Операция «Ледокол»

Экипажи «бэтээров» стояли поодаль, словно их это трудоемкое занятие совсем не касалось, однако периодически один из каждого экипажа переговаривался с сержантом, ответственным за погрузку его «бэтээра», который, в свою очередь, проверял товар по записям в своем блокноте.

На светло серых фуфайках грузчиков отчетливо виднелись нашивки и погоны, а на меховых шапках с опущенными почти до подбородков ушами блестели красные звезды.

Экипажи «бэтээров» были одеты совсем по-иному. От их вида Бонд нахмурился, и внутри у него что-то дрогнуло: на них были короткие кожанки, темно-синие галифе и высокие армейские ботинки, под простыми военными беретами со сверкающими кокардами виднелись теплые наушники. Их форма слишком живо напомнила Бонду о совсем другой эре, об ином мире: эти парни выглядели, словно киношная массовка, изображавшая солдат из танковых частей СС.

Коля толкнул его за руку, протянув прибор ночного видения, и указал на ближнюю эстакаду.

— Это Начальник склада, — прошептал он.

Взяв прибор, Бонд настроил фокус и увидел пару беседовавших человек. Один из них был водителем «бэтээра», другой — с приземистой фигурой и осунувшимся лицом — Начальником склада, о чем явственно говорили погоны с жирной красной полоской на его офицерской шинели.

— А вон сержантский состав, — снова прошептал Коля. — В основном разжалованные или те, от которых другие части решили избавиться. Отсюда и весь этот беспредел.

Бонд кивнул и вернул ему прибор.

Казалось, база «Русак» находилась от них близко-близко — иллюзия, которую создавал снег, холодно блестевший в ярких лучах прожекторов. Грузчики, словно загнанные лошади, тяжело выдыхали из ноздрей и ртов пары воздуха, и было чуть слышно, как на них грозно кричат по-русски. Бонд даже смог кое-что разобрать: «Живее, болваны! Подумайте только о награде, которая вас потом ждет! Да и девки завтра приедут из Алакуртти! Закончите работу — и отдыхайте себе!»

Один из парней обернулся и отчетливо прокричал в ответ:

— Если приедет эта толстая Ольга, то мне нужно отдохнуть как следует… — Порыв ветра заглушил остальные слова, но, судя по дикому гоготу, который последовал, было понятно, что предложение закончилось пошловатой шуточкой.

Слегка потянув за шнурок, Бонд вытянул компас, тайком взглянул на стрелку и произвел быстрые расчеты в уме. Где-то внизу раздался рев: ожил мотор первого «бэтээра». Вокруг него копошились солдаты, закрывая крышки кузова. Остальные «бэтээры» уже тоже были почти загружены. Стоя прямо в их кузовах, солдаты закрепляли ящики и контейнеры веревками.

Завелся мотор третьего бронетранспортера.

— Пора спускаться, — прошептал Коля.

Первый бронетранспортер медленно двинулся к круглой платформе. Бонд прикинул, что потребуется минут пятнадцать на то, чтобы все четыре «бэтээра» заехали поочередно на диск, развернулись и выстроились в звено.

Бонд и Мосолов медленно отползли чуть назад. Чтобы глаза привыкли к темноте, им пришлось подождать несколько минут. Затем они, скользя, спустились с горы и буквально на ощупь прошли между деревьями к месту, где спрятали снегоходы.

— Подождем, пока они проедут, — сказал Коля таким тоном, будто он командир. — У «бэтээров» моторы рычат словно разъяренные львы. Поэтому, когда мы заведем двигатели, их экипажи ничегошеньки не услышат. — Он протянул руку, забрал у Бонда фотоаппарат и сунул его в свою сумку.

Со стороны склада в небо все еще прорезались лучи прожекторов, а в тишине был слышен лишь рык «бэтээров» — громкий, хриплый и агрессивный. Бонд произвел еще один подсчет, надеясь в свою правоту. Вскоре шум стал приближаться, зазвучав эхом среди деревьев.

— Едут, — сказал Коля, подтолкнув его. Бонд вытянул вперед голову, стараясь увидеть на дороге транспортную колонну.

Эхо от моторов становились все громче и громче, и даже при предательской акустике зимнего леса можно было легко засечь местоположение источника звука: бронетранспортеры приближались слева от них.

— Приготовься, — шепнул Коля. Внезапно он занервничал и, наклонив голову, привстал на седле.

Грохот двигателей перешел в низкое рычание. «Доехали до развилки», — подумал Бонд. Затем стало весьма отчетливо слышно, как моторы «бэтээров» взвыли, переключив скорость. Теперь они звучали иначе, и Коля привстал еще выше. Рычание моторов вновь стало ровным. Теперь, судя по звукам, все четыре «бэтээра» вырулили на тропу и снова двигались колонной с одинаковой скоростью. И все же что-то было не так. Прошла пара секунд прежде, чем Бонд понял: эхо от рева моторов становилось все тише и тише!

Коля выругался по-русски.

— Они поехали на север! — произнес он, выплевывая каждое слово. Его голос смягчился: — Что ж, отлично. Значит, они возвращаются другим маршрутом. Мой агент присмотрит за ними. Готов?

Бонд кивнул. Они завели моторы. Коля вырулил на тропу, быстро набирая скорость.

Рев от «бэтээров» слышался даже поверх двигателей снегоходов, поэтому примерно десять-одиннадцать километров Бонд и Коля держались от колонны на порядочном расстоянии — последний бронетранспортер был только-только виден. Их маленький караван по-прежнему двигался по той же дороге. Однако вскоре Бонду показалось, что они подбираются слишком близко к Алакуртти. Вскоре Коля просигналил ему заворачивать. Свернули влево: снова в лес, хоть тропа на этот раз была более-менее широкой, а снежный покров глубоким и твердым, со свежими бороздами от массивных гусениц «бэтээров».

Казалось, что они все время едут в гору. И приходилось постоянно вилять, чтобы не угодить в опасные в нынешней ситуации колеи от бронетранспортеров. Мотор скутера отчаянно протестовал этой пытке. Бонд тем временем старался выяснить их курс. Если колонна и в правду направлялась к границе, то эта гонка по дремучему лесу должна была привести его и Мосолова почти в то место, где они пересекли границу Советского Союза. И долгое время казалось, что дело обстоит именно так и что они действительно держат курс на юго-запад. Однако где-то через час тропа раздвоилась, и «бэтээры» свернули направо, на северо-запад.

Однажды Коля решил, что они подъехали к колонне слишком близко, и жестом приказал остановиться, Бонд быстро вытянул компас и глянул на фосфорицирующий циферблат. Если «бэтээры» и дальше будут держаться этого курса, то они несомненно приедут в район, в котором расположен «Ледяной дворец», а точнее — в район его настоящего, по предположению Бонда, местоположения, на русской территории!

Через пару километров Коля вновь остановился и подозвал жестом Бонда.

— Через несколько минут граница, — произнес он громко. Ветер, дувший теперь им в лица, продирался сквозь теплую одежду и доносил отзвуки колонны бронетранспортеров. — Мой агент должен быть впереди, поэтому не удивляйся, если к нам присоединится еще один скутер.

— А разве сейчас не будет открытого участка? — Бонд спросил с такой наивной интонацией, на какую был только способен при таком жалящем, холодном ветродуе.

— Нет, не будет. Карту помнишь?

Бонд прекрасно помнил карту, а также свои собственные пометки и предполагаемое настоящее местоположение «Ледяного дворца» на территории России. У Бонда мелькнула мысль: сейчас же застрелить Колю, объехать стороной его агента, убедиться, что «бэтээры» с товаром прибудут в бункер, а потом на полных парах удрать из Советского Союза. Эта мысль продержалась лишь миг. «Узнай, что там впереди, — сказал ему внутренний голос. — Следуй дальше, и, быть может, найдешь золотую жилу».

Прошло добрых пятнадцать минут прежде, чем впереди показался еще один скутер. В его седле, ожидая команды «вперед», виднелась высокая, тонкая, укутанная от холода фигура.

Коля поднял руку, и новый снегоход тронулся, возглавив колонну. Впереди грохотали и скрипели «бэтээры» — лесная дорога теперь была шириной для них только-только.

Пол часа езды — и никакой смены курса. По небу стали растекаться блеклые краски рассвета. И вдруг, даже не осознав, что происходит, Бонд почувствовал, как у него на затылке шевелятся волосы. До этого момента «бэтээры» были слышны даже поверх грохота от трех снегоходов. Теперь же он слышал лишь рев скутеров. Бонд машинально сбросил скорость и дернулся в сторону, чтобы не угодить в колею. И тут он мельком разглядел силуэт Колиного агента, ехавшего впереди. Бонду показалось, что, даже несмотря на зимнее одеяние, он узнал очертания головы и плеч.