Страница 36 из 73
[3]
Изумруд в ладони кажется раскалённым, от раны в правом бедре расползается холод. "Будет обидно, - думает Рагнар, - если умру от иглы какого-то костяного ежа, избежав игл, выпущенных из скорострелов, выпущенных мехоморфами. Хакан вот не избежал - поймали, повесили, содрали кожу. Откуда же тогда у меня изумруд? - пытается вспомнить он, но мысли путаются, ускользают, - может, его принёс кот? Да, кот, скорее всего, больше ведь некому..."
Когда началась пузырчатая лихорадка, вспомнили о коте, которого Скарабей подкармливал, принялись усердно искать.
- Это он заразу принёс, - говорили, - в костяной своей лапе и принёс!
Не нашли, даже следов не нашли, хотя крутился, казалось бы, рядом.
- Так это сама смерть приходила! - родилась у кого-то догадка, - в кошачьем облике явилась, всех нас заберёт...
До того попыток бежать не было, теперь следовали одна за другой, и как бы строго Буяк не пресекал, не прекращались.
- Всех на зомби пущу! - плевался слюной, - всех!..
Когда Рагнар оправился от болезни, угроза была близка к исполнению - сотня расползалась на глазах. С некромантом они сообщались посредством снов, но и этот способ стал вскоре небезопасен.
- Бежать нужно срочно, - даже в Эфире было видно, что выжат Хакан до предела. - Распоряжение о переводе оставшихся живых в неживых будет отдано со дня на день...
Идти всё сложней, нога словно бы не своя, а впереди, как назло, бурелом, поросший чем-то колючим. Кот ведёт, прыгает с одного поваленного дерева на другое, и лапы у него, кажется, все целы. "Если исчезнет, - думает Рагнар, - сам не выберусь, так здесь и останусь..." Напрасные опасения: кот доводит до места, до замшелой каменной плиты, только потом пропадает из вида. От изумруда в ладони тянется луч - тянется к едва приметному углублению - Рагнар прикладывает к нему камень, и плита со скрежетом сдвигается, открывая череду уходящих вниз ступеней. Он спускается, осматривается: внизу капище с оскаленным черепом, в глазницах тлеют зелёные огоньки. Рагнару всё равно - сворачивается клубком на ложе в боковой нише, почти сразу проваливается в болезненное забытьё...
Несмотря на то, что следили за ним строго, Хакан сумел изготовить два артефакта с эфирной иллюзией; так один зомби принял вид Рагнара, а другой - самого некроманта. Первые два кольца стражи тоже помогла преодолеть эфирная магия, а вот на третьем не сработала, пришлось схватиться с двумя мехоморфами. Прорваться прорвались, но по следу были пущены крылатки с заклинанием поиска в элариевых сердечниках.
- Обмануть не получится, - скрипел зубами Хакан, - разве что уничтожить...
С виду крылатки хрупкие, на самом же деле более чем прочны, потому требовались некроманту камни - большие и в большом количестве. Тогда-то и появился кот, их старый знакомый, привлёк внимание тихим мяуканьем.
- Ты тоже его видишь? - спросил Хакан, не поворачиваясь к Рагнару, - это знак! Не упусти...
Не упустили, нет, шли как привязанные, и вскоре оказались на берегу лесной речушки, с чередой валунов по берегу.
- Превосходно, - некромант потёр руки, - теперь у нас есть шанс!
Вливая в камни сущности из мира-отражения, Хакан делал эфирных големов, и камни поднимались в воздух, исчезали в темноте густых зарослей. Рагнара некромант использовал как резервуар магической силы, тот терпел, хотя ощущения были не из приятных.
- Готово, - сказал Хакан, когда валунов на берегу не осталось. - Задел по времени выходит большой, должно хватить, чтобы уйти. А если не хватит, нас не спасёт уже ничего...
Прав некромант оказался только наполовину: его и правда ничего не спасло, когда погоня настигла, Рагнара же увёл за собой кот, спрятал в ложбине, подёрнутой серым туманом. По вине тумана он и не заметил костяного ежа, получил ядовитую иглу в бедро...
Серый туман словно море, Рагнар чувствует себя кораблём между волн. Как здесь оказался, не помнит, но знает, на месте оставаться нельзя, обязательно нужно двигаться. Чувства времени нет, как нет и чувства тела, то здесь, то там вспыхивают зелёные огоньки, медленно тают. Рагнар направляется к одному из них, раздвигает полотна тумана, видит мать. Такой он запомнил её на пристани Декабрины, когда провожала в училище - ветер треплет седые пряди, лицо каменное, горечь в запавших глазах.
- Мама?.. - слова застревают в горле, - что ты здесь делаешь?
- Тебя дожидалась, - отвечает она. - Знала, что захочешь увидеться напоследок, вот и ждала.
- Напоследок? - переспрашивает Рагнар.
- Да, сын, - глаза матери становятся изумрудами, - два дня назад я умерла.
- Прости... - Рагнар хочет взять её за руку, но в ладони почему-то оказывается лишь прядь тумана. - Так хотел, чтобы ты мной гордилась, а поводов для гордости нет...
- И горжусь, - говорит она истово, - и люблю.
- Позволь мне тоже остаться, - просит Рагнар, - не хочу возвращаться, сыт по горло.
- Нет, - отрезает Андрона, - тебе ещё рано.
Вдруг она исчезает, тает дымкой, а из тумана выходит Кранмер, друг детства и юности. Бронекостюм его пробит, бегущая из раны кровь тут же становится серой, поднимается клубами, смешиваясь с туманом.
- И ты тоже? - спрашивает Рагнар, - когда?
- Вчера, - отвечает Кранмер спокойно, - от клинка богомола. Ты же знаешь, нет, что после Каратула и Кхат удалось захватить? Теперь на юг дорога широкая, углубились в самые дебри, а там этой твари не перечесть...
- Хочу остаться, - говорит Рагнар решительно, - и останусь. Даже не пытайся помешать - ничего не получится.
- Ошибаешься, - качает головой Кранмер. - Помнишь, когда были детьми, играли у развалин древней магической башни? Какой там был камень, а, само время зубы сломало! Так вот, у меня под рукой нечто подобное - не прошибёшь.
Туман между ладоней Кранмера сгущается, превращается в гладко отёсанный каменный блок. Рагнара же серые пряди опутывают, не позволяют пошевелиться, и всё, что остаётся - смотреть, как перед ним вырастает стена.
[Кристалл памяти]
Чем наше великое государство не "мамонт", не тяжёлая боевая машина? Здесь опорные щитоносцы, здесь - фланговые, а здесь - экипаж. Весь вопрос в том, объединяет оно нас, или же разделяет, отсекая друг от друга стеной маналита. И тут как посмотреть.
[
Год
двадцать третий
]
Сущее и Эфир
Беллкор,
город Марзет
[1]
Серая комната, серым застелено ложе, у изножья две серых тени, тихо переговариваются. Одна из них выше, другая ниже - ребёнок? - нет, понимает Рагнар, здесь что-то другое. Вдруг на ложе прыгает кот, изумрудно-зелёный, ложится на грудь, усыпляет. Сон необычный, играют с котом, правая передняя лапа у него то серая, то зелёная. Необычность в том, что тела слеплены из тумана, перетекают одно в другое, и вот уже Рагнар - кот, а кот - Рагнар. Отскочив друг от друга, следуют в разные стороны, Эфир раскрывается двумя галереями отражений.
Первым делом Рагнар решает узнать, действительно ли изумруд Хакана принёс кот. За расправой следит, затаившись в густых зарослях папоротника: вот некроманта прошивает череда ледяных игл, несколько проходит через лицо, выбивает изумруд из глазницы вместе с частью височной кости. Камень отлетает далеко, его долго ищут, но не находят. Разозлившись, мехоморфы сдирают с Хакана кожу, подвешивают. "Так вот, как я это видел, - думает Рагнар потрясённо, - видел глазами кота..." Подкравшись к изумруду, тот берёт его в зубы, скрывается в зарослях. Так много ещё хочется узнать, но нужно возвращаться, и Рагнар возвращается. Меняются телами обратно, просыпаются...
Комната по-прежнему серая, как и ложе, но теней больше нет, у изножья мужчина в серой мантии - высокий, худой, бледный. Подбородок скошен, из-за чего лицо кажется каким-то неправильным, несоразмерным, и в то же время есть в нём что-то знакомое. "Хакан, - понимает Рагнар, - этот человек похож на Хакана!.." На руках мужчина держит кота, тот больше не изумрудный, а серый, правая передняя лапа от локтя костяная, с похожими на маленькие серпы когтями.