Операция «Ледокол»

— Какие-то проблемы, Бонд? — голос Тирпица вроде бы смягчился, но Бонд никак не отреагировал. Он решил обращаться с «Гаденышем» Брэдом так же осторожно, как и с гремучей змеей.

— Да так, простой звонок из Хельсинки, — ответил он и зашагал в сторону телефона, недоумевая, каким образом Пола смогла найти его.

Проходя мимо столика фон Глёды, Бонд позволил себе бросить на пару прямой, якобы безразличный, взгляд. Граф поднял голову, и их глаза встретились: ответный взгляд фон Глёды был полон почти нескрываемой злобы. Бонд уже прошел мимо них, однако ненависть эту он продолжал ощущать на себе, как будто острые серые глаза графа так и впивались ему в затылок.

Служащий за стойкой указал на телефон в маленькой полуоткрытой кабинке. Бонд кинулся к телефону, схватил трубку и спросил:

— Пола?

— Одну минутку, — ответила телефонистка. Послышался щелчок переключаемой линии.

— Пола? — повторил он.

Спроси его тогда, он вряд ли бы мог поклясться, что слышал голос именно Полы, хотя был уверен в этом на девяносто процентов. Было плохо слышно (весьма необычное явление для финских телефонных линий) и голос звучал приглушенно, словно из эховой камеры.

— Джеймс, — произнес голос, — можешь попрощаться с Анни, где-то с минуты на минуту ее не станет. — И послышался долгий, леденящий душу смех, который постепенно куда-то стал уплывать, будто Пола нарочито медленно отодвигала от себя трубку, пока и вовсе не повесила.

Бонд наморщился, в душе быстро нарастала тревога.

— Пола? Это ты…? — он осекся, понимая, что говорить в «пустую» трубку было без толку. «Можешь попрощаться с Анни…». Что за черт? И тут его осенило! Ривка на трассе горнолыжного спуска!.. А может, она еще не добралась дотуда? Бонд кинулся к парадному входу. Он уже протянулся к дверной ручке, как тут его сзади одернул голос:

— И не вздумай этого, Бонд! Только не в такой одежде. — Позади стоял Брэд Тирпиц. — Ты продержишься не больше пяти минут. Там порядочная холодрыга.

— Тогда дай мне какую-нибудь одежду, Брэд, и быстро.

— Возьми свою. И какого черта? Что случилось? — Тирпиц направился в гардероб, находившийся рядом с регистрационной стойкой.

— Потом объясню. Ривка там, на горе, и у меня предчувствие, что она в беде.

Внезапно у Бонда мелькнула мысль, что Ривка Ингбер могла вовсе и не быть на спуске. Ведь Пола сказала: «где-то с минуты на минуту». Что бы там не было спланировано, это уже могло произойти.

Тирпиц вернулся, держа в руках свою уличную одежду: ботинки, шарф, защитные очки, перчатки и теплую куртку.

— Ты мне, главное, объясни, — сказал он командным тоном, — а я уж помогу, чем могу. Иди, одевай свои шмотки. Вот лично я никогда не рискую, и у меня уличная одежда всегда под рукой!

Тирпиц, не теряя времени, уже скинул с ног туфли и надевал сапоги. Было ясно, что спорить с Тирпицом бесполезно.

Бонд кинулся к лифтам.

— Если Ривка на горе, быстро спускай ее вниз, — крикнул он и, ударив по кнопке вызова, нырнул в кабину лифта.

Вбежав к себе в номер, Бонд сразу же принялся одеваться. Он потратил на это менее трех минут, то и дело посматривая в окно, на канатную дорогу и горнолыжную трассу. Пока все было спокойно. Ничего не стряслось и за последовавшие шесть минут, пока он оббегал здание отеля вокруг, чтобы достигнуть станции канатной дороги, расположенной у подножья горы. Большинство туристов уже разошлось по домам: на сегодня лыжная пора завершилась. Брэд Тирпиц стоял рядом с избушкой станции.

— Ну, что? — спросил Бонд.

— Я сказал им, чтобы позвонили на вышку. Ее имя в списке. Сейчас она уже где-то там, на трассе. На ней малиновый костюм. Объясни все толком, Бонд. Это как-то связано с операцией?

— Потом. — Сощурившись, Бонд вытянул голову и стал всматриваться сквозь стекла защитных очков в блестящий снежный покров.

Главный участок трассы, располагавшийся на не очень крутом склоне, представлял собой серию трамплинчиков и был протяженностью километра полтора. Его верхушку загораживал участок с флажками, который был широким и сложным, местами петлял между елями. Кое-где он казался почти пологим, однако кое-где за такими простыми участками сразу же следовали крутые пригорки.

Последние полкилометра тянулся пологий-пологий склон — длинная финишная прямая. По ней сейчас скользили двое молодых парней в черных лыжных костюмах. Выйдя на финиш они с гиканьем мастерски заложили эффектный вираж.

— Вон она! — Изучив в бинокль верхушку последнего трамплинчика, Брэд дал его Бонду. — В малиновом костюме.

Бонд посмотрел в бинокль и невольно восхитился мастерством Ривки: девушка ловко прошла зигзагами по крутому участку, выскочила на ровную поверхность, притормозила на твердом снегу, затем, чуть разогнавшись, взлетела на последнем трамплинчике и заскользила по длинному склону.

Однако едва Ривка успела добраться до начала финишной полукилометровой прямой, как вдруг снег под ней буквально вскипел, за ее спиной поднялся плотный белый туман, а в центре яркого цветка снежной пыли ярко вспыхнул огонь, сперва красного цвета, затем белого.

Заглушенный звук от взрыва долетел до них секундой позже. Сначала же Бонд увидел, как Ривку высоко подбросило и перевернуло в снежном вихре.

9. В СПЕШКЕ

Бонд почувствовал в животе комок страха и боли от своей беспомощности: сквозь возникшую снежную дымку он видел, как темно красная фигурка, словно тряпочная кукла, полетела кубарем и сгинула в белом фонтане мелких брызг. Люди, стоявшие вокруг Тирпица и Бонда, тут же кинулись на землю, будто бы попав под минометный огонь. Тирпиц и Бонд не шелохнулись. Американец лишь забрал у Бонда свой бинокль и поднес к глазам его резиновые окуляры.

— Вон она. Кажется, без сознания. — Тирпиц говорил с такой интонацией, будто командовал воздушной атакой или корректировал артиллеристский огонь.

— Да, лежит на спине. По пояс в снегу. В ярдах ста от места взрыва.

Бонд забрал бинокль и взглянул сам: снег уже оседал, и фигурка, распластавшаяся в сугробе, виднелась вполне отчетливо.

За их спинами раздался еще один голос:

— Администрация отеля вызвала полицию и «скорую». Сюда им ехать недалеко, а вот на гору ни одна спасательная команда быстро не заберется — слишком рыхлый снег. Им придется вызывать вертолет.

Бонд обернулся. Рядом стоял Коля Мосолов, который тоже смотрел в бинокль.

За те секунды, что прошли после взрыва, мозг Бонда окунулся в лихорадочный водоворот мыслей. В его внутренний компьютер поступили четкие исходные данные и сложились в логическую цепочку, которая, в свою очередь, привела к очевидным и безошибочным заключениям. Телефонный звонок Полы (если, конечно, это была Пола) подтвердил многое, что рассказала Бонду Ривка, тем самым еще сильнее подкрепив ранее возникшие у него подозрения. Пола Вакер была явно не той, за кого себя выдавала. Она подставила его в своей квартире, во время его прошлого визита в Хельсинки, каким-то образом прознала о его ночке с Ривкой (или Анни — кому как угодно), и теперь подставила ее саму. Более того, поражала легкость, с которой Пола (пока что он знал ее только под этим именем) устроила этот несчастный случай на горнолыжном спуске! Она знала, где находился Бонд, она знала, где была Ривка; она знала все. Это могло означать только одно: Пола имела какой-то доступ к четырем участникам операции «Ледокол». Это могла быть либо прямая связь с одним из его коллег, либо какой-то тайный способ, например, подслушивание при помощи хитроумной электроники. А что? Вполне возможно. В любом случае сейчас Пола несомненно находилась здесь, в отеле, или же в его окрестностях, неподалеку от Саллы, и может даже, в данный момент наблюдала за ними.

Бонд отвлекся от своих размышлений.

— Ну? что скажешь? — спросил он, обернувшись к Коле, и тут же вновь устремил взор на склон.

— Я же говорю: вертолет. На самой трассе снег укатан, но Ривка застряла в рыхлом. Если действовать быстро, то без вертолета здесь не обойтись.