Операция «Ледокол»

— Думаю да, Пола. И все же, какая жалость! Пропала такая прелестная девчушка.

— Сексист, — не со злобой произнесла она. — Ладно, пойдем прогуляемся. Но сначала, — девушка взглянула на конвоиров, — обыщите его. У этого парня потайных карманов больше, чем у любого греческого контрабандиста. Ищите везде, и если я говорю везде, то это значит везде. Мы спустимся по туннелю. Наш русский товарищ пойдет с нами.

Конвоиры искали везде и нашли все, при этом особо не церемонились.

Затем они двинулись вниз по туннелю. Пола и Коля шли по бокам, два солдата с «калашниковыми» наизготове — следом. Вскоре наклон ощутимо увеличился, и пришлось воспользоваться железной лестницей с перилами, протянувшейся вдоль левой стены.

Бункер был несомненно спроектирован настоящими профессионалами. Отапливался даже туннель, а под высоким потолком виднелись водопроводные и топливные трубы, вентиляционные шахты и прочие атрибуты подземных систем жизнеобеспечения. Периодически в бетонных стенах попадались металлические коробочки, свидетельствовавшие о наличии системы внутренней связи. Освещение было отменным: на стенах и сводчатом потолке горели длинные лампы дневного света. Постепенно туннель становился все шире и шире. В конце него Бонд увидел вход в огромное помещение.

Даже Бонд был потрясен размерами этого места. Четыре «бэтээра», что доставили товар из «Русака», стояли в одном ряду с еще четырьмя (значит, всего восемь), но в таком просторном помещении с высокими потолками они выглядели игрушечными.

Только что прибывшие «бэтээры» разгружались солдатами. Ящики и контейнеры складывались аккуратными стопками на автопогрузчики, которые, в свою очередь, развозили их по отдельным камерам. Двери у камер были огнеупорные, с задрайками. Было видно, что Аарнэ Тудеер, или граф фон Глёда, подходил ко всему с явной предусмотрительностью: на ногах у грузчиков были надеты мягкие резиновые сапоги, во избежание случайной искры, которая могла попасть на боеприпасы. Бонд прикинул, что военной техники здесь было достаточно для развязывания довольно серьезной войны, и уж подавно хватило бы на проведение тщательно спланированных терактов или даже партизанской деятельности в течение года, а то и дольше.

— Оцени нашу мощь! Мир еще узнает, что мы совсем не шутим! — С этими словами, Пола улыбнулась, очевидно от огромной гордости.

— И нет ни атомного, ни нейтронного оружия? — спросил Бонд.

Пола опять рассмеялась — дескать: ерунда какая!

— Не беспокойся. Если понадобится, то они получат и атомное, и химическое, и нейтронное, — послышалось от Коли.

Тем временем Бонд смотрел в оба, запоминая, где хранилось оружие, где — боеприпасы, не забывал считать и количество дверей с табличкой «выход». Помнил он и о Брэде Тирпице. Если Тирпицу удалось избежать взрыва, значит, существовал шанс, что он отправился за ними на лыжах, значит, все еще была вероятность, что он мог сейчас быть где-то поблизости, значит, оставалась надежда, что он все же сможет как-нибудь поднять тревогу.

— Ну? насмотрелся вдоволь? — Вопрос от Коли прозвучал резко, с сарказмом.

— А что? уже пора пить мартини? — Бонд расслабился, ничего другого ему не оставалось. Теперь хотя бы существовал реальный шанс того, что он выяснит всю правду об Аарнэ Тудеере (или фон Глёде, как он сам предпочитал себя называть) и обо всех операциях Национал-Социалистической Действующей Армии. С Полой вопрос более-менее прояснился: она была частью полувоенной машины фон Глёды. Непонятно, правда, какую роль здесь играл Коля. А еще это странное упоминание о какой-то сделке.

Бонду показалось, что за металлической дорожкой, протянувшейся вдоль стены высоко над складским помещением, он увидел кабинку центрального контроля. «Входные двери бункера наверняка контролируются оттуда, — подумал он. — Не исключено, что отопительная и вентиляционная системы тоже». Однако тут Бонд вспомнил, что этот зал был всего лишь маленькой частью бункера. Планировка комплекса жилых помещений, который, насколько он знал, находился рядом с этим сектором, должна была быть еще запутанней.

— Мартини-то? — переспросил Коля. — Возможно, возможно. Граф очень щедр и гостеприимен. Я даже думаю, что нам организуют что-нибудь поесть.

Пола заверила, что еда будет, добавив:

— Ведь он ко всему относится с большим пониманием. Особенно к обреченным, Джеймс. Как римские императоры, которые кормили до отвала своих гладиаторов.

— Я чувствовал, что примерно так оно и будет.

Девушка мило улыбнулась, слегка кивнула ему и, громко цокая сапогами по бетонному полу, направилась к одной из металлических дверей в левой стене. Рядом с дверью висело миниатюрное переговорное устройство. Подождав, пока Коля, Бонд и два конвоира не догонят, Пола что-то произнесла в микрофон, и дверь со щелчком скользнула в сторону. Девушка обернулась, вновь улыбнувшись.

— Внутри бункера отличная система безопасности. Двери, разделяющие сектора, открываются только на определенные голоса. — И снова очаровательная улыбочка, после чего они прошли в дверь, и та автоматически закрылась за ними обратно.

Коридоры здесь выглядели такими же унылыми и мрачными, как их «собратья» из соседнего крыла. Голые стены, по которым бежали всевозможные трубы, были выполнены из того же бетона. «Арматура наверняка из стали», — прикинул Бонд.

По всей видимости, второе — жилое крыло — бункера было таких же размеров, как и первое, где располагались подсобные помещения и гаражи. Планировка такая же симметричная: туннели и коридоры шли перпендикулярно друг другу.

Проход, в котором они оказались, упирался в основной, широкий коридор. Взглянув налево, Бонд увидел металлические двери пожарного выхода, одна из которых стояла открытой. Через нее виднелось продолжение главного коридора, и судя по всему, на всем протяжении от него ответвлялись боковые проходы. Вероятно там располагались солдатские бараки. «Логово драконов, — подумал Бонд. — Слева вход (и выход) из жилого крыла бункера. Чтобы выбраться отсюда, придется пройти через секцию бараков, а у главных дверей почти наверняка имеется нечто наподобие контрольно-пропускного пункта».

Коля и Пола подтолкнули его направо. Они прошли по центральному коридору, миновав две пары пожарных дверей: везде боковые проходы, стены буквально утыканы дверьми. Отовсюду слышались голоса, а порой и стук пишущих машинок. Система безопасности показалась Бонду безупречной. Вооруженные часовые, одетые все в туже эсэсовскую форму, стояли везде: одни.

— у дверей, другие — на пересечениях главного коридора с боковыми.

Когда же они прошли через третьи пожарные двери, интерьер все же изменился. Холодные неоштукатуренные стены укрылись матерчатыми обоями и гобеленами в пастельных тонах. Хитросплетения из труб и проводов спрятались за изогнутые декоративные карнизы. Двери здесь были двойные, с окошками. В них отчетливо виднелись мужчины и женщины, работавшие за столами, в окружении разной электро — и радиоаппаратуры. Все были одеты в ту или иную фашистскую форму.

Однако больше всего ужасали фотографии и плакаты, которые теперь попадались то тут, то там. Бонд, как и любой студент 30-х и 40-х, хорошо знал имена людей, запечатленных на них: Генрих Гиммлер — наместник СС; Рейнхард Гейдрих — ближайший друг и помощник Гиммлера, архитектор СС и Службы Безопасности Гитлера, нацистский «великомученик», убитый в Праге; Пауль Йозеф Геббельс; Герман Геринг; Кальтенбруннер; Менгеле; Мартин Борман и шеф гестапо Мюллер.

Плакаты тоже говорили сами за себя. На одном — молодой немецкий солдат, держащий нацистское знамя, под которым виднелась надпись: SIEG UM JEDEN PREIS («Победа любой ценой»). На другом — три арийца (один другого моложе), над чьими головами — поверженный молнией танк, а чей-то чисто выбритый профиль на фоне флага с эсэсовскими рунами призывает семнадцатилетнюю молодежь вступить в войска СС.

Бонду почудилось, будто он угодил в какую-то «дыру во времени». Да уж, как люди ни старались забыть и навеки стереть остатки нацистской партии Адольфа Гитлера, а ее идеалы, тайны, церемонии и политические догмы продолжали жить в отдаленных краешках Земли, как и горстка ее предводителей, до сих пор разгуливавших на свободе. Однако это место походило на музей. Скорее, даже на храм. Нет, больше чем на храм, ведь здесь происходило какое-то действие! Неужели все эти разговоры о Нацинал — Социалистической Действующей Армии — правда? «Серьезная угроза», как сказал ему тогда М. Растущая армия. Сегодня они террористы, а завтра — политическая и военная сила, с которой придется считаться всему миру.