Операция «Ледокол»

Бонд чуть не взорвался. И он уже не первый раз был на грани с тех пор, как вошел в Колин номер, в котором собрались оставшиеся члены «Ледокола». Когда Коля открыл на его стук, Бонд отпихнул русского в сторону и прижал палец к губам, держа в другой руке, словно талисман, детектор VL-34. Брэд Тирпиц тогда саркастически ухмыльнулся. Однако ухмылка мгновенно потухла и вместо нее вспыхнул испепеляющий, недовольный взгляд, как только Бонд выудил «жучок» и из Колиного телефона, да еще несколько электронных устройств из-под ковра и из кармашка для туалетной бумаги.

— Ты же говорил, что следишь за электроникой, — резко бросил Бонд, подозрительно глядя на Тирпица.

— Я прочесал все наши номера, как только мы сюда приехали. Твой — так же тщательно, приятель.

— Ты и на Мадейре ручался за чистоту.

— Так там и было все чисто!

— Но тогда, как они, кто бы они ни были, умудрились найти нас здесь?

Тирпиц невозмутимо повторил, что прочесал все комнаты на наличие электроники.

— Все было гигиенично чисто. На Мадейре и здесь.

— Значит у нас утечка. Предатель — один из нас. И я точно знаю, что это не я, — едко и злобно отчеканил Бонд каждое слово.

— Один из нас? Из нас? — с омерзением переспросил Коля.

До того момента у Бонда не было возможности сообщить Коле все детали, касавшиеся телефонного звонка, сделанного, как он предполагал, Полой, и ее «заботливого» предупреждения об опасности. Он сделал это сейчас и выдвинул свою теорию произошедшего, подчеркнув, что их противник знал очень многое о личной жизни каждого члена команды. Говоря, Бонд наблюдал за Колиной реакцией. «Черты его лица изменчивы, словно морская гладь», — подумал Бонд, наблюдая, как гнев постепенно сменился беспокойством.

— Не было там никакой старой противопехотной мины, — мрачно заявил Бонд. — Ривка — хорошая лыжница. Я и сам не плох. А уж ты-то, Коля, я думаю, точно не новичок. Не знаю, как там Тирпиц…

— Ты за меня не волнуйся! — Тирпиц склеил мину надувшегося школьника.

Бонд продолжил свою мысль, объяснив, что взрыв на лыжном спуске произвели при помощи дистанционного управления.

— Хотя, возможно, — предположил он, — они воспользовались обыкновенным снайпером, посадив его где-нибудь в отеле. Такое делали и раньше: пуля, взрывающая запал. Лично я за версию о дистанционном управлении, поскольку она подходит ко всему остальному: к тому факту, что Ривка была на склоне, и к тому, что мне позвонили как раз в тот момент, когда она начинала свой спуск. — Он развел руками. — Мы у них под колпаком. Одного из нас уже вывели из игры. И теперь им еще проще разделаться с нами…

— И доблестный граф фон Глёда завтракал здесь сегодня со своей дамочкой, — оживился Тирпиц и ткнул пальцем в сторону Коли Мосолова. — Ты что-нибудь знаешь об этом?

Мосолов слегка кивнул головой.

— Я видел их. Еще до взрыва. Видел их и потом, когда вернулся в отель.

Бонд подхватил мысль Тирпица:

— Не думаешь ли ты, Коля, что уже пора? Пора тебе прояснить нам ситуацию с фон Глёдой?

Мосолов картинно взмахнул рукой: дескать, во всей этой суматохе он совсем забыл про графа.

— Так называемый граф фон Глёда — основной подозреваемый…

— Он единственный подозреваемый, — перебил Колю Тирпиц.

— Предполагаемый главарь террористов, которых мы хотим прижать, — добавил Бонд.

Коля вздохнул:

— Я не упомянул его имя на наших предыдущих встречах только потому, что ожидал веских улик — информации о точном местоположении его командного штаба.

— И теперь у тебя есть эти улики? — Бонд приблизился к Коле, почти не скрывая своей злобы.

— Да, — ответил Коля спокойно и непоколебимо. — Теперь у нас есть все необходимое. Посему давайте обсудим детали сегодняшней ночной операции. — Коля сделал паузу, словно размышляя, а мудро ли продолжать и тем самым выдать им еще больше информации? — Полагаю, вы оба знаете, кем на самом деле является этот фон Глёда? — спросил он с таким видом, будто собирался поведать самую страшную тайну на свете.

Бонд кивнул:

— Да.

— И его связь с нашей пропавшей коллегой, — добавил Тирпиц.

— Отлично, — ответил Коля слега раздраженным тоном. — Тогда к делу.

— И оставим Ривку на съедение волкам. — Мысль о девушке не переставала буравить сознание Бонда.

Коля очень медленно обернулся и впился в него своим взором.

— Я предполагаю, что с Ривкой все будет в порядке. Будем считать, что мы оставляем ее, образно выражаясь, на скамейке запасных. Помяни мое слово: Ривка Ингбер еще объявится. Я же хочу сказать следующее: если мы действительно хотим собрать улики, которых хватило бы на то, чтобы в пух и прах разнести Национал-Социалистическую Действующую Армию — а это единственная причина, по которой мы здесь собрались, — то к сегодняшней операции мы должны отнестись с должной предосторожностью.

— Ладно, — бросил Бонд, скрывая свой гнев.

Как Коля уже объяснял ранее, сегодня вечером им предстояло провести наблюдение за складом «Русак», расположенном близ Алакуртти, и по возможности запечатлеть на фотопленку акт хищения боевой техники.

Мосолов расстелил на полу военную карту, усеянную красными крестиками и разноцветными линиями, обозначавшими различные маршруты. Колин указательный палец остановился на крестике, которым было помечено место, находившееся к югу от Алакуртти, в шестидесяти километрах от российской границы и в семидесяти пяти от отеля «Ревонтули».

— Я надеюсь, — продолжал Коля, — что все мы умеем обращаться со снегоходами? — Он взглянул на Тирпица, затем на Бонда. Оба утвердительно кивнули. — Я рад это слышать, потому что нам придется туго. Прогноз погоды на сегодняшнюю ночь не радует. Температура ниже тридцати по Цельсию. Правда, после полуночи слегка потеплеет — ожидается небольшой снег. Но потом снова суровый мороз.

Коля обратил внимание на то, что большую часть пути им придется ехать по пересеченной местности.

— Как только я узнал, что Ривку отправят в госпиталь… — продолжил русский.

— Где ее не оказалось, — перебил его Бонд.

— Я внес кое-какие поправки. — Коля проигнорировал замечание Бонда. — Для предстоящей работы нам требуется не меньше четырех человек. Мы должны пересечь границу России без помощи моих людей, следуя маршрутом, которым, как я подозреваю, воспользуется и транспорт НСДА. Изначально я планировал, что двое из нас останутся на маршруте в качестве часовых, а Бонд и я поедем прямо до Алакуртти. По моим сведениям транспортная колонна НСДА прибудет туда около 3-х ночи, так они договорились с начальником «Русака».

Коля отметил, что погрузка товара займет лишь час с небольшим. По его предположениям, люди фон Глёды воспользуются гусеничными броневиками — амфибиями, скорее всего одной из разновидностей русских «бэтээров».

— У них все наготове, так сказали мои люди. Бонд и я возьмем видеокамеры и все заснимем, используя, если придется, инфракрасную пленку. Хотя я думаю, что там будет много света. «Русак» расположен у черта на рогах, и во время погрузки никто ни о какой конспирации особо волноваться не станет. Предосторожности примут по пути туда и, в особенности, при транспортировке товара обратно, с базы. А в самом «Русаке», я думаю, все прожекторы будут включены.

— А где будет фон Глёда? — Бонд внимательно изучал карту и нацарапанные на ней карандашом иероглифоподобные значки. Не нравилось ему все это. На карте их маршрут выглядел более чем трудным: он пролегал через районы густых лесов, по замерзшим озерам и широким просторам заснеженных равнин, которые летом превращаются в голую тундру. Однако в первую очередь Бонда волновали именно густые леса: он прекрасно понимал, что такое найти и напасть на нужный тебе след, когда пробираешься на снегоходе сквозь глухую стену из елей и сосен.

Коля заговорщически улыбнулся.

— Фон Глёда, — произнес он очень медленно, — будет здесь. — Его палец проплыл над картой и уткнулся в район, помеченный квадратами и прямоугольниками: судя по карте, это место находилось на финской территории, немного севернее той точки, в которой им предстояло пересечь границу по пути туда и обратно.