она живет с Бетти и платит небольшое количество денег за комнату, и ей не нужна медицинская страховка, страхование машины, дома или любые другие виды страхования; ей не надо собирать на первоначальный взнос за дом, пенсию или колледж для нее или ее детей, пышную свадьбу, «черный день» или что-нибудь еще. Она может купить машину, но какой в этом смысл, если она никуда не может поехать?

«Когда тебе не нужно готовиться к долгой жизни, старости, болезням или детям, тратишь не так уж много», — думает Лиз, вздыхая.

— Олдос, — спрашивает Лиз во время их ежемесячной встречи, — что я должна делать со всеми этими Вечными?

— Купи что-нибудь приятное, — предлагает Олдос.

— Например?

Олдос пожимает плечами:

— Дом?

— Мне не нужен дом. Я живу с Бетти, — отвечает Лиз. – Какой смысл ходить на работу, если мне не нужны Вечные?

— Ты ходишь на работу, — делает паузу Олдос, — потому что тебе это нравится. Это называется призвание.

— О-о, понимаю.

— Тебе ведь нравится твоя работа, не так ли, Элизабет?

— Нет, — отвечает Лиз после секундного размышления, — я люблю ее.

Прошло чуть больше месяца с тех пор, как Лиз нашла свое призвание. К тому моменту она стала известна как один из лучших консультантов Отдела домашних животных. Она была в редком и вызывающем зависть положении – она добилась успеха в своей работе и ей нравилось заниматься ею. Работа помогла пройти остатку лета достаточно быстро. Работа не давала ей думать о том, что она мертва. Она проводила за работой долгие часы, и оставалось совсем немного времени, которое она тратила на Бетти, Сэди и Тэнди. Лиз извинилась перед Тэнди вскоре после того, как начала работать в ОДЖ, и быстро была прощена. Лиз пыталась не думать о своих родителях и прежней жизни на Земле. Большую часть времени ей это удавалось.

Лиз даже убедила Тэнди взять чиахуахуа Пако. Тэнди была настроена скептически.

— Ты уверена, что это собака? Больше похоже на маленькую крысу, чтоб меня.

Пако тоже был настроен скептически.

— Я не хочу показаться грубым, — сказал он, — но почему ты не Пит?

— Потому что я – Тэнди. Ты можешь думать обо мне, как о новом Пите.

— О, — произнес Пако, подумав, — кажется, я наконец понимаю. Ты говоришь, что ты умерший Пит. Это так?

Пако утонул в детском бассейне, о чем он, по-видимому, в очередной раз забыл.

— Конечно, ты можешь думать обо мне таким образом, если тебя это устраивает. — Тэнди осторожно похлопывает Пако по голове.

Вечерами после работы две девочки выгуливают Пако и Сэди в парке рядом с домом Лиз. В один из этих вечеров Лиз спрашивает Тэнди:

— Ты счастлива?

— Нет смысла грустить, Лиз, — пожимает плечами Тэнди, — погода здесь хорошая, и мне нравится быть на ТВ.

— Помнишь, как я думала, что все это сон? – спрашивает Лиз. – Поверить не могу, что когда-то думала так, потому что теперь все, что было на Земле, все, что было прежде… Иногда кажется, что это и был сон.

Тэнди кивает.

— Иногда, — говорит Лиз, — я задаюсь вопросом: неужели есть только это? Наша работа, прогулки с собаками, и все.

— Что в этом плохого? — спрашивает Тэнди.

— Неужели тебе никогда не хотелось чуточку приключений, Тэнди? Немного романтики?

— Разве смерть для тебя не достаточно большое приключение, Лиз? — качает головой Тэнди. — Лично с меня хватит приключений.

— Да, — в конце концов отвечает Лиз, — наверное, ты права.

— Я думаю, что ты уже находишься в приключении и даже не подозреваешь об этом, — говорит Тэнди.

И еще одна вещь не выходит у Лиз из головы. На следующей неделе отцу Лиз исполняется сорок пять. За несколько месяцев до его дня рождения Лиз была в мужском отделе «Лорд и Тейлор» с Зоуи. В то время как Зоуи выбирала шелковые боксеры для своего бойфренда Джона на День святого Валентина (С крошечными светящимися амурами или с парочками белых медведей, слившихся в бесконечном поцелуе?), Лиз обнаружила кашемировый свитер цвета морской волны, точно под цвет глаз ее отца. Свитер стоил сто пятьдесят долларов, но был абсолютно совершенен. У Лиз были деньги, сэкономленные за несколько месяцев работы няней. Логическая часть ее мозга начала протестовать. «Сейчас и близко не день рождения твоего отца», — говорила она. «Это немного экстравагантно», — настаивала она. «Может быть, ты уговоришь маму за него заплатить», — дразнила она. Лиз проигнорировала ее. Она знала, что если не купит этот свитер прямо сейчас, то, вероятнее всего, его не будет, когда она вернется. Лиз даже в голову не приходило, что ее тоже может не быть здесь. Кроме того, она не хотела, чтобы его покупала мама — она хотела купить его сама. В этом было что-то гораздо более честное. Она сделала глубокий вздох, выложила деньги на прилавок и купила свитер. Как только она вернулась домой из торгового центра, она завернула свитер и подписала открытку. Она спрятала пакет в узком пространстве под неплотно сидящей доской в своей гардеробной, где, она была совершенно уверена, его никто никогда не найдет.

Из всех вещей, что могли бы беспокоить Лиз, мысль о том, что ее отец, возможно, никогда не получит свитер, иррационально мучает ее. Ее папа никогда не узнает, что она потратила сто пятьдесят собственных долларов на него. Ее отец мог переехать из их дома, так и не отыскав ее подарок, не узнав, что Лиз любила его так сильно, чтобы купить идеальный свитер цвета морской волны. Он будет оставаться спрятанным, в конечном счете привлекать моль и превращаясь в обрывки кашемира цвета морской волны. «Такой прекрасный свитер, — подумала Лиз, — не заслуживает такого трагического конца». Она знает, что контакт является незаконным, но отказывается верить, что получение одного незначительного свитера ее отцом может принести много проблем. Во всяком случае она уверена, что это облегчит скорбь ее отца.

Итак, уже во второй раз Лиз решается на погружение в Колодец. У нее уже есть оборудование, и на этот раз есть действительно веская причина. Кроме того, жизнь лучше, когда в ней есть маленькое приключение.

Лиз добирается на пляж к закату. Погружение в Колодец — это самая амбициозная вещь, которую Лиз когда-либо предпринимала. Она точно не знает, насколько там будет глубоко или что она может там найти, когда доберется до самого глубокого места. Лиз отбрасывает эти сомнения в сторону. Она проверяет давление на своем бесконечном баллоне в последний раз и начинает плыть.

Чем глубже Лиз погружается, тем темнее вода вокруг. Повсюду она чувствует присутствие других людей. Предположительно, они также направляются к Колодцу. Иногда она различает размытые пятна и странные шорохи, придающие ее спуску жуткое, настойчиво звучащее в ушах чувство. Наконец-то Лиз достигает Колодца. Это самое печальное и тихое место, в котором она когда-либо бывала. Он выглядит как открытый сток на дне раковины. Интенсивный свет льется наружу из отверстия. Лиз смотрит на освещенный край. Она может увидеть свой дом на Кэрролл-драйв. Дом кажется побледневшим, как акварельная картина в лучах заходящего солнца. На кухне семья Лиз садится ужинать.