Операция «Ледокол»

Бонд плюхнулся в кресло. Ждать приглашения он не собирался. Фон Глёда встал напротив, изучая его свысока.

— Буду с вами откровенен, чтобы вы не питали никаких иллюзий, — начал самозванный фюрер, — ваш резидент в Хельсинки, через которого вам надлежало работать…

— Да, да, я слушаю? — Бонд улыбнулся.

Телефонный номер был единственным каналом связи с их резидентом в Хельсинки. И хотя на инструктаже в Лондоне ему приказали воспользоваться их человеком в Финляндии, Бонд даже не подумал этого сделать: многолетний опыт научил его, что резидентов следует избегать как чумы.

— Ваш резидент, выражаясь по-модному, был «убран», как только вы выехали в Арктику.

— А-а, — загадочно произнес Бонд.

— Предосторожность. — Фон Глёда махнул рукой. — Грустно, но что поделаешь. Брэд Тирпиц был заменен. Правда, из-за моей блудной доченьки мне приходилось быть постоянно настороже. Коля действовал под моим руководством. И у вашей организации, и у ЦРУ, и у Моссада — у вас у всех убрали резидентов, а контактные телефоны, или в случае с Моссадом — радио, контролировались моими людьми. Поэтому, дружище, не ждите, что к вам на помощь прискачет целая кавалерия.

— А я и не жду никакой кавалерии. Я не доверяю лошадям. Слишком уж эти твари непредсказуемы. Ну а после той заварушки в Балаклаве — «Долине смерти» — вообще не хочется прибегать к кавалерии.

— А вы — большой юморист, Бонд. В особенности, для человека в вашем положении.

Бонд пожал плечами.

— Я лишь один из многих, Аарнэ Тудеер. За мной таких сотня, а за ними — еще тысяча. Такая же смена Тирпицу и Ривке. О Коле я не говорю, потому что не понимаю его мотивов. — На секунду он замолчал и продолжил. — А причину вашей мании может объяснить любой начинающий психиатр. Спросите, какая мания? Навязчивая идея создания крупной неонацистской террористической группировки. Всемирной организации. Ведь, глядишь, а со временем терроризм станет чем-то вроде идеала, ради которого стоит бороться! Ваше движение разрастется! Вы превратитесь в силу, с которой придется считаться на мировой политической арене. А потом — бац! и вам удалось то, чего не удалось Гитлеру: всемирный Четвертый рейх! Все ведь так просто! — Бонд сухо рассмеялся. — Просто, но это не сработает. Уже никогда. Удивляюсь, и как это вам удалось увлечь за собой — пускай даже временно — такого человека, как Мосолов? Высокопоставленного офицера КГБ, преданного делу своей партии?

Фон Глёда спокойно взглянул на Бонда.

— Вы знаете Колин отдел в Первом управлении КГБ, мистер Бонд?

— Нет. Как-то не довелось.

На лице фон Глёды замерла тонкая улыбка, глаза были тверды как алмазы, не шелохнулся ни один мускул лица.

— Он из отдела «В». Это отдел, который когда-то давным-давно назывался СМЕРШ.

Бонд постепенно начал все понимать.

— У СМЕРШ есть одна вещица, которая, насколько я знаю, на криминальном жаргоне именуется «черным списком». В этом списке — имена людей, которых они желают заполучить — но не мертвыми, а живыми. Угадайте, Джеймс Бонд, чье имя в этом хит-параде стоит первым?

Бонду не нужно было и догадываться. СМЕРШ претерпел множество изменений, но свою отличную память этот отдел Российской Секретной службы не утратил.

— Мммм, — кивнул фон Глёда. — Вы разыскиваетесь за подрывную деятельность и преступления против государства. Смерть шпионам, мистер Бонд. Сообщу вам немного полезной информации перед смертью: Джеймс Бонд — номер один в списке СМЕРШ, и, как вы сами хорошо знаете, уже очень давно. Видите ли, все дело в том, что мне была нужна помощь определенного характера. Что-то, что помогло бы мне… Как бы это сказать?.. Отмазаться перед одним джентльменом из КГБ. Да, да. Даже у КГБ есть своя цена, как и у всех. Их цена были вы, Джеймс Бонд. Вы, доставленный сюда целым и невредимым. Вы купили мне время, оружие и путь в будущее. Когда я закончу с вами, Коля заберет вас в Москву, в то очаровательное заведеньице на площади Дзержинского. — Теперь на лице графа не было даже намека на улыбку. — Они очень долго этого ждали. Но если на то уж пошло, то и мы тоже. Мы ждали с 1945 года. — Он плюхнул свое длинное тело в кресло напротив Бонда. — Позвольте, я расскажу вам всю историю целиком. И, быть может, вы убедитесь, что я все же построю Четвертый рейх и будущее мировой политики, обдурив Советский Союз и продав им английского шпиона, Джеймса Бонда, которого они так жаждали заполучить. Глупые, глупые людишки! Поставить будущее своих идей на одного англичанина.

«Да у него с крышей не в порядке!» — подумал Бонд и задумался, а вдруг не только у него сложилось такое мнение о графе?.. «Слушай, — решил он. — Слушай каждое слово, которое скажет тебе фон Глёда. Слушай музыку и слова. И тогда, возможно, ты найдешь настоящий ответ, а вместе с ним и выход отсюда».

14. МИР ДЛЯ ГЕРОЕВ

— Когда война закончилась и фюрер умер благородной смертью в Берлине, — начал фон Глёда.

— Он принял яд и застрелился, — возразил Бонд. — Далеко не благородная смерть.

Фон Глёда, казалось, его не расслышал:

— Я подумывал вернуться в Финляндию и, быть может, даже спрятаться там. Да, я числился в списках Союзников, но скорее всего я жил бы в там в безопасности. В безопасности, но в постоянном страхе.

Чем дальше продолжалась история фон Глёды — скрывался в Германии, связался с нацистскими эвакуационными организациями Spi

— Писатели назвали ее ODESSA (Организация бывших служащих СС), — с долей меланхолии произнес фон Глёда, — хотя, пожалуй, это чересчур романтичное название для подпольной группы, которая вытаскивала наших из лап Союзников. Преданные офицеры СС проделали тогда грандиозную работу! У них хватило мозгов предвидеть, чем все это закончится.

Как и многих других, Аарнэ Тудеера мотало с места на место.

— Вы, конечно, знаете, что Менгеле — «ангел смерти» из Аушвица — после войны целых пять лет преспокойно жил инкогнито в родном городке. Правда, со временем нам всем пришлось бежать.

Сперва фон Глёда вместе со своей боевой супругой переехал в Аргентину, а позже он оказался в авангарде тех, кто спрятался в хорошо защищенном лагере, в труднодоступных джунглях Парагвая.

— Там были все — те, кто в розыске: Мюллер, Менгеле, даже Борман. Да, да, Борман остался в живых. Сейчас его уже нет. Однако он все же сбежал тогда из берлинского бункера и прожил еще много лет. Когда Борман был на смертном одре, к нему даже приехал один американский писатель. Позже он издал книгу, которую, разумеется, никто не воспринял всерьез, а ведь в ней была написана правда!

С каждым днем Аарнэ Тудеер — имя тогда он еще не сменил — становился все больше и больше недоволен своей компанией.

— Они вели себя как дешевые актеришки, — огрызнулся он. — Когда Перон был у власти, все они, конечно, повылезали. Даже проводили съезды и митинги. Конкурс красоты «Мисс Наци 1959»! Наконец-то, мечта фюрера воплотилась! — Он злобно, с отвращением фыркнул. — Это были одни разговоры! Ленивая болтовня. Они жили всего лишь мечтами. Они подчинились своим мечтам. Растворились в них. Они потеряли смелость. Забыли о былом героизме. Перестали понимать сущность идеологии, которую преподнес им Гитлер!. Понимаете, мистер Бонд. Я убежден, что Адольф Гитлер был единственным, кто мог управлять этой машиной. Единственным, кто обладал силой воли и стремлением подарить людям настоящий мир при национал-социалистическом режиме. Другие? Отбросы, какими были с самого начала. Гитлер был на голову выше любого лидера своего времени. Взгляните хотя бы на его современников — фашистов. Да, Франко выжил, но его проклятье — мозги клерка из провинциального городка. Ни виденья, ни амбиций. После гражданской войны ему было проще некуда достичь своего.

— А Муссолини? — спросил Бонд.