Воробышек

Валерий Белкин

Воробышек

Молитва благоверным князьям Борису и Глебу

О двоице священная, братия прекрасная, доблии страстотерпцы Борисе и Глебе, от юности Христу верою, чистотою и любовию послужившии, и кровьми своими, яко багряницею, украсившиися, и ныне со Христом царствующии! Не забудите и нас, сущих на земли, но, яко тепли заступницы, вашим сильным ходатайством пред Христом Богом сохраните юных во святей вере и чистоте неврежденными от всякаго прилога неверия и нечистоты, оградите всех нас от всякия скорби, озлоблений и напрасныя смерти, укротите всякую вражду и злобу, действом диавола воздвигаемую от ближних и чуждих. Молим вас, христолюбивии страстотерпцы, испросите у Великодаровитаго Владыки всем нам оставление прегрешений наших, единомыслие и здравие, избавление от нашествия иноплеменных, междоусобныя брани, язвы и глада. Снабдевайте своим заступлением страну нашу и всех, чтуших святую память вашу, во веки веков. Аминь.

Белкин Валерин Петрович

Белкин Валерий Петрович родился 25 февраля 1946 года в г. Челябинске, на Южном Урале. В первый класс пошёл в 1953 году, закончил школу в 1963 году и устроился работать на Челябинский трубопрокатный завод по специальности – слесарь. Отработав 2 года, в 1965 году поступил в Челябинский педагогический институт на историко-филологический факультет, который закончил в 1970 году. Работал преподавателем русского языка и литературы. В 1967 году женился на Майе Гохман, через год в семье родился сын Вячеслав. В 1990 году был принят в лицей для особо одарённых детей деканом филологического факультета. В том же году эмигрировал с семьёй в Германию, где и живёт по настоящее время.

В 1994 году был принят на работу учителем русского языка в гимназию «Европа-школа» в Берлине, в 2011 году вышел на пенсию.

Выйдя на пенсию, он начал писать о том, что его всегда волновало: о судьбах людей, переживших душевное потрясение. В газете «Русский Берлин» в 2011 году, (№ 12), была напечатана его статья «Записки берлинского учителя», в 2012 году (№ 37) – рассказ «Как я был берлинским ночным бомжем». Белкин Валерий Петрович издал 2 книги:

В 2013 г. – «Затерянные в космосе», издательство «Реноме», г. Санкт-Петербург.

В 2015 г. – «Затерянные в космосе», второе издание с иллюстрациями и сборник сказок «Необыкновенные приключения Ани и Славы», издательство «Реноме», г. Санкт-Петербург.

Готовится к выходу сборник новелл «Страх», автор работает и над другими новеллами.

Мир

И был вечер, и было тихо, и Валерка сидел на подоконнике и смотрел в открытую форточку на дорогу у дома, на стадион за дорогой, на озеро за стадионом. Он видел, как бегали и ходили разные люди около дома. Мальчишки, девчонки, женщины. Прошло и несколько мужиков, они пели, хохотали. Многих он не знал: из чужих домов.

Ветерок влетал к нему, дотрагивался до волос и пропадал за спиной, в углах комнаты, шевеля темноту. Валерка не поворачивался, лучше не встречаться глазами с теми, кто поселился там. Солнце краснело, краснело и скрылось. Валерка знал – на том берегу озера стоит огромный забор, а за забором живут тоже люди, ему незнакомые. Солнце заходит на ночь туда, к ним, там и отдыхает.

Вдоль дороги зажглись фонари, а бабушка загулялась. Слезать с подоконника боялся, могли защекотать жители углов. Наконец, услышал, как в замок вставили ключ, повернули, вошли – и от родимого голоса перехватило дыхание. Соскочил с подоконника, подбежал к бабушке, обнял и прижался к милому фартуку. Запахло любимыми пирожками.

– Ну-ка, посмотрим, что сорока-белобока Валерке на хвосте принесла, – и развернула бумагу.

– Баб, по правде! – Валерка подпрыгнул. – Ой, масло, я что его ни разу не видел?!

– Всё тебе не так. Давай сухарницу делать, любишь её? Любишь, я знаю.

Лампочку на столе зажгла, Валерка рядом уютно устроился, ноги под себя, на табуретке.

– Бери нож, луковицу, а я воды вскипячу и сухари накрошу, масло тебе понравится. Соня, татарка снизу, дала.

Валерка заработал. Он был очень заботливый и гордился этим. Умел чистить картошку, раскатывать сочни для пельменей, резать лук. Помнится, этой зимой, в лютый холод, бабушка ушла и печь не растопила. Валерка самостоятельно разжёг посреди комнаты костёрчик из газет и щепок, накрылся одеялом и грелся у огонька. Пришла бабушка, заахала, заохала. Ну, мать узнает, ну, мать узнает – что будет с ними? Всё разбросали, всё замели, подчистили. Никто ничего и не заметил. Потом вдвоём с бабушкой смеялись, вспоминая печку, матери не рассказывали.

Вовка Рыжий, очень хороший друг с первого этажа, не заботливый, ничего не умеет. Да и куда ему! Отец-пьяница забирался на фонарный столб во дворе и кричал: «Сволочи, фашисты, всех расстреляю!» А тётя Нина, Вовкина мать, бегала и плакала, просила слезть со столба. Мимо проходили соседи, посмеивались и говорили: «Давай, Лёха, давай, так их всех!». Так что и в самом деле, Валерке повезло.

Вода на плитке поспела. Лук почистили, сухари раскрошили в кастрюлю. Всё залили, посолили, масло бросили и стали есть, прихлёбывая да причмокивая. Так вкусно Валерка давно не ел. Долго беседовали. А, как сморило, бабушка унесла его к себе на кровать спать.

Он лежал и смотрел на ночь в комнате, и она близилась и близилась, и стала его телом и душой, и он стал частью ночи и заснул. Мать и папа Толик пришли поздно, не увидел.

Утром разбудил крик под балконом. Вовка Рыжий снизу звал на озеро. Валерка заметался на балконе, чуть не плача от досады. Бабушка, уходя в магазин, как на грех, закрывала дверь на ключ. Весь день можно было прождать. Приносила хлеб, конфеты, булочки. Их с бабушкой булочки всё равно вкуснее. Пекли на Пасху. Валерка на головы из теста каждой птичке глазки из изюма прикреплял. Затем в раскалённую духовку на противне в печку ставили. Откроешь – и жаром оттуда несло, и крутились там красные пылинки. И на каждой пылинке жили люди, звери – в своём мире. Как же Валерка в такие дни мечтал пробраться к ним и повеселиться. А бабушка закрывала дверцу.

Птички пеклись. Жаворонки, так называла их бабушка, складывали на кровать. Соседи в этот праздник заходили и брали, сколько хотели. Бабушка радовалась и любила похвастать – много съели, значит, хорошо поработала.

Валерка пометался по комнате, помочился в ведро у печки и задумался, как долго ещё сидеть.

– Валерка, Валерка, идёт она, идёт!

Он поспешно оделся и маялся у дверей. Но бабушка не выпустила. Как пришла, так посадила за стол, налила молока, дала булочку. Молоко выпил, булочку спрятал за кружкой, хотел бежать.

– Куда? Я с вами, и не спорь.

– Ты что, бабушка, мы голые будем купаться, трусы замочатся. Мы мужики!

– Вот я и иду, мужики, а то, не дай Бог, утонет кто.

От стыда заревел. Совсем она не понимает, что подумают Вовка, Бульба и Никита и девчонкам потом расскажут. Сел на пол, прижался щекой к ножке стола, закачался и завыл от горя.

– Так, хватит, беги давай! Булочку съешь потом!

Кубарем скатился с лестницы, выбежал к друзьям, и они отправились купаться. В холодной прозрачной воде задохнулся от счастья. Вопили, брызгались, ползали по дну под водой, догоняли друг друга, затем выбрались, легли на песок и засыпались им, сухим и тёплым. Солнце грело, на берегу тихо, никого нет. И он смотрел жадно на дальний берег озера. Люди, что живут там за забором, странные и не похожи на них с Вовкой, но добрые. Подобраться бы к этому забору, найти махонькую дырочку, как в уборных, и подсмотреть, что делают. Давно мечтал встретиться с ними и сказать: «Здравствуйте, я Валерка…»