Кеноби

«Что за имя назвала тебе эта женщина, этот Красный Глаз?»

«И почему это имя тебе знакомо, хоть ты прилетел сюда совсем недавно?»

Бен сделал вид, будто не слышит ее из-за шума мотора. Может, и правда не слышал. Эннилин начала сбрасывать скорость, надеясь, что теперь-то дождется ответа. Но куда там.

— Мы теряем высоту, — только и сказал он.

«Что ж, с этим не поспоришь». Когда они спускались к лачуге Бена, Эннилин ощутила, как давит на плечи груз дневных забот.

— Мы на месте, — объявила она, нажимая на тормоз. Чуть раньше, возле ущелья, они слегка повздорили насчет возвращения в Надел, откуда Бен должен был забрать свою эопи. Между тем на Татуине наступала ночь, и пусть тускены уже скрылись, природа планеты оставалась неизменной — все прочие хищники в темноте выходили на охоту.

— Спасибо, — ответил он, спрыгнув с парящей машины. Женщина окинула взглядом жилище своего нового знакомого. Бен продолжал расчищать двор, хотя и без особого успеха. — Завтра я забегу за Рух. Ты даже не заметишь, что я приходил.

Эннилин соскочила вслед за ним:

— Если хочешь сэкономить время, мое предложение по-прежнему в силе. Комната для гостей свободна, и я буду рада…

— Нет! — Тут он, похоже, смутился, потому что продолжил уже спокойнее: — То есть… После того, что перепало на твою долю сегодня, ты захочешь уделить время семье и магазину. Посторонние будут только путаться под ногами.

— Куда уж без них, — проворчала она, вспоминая, чем обычно занимаются дружинники после очередного рейда в пустоши. Они и правда собираются всю ночь кутить в баре, который разграбили тускены?

«Судя по всему, так и будет», — подумалось ей.

— Что ж, тогда тебе и без меня забот хватит, — проронил Бен, направившись к своей хижине. — Надеюсь, твой завсегдатай поправится.

Эннилин побледнела от одного лишь воспоминания о том, как выглядел раненый родианец.

— Бедняга Бомер. Я и раньше о нем думала. Он всегда сидел на одном месте, уставившись в одну точку. Никогда не понимала почему. Но только сейчас мне представилось, до чего ж ему грустно, что он готов вот так просиживать дни напролет. И каково это — угодить в такую передрягу…

Бен оглянулся:

— Дело вовсе не в грусти.

— А в чем же?

— Я видел его сегодня — и раз до этого, когда только прибыл. — Отшельник сжал ладони. — Я бы сказал, что он испытывал не грусть, а удовлетворение.

Эннилин уставилась на него:

— Но… как ты узнал?

— Это лишь ощущение. — Взгляд его голубых глаз задержался на заходящих светилах. — Понимаешь, я видел, что такое грусть, и это читалось по многим лицам. А Бомер был доволен. Напиток, который ты приносила ему утром, и столик, за которым он сидел, были пределом его мечтаний.

— Но его же ранили…

— …Когда он защищал то, чем дорожил. Думаю, с ним все будет хорошо. — Бен развернулся и в молчании продолжил подниматься по склону.

Эннилин вспомнила, как днем Бен говорил об утрате. Он боролся с каким-то чувством, и она могла бы поклясться, что оно не из приятных. Но в то же время он выглядел таким сосредоточенным — и это в самом центре вселенской пустоты.

Эннилин долго подбирала слова, прежде чем остановиться на трех:

— Кто же ты?

Он усмехнулся:

— Бен. Мы уже это проходили.

«Да что ты говоришь». Эннилин встряхнула головой:

— Вольнонаемный философ из пустыни, а вдобавок — целитель и спасатель!

— Сомневаюсь, что все было именно так. Потом ты будешь помнить события иначе.

Эннилин встала у подножия холма, уперев руки в бедра:

— Слушай, ты же талант в землю зарываешь. А ведь человек вроде тебя должен чему-то посвящать свое время. — Ненадолго умолкнув, она с пылом продолжила: — Хотя бы заботе о семье.

Бен остановился и бросил взгляд через плечо. По губам скользнула легкая улыбка.

— Как знать? Может, у меня уже есть семья, о которой надо заботиться.

После такого ответа оставалось только глаза закатить. Эннилин развернулась и вскарабкалась на мотоспидер.

— Эй! — неожиданно окликнул ее Бен. Он порылся в складках плаща и выудил какой-то прямоугольный предмет. — Из-за всей этой суеты я чуть не забыл, что твой планшет так и остался у меня.

— Оставь себе. — Она уже заводила мотор. — На память о безумном деньке.

— Но сафари, твое заявление…

— Зачем мне куда-то ехать, если прямо здесь обнаружился новый редкий вид, который требует тщательного изучения? — Она отпустила тормоз и стала набирать высоту.

Из всех трудностей, что довелось пережить Эннилин, сегодняшние уступали разве что осложненным родам. А ведь день еще не закончился.

После остановки у Бена она заехала к доку Меллу, где ей сказали, что Бомер получил успокоительное и сейчас отдыхает в Бестине. Предчувствуя, что в магазине ее ждет жуткая неразбериха — и новая ссора с младшим ребенком, — она полетела домой. Джейб махнул рукой на работу, сбежав со своими никчемными дружками, и, несмотря на ее запрет, отправился вслед за тускенами. Уже второй раз за последние дни! Похоже, что сын с самого рождения вознамерился испытывать терпение матери — начиная с того, что появился на свет не той стороной.

Эннилин не удивилась, когда увидела, что в Наделе горит свет, а вокруг беспорядочно припаркованы лендспидеры. Куда больше поразило воображение зрелище внутри.

Само собой, пьянчуги что-то праздновали, хотя их было куда больше, чем она привыкла видеть. Но весь зал сиял чистотой. Стеллаж для оружия и полки починили, пятна грязи на полу отчистили, а товары расставили по местам. Даже вонь исчезла.

Лили, улыбаясь, отсалютовала ей бокалом прямо из толпы гуляк, большей частью мужского пола.

— Тут поучаствовали все, кто не отправился с отрядом, — сообщила она. — Без дела мы не сидели.

Эннилин мнительно огляделась. Она не доверяла никому, кто побывал в магазине в отсутствие ее или детей.

— Всё на месте?

— Ну, может, мы и прихватили чего пожевать с полок, но это ведь мелочи, правда?

Эннилин протолкалась к подруге. Лили выглядела чересчур пунцовой даже для зелтронки: веселье определенно началось уже давненько. Ее муж Уоллер в окружении посетителей рассказывал собственный вариант истории о погоне за тускенами.

— А кто остался с вашими детьми?

— Их стерегут дроиды, — ответил Уоллер, вознося пустую кружку. — С Красным Глазом покончено. Теперь нам и дроидов вполне хватит.

— На сегодня — да! — выкрикнул из-за барной стойки Оррин, шумно прочистив горло. Запасной костюм, по-городскому причудливый, вместе с повязанным поверх него передником придавали ему сногсшибательный вид. Хозяин и бармен в одном лице, он с улыбкой наполнял бокалы. Заметив Эннилин, фермер кивнул на бутылки. — Я за всем слежу.

— Ну да, конечно. — Она подошла и устало опустилась на табурет перед стойкой. — Верни мне все, что осталось.

Оррин уже наливал ей.

— Ты же была там, верно? — усмехнулся он. — Энни, ты просто чудо! Как там говаривал Даннар? «Как писать „адреналин“, знает только Эннилин!»

— Даннар с грамотой был не в ладах, — сказала она. — Потому меня и нанял. — Взяв стакан со стойки, она в секунду его опустошила. — И о чем ты только думал, когда брал с собой Джейба?

Улыбка Оррина на миг поблекла, но его выручил юный голос, раздавшийся откуда-то сзади:

— Не ругай его, мам! Он тут ни при чем!

Эннилин сердито посмотрела на подошедшего Джейба. Мальчик остановился перед Оррином:

— Уайл Ульбрек уехал, сэр.

— Проклятье! — встряхнул головой фермер. — А я-то надеялся ткнуть его физиономией в нашу победу. — Он окинул взглядом зал и возвысил голос: — Теперь уж все знают, что на «Клич поселенцев» можно положиться, так? Доказательство этому — прямо здесь!

Ответом ему был нестройный хор пьяных голосов, на который Эннилин не обратила ни малейшего внимания. Соскользнув со стула, она загородила путь сыну, который спешил присоединиться к веселящейся толпе.

— Джейб, пора прекращать это.

— Прекращать что?