Торговец смертью

- Может быть, - согласился Крейг, - но я не думаю, что Грирсон из полиции.

- Кто же он тогда?

Крейг пожал плечами.

- Рыцарь плаща и кинжала, - сказал он. - Легкомысленная улыбка и стремительный удар. Один из тех, кто предпочитает затащить в постель графиню, пока другие тем временем взламывают сейфы и похищают планы. В этот раз пусть он будет поосторожней. У меня тоже неплохой удар.

- Что ты намерен делать? - спросила она.

- Любить тебя, - сказал Крейг, - чтобы ты ни о чем не спрашивала.

Но потом она опять спросила и он ответил:

- Я подумаю. Есть масса вещей, о которых я должен подумать. И когда у меня будет ответ, я тебе скажу.

Лумис снова послал за Грирсоном и тот снова сидел и тянул черный обжигающий кофе и слушал ворчание Лумиса.

- Было очень важно получить возможность поговорить с Крейгом; это могло спасти некоторых людей, - сердито ворчал Лумис, - а также позволило бы сэкономить немало работы и может быть даже деньги налогоплательщиков. Какого черта, Грирсон, вы не можете доставить его сюда?

- Я пытаюсь сделать это, сэр, - сказал Грирсон. - Линтон поставил на ноги половину всей полиции в Лондоне, бросив их на поиски Крейга. Мы наблюдаем за морскими портами и аэропортами, устраиваем периодические неожиданные проверки в поездах. Сложность заключается в том, что единственные фотографии, которыми мы располагаем, относятся к временам войны. Мы немного подправили их, но тем не менее их нельзя считать точными портретами. Вы не хотите, чтобы Линтон передал их в прессу?

- Боже мой, конечно, нет, - воскликнул Лумис, по-настоящему обеспокоенный такой возможностью.

- Будь у меня хоть малейшее представление, для чего он вам понадобился, это помогло бы, - заметил Грирсон.

- Очень хорошо, - сказал Лумис. - Вы не сможете сказать, что я не предоставил вам абсолютно все шансы. Я хочу, чтобы Крейг сделал для меня определенную работу.

Чашка Грирсона звякнула о блюдце.

- Крейг? Работу? - переспросил он.

- Не кричите, - зарычал Лумис. - Я не выношу, когда кричат. Совершенно верно, работу. А почему бы и нет? Существует только один человек, который может сделать эту работу, конечно, не считая вас. Вы можете - если вам повезет, и если я не найду Крейга, то мне придется каким-то образом использовать вас. Но я бы предпочел воспользоваться его услугами. Ему не нужно никакого везения.

- А в чем заключается эта работа? - спросил Грирсон.

- Та, которую вы начали в Ницце, - сказал Лумис. - Он просто предназначен для этого. Как по-вашему, черт возьми, где он сейчас находится?

- Не имею ни малейшего понятия, - ответил Грирсон.

- Так вот, а я знаю, - сказал Лумис. - Это примерно в миле отсюда. Он все ещё с этой Тессой. В Холланд-парке.

- Но мы дважды обыскали квартиру.

- Видимо, он оказался слишком умен для вас. Хотя это и кажется вам крайне маловероятным, не так ли? - проворчал Лумис.

- Вы хотите, чтобы я пошел и проследил теперь за ним?

- Нет, - сказал Лумис. - Он может доставить вам неприятности. Ступайте и послушайте из соседней квартиры. Оденьтесь каким-нибудь газовщиком или что-то в этом роде. Ну, вы сами знаете, как поступить в подобном случае.

Грирсону повезло. Человек, который жил в соседней квартире, стряпчий по фамилии Реддиш, жил холостяком и посещал службы в Кентерберийском соборе. Грирсон нашел привратника, присматривавшего за квартирой, со зловещим видом обсудил возможность утечки газа и был беспрепятственно допущен в квартиру. Он установил свое оборудование и старательно записывал мурлыкание голосов, скрип кроватных пружин и продолжительный шум обильно льющейся воды в ванной. Один раз он воспользовался телефоном мистера Реддиша и позвонил Тессе, причем понял, что она вышла, так как никто не взял трубку, но вскоре после этого в туалете снова раздался шум льющейся воды. Затем наступила тишина, пока Тесса не вернулась Грирсон получил большую порцию "Радио Люксембург", включенного на полную мощность, и решил, что слышал достаточно.

Совершенно очевидно, что Лумис был прав, и что теперь он и все остальные, включая Линтона, будут только без толку тратить время, пытаясь убедить Крейга выпить чашечку кофе возле Куин Энн Гейт. Пока же оставалось только вернуть технику, подцепить девушку и отправиться с ней пообедать, пока ему будут усиливать и обрабатывать запись. Единственная проблема состояла в том, какую девушку выбрать.

В квартире Тессы Крейг мучился над проблемой, звонить Грирсону или нет. В его голове не оставалось места для других мыслей, кроме мыслей о его собственном и её выживании, и тщательно проверяя все, что он должен делать, и делая это, он обнаружил, что ему придется вновь вернуться к тому, кем он был и откуда взялся. Он вспомнил веселые пирушки в доме своего отца, радость рыбной ловли, идиллию испеченного в печи пирога, удовольствие от лазания в слуховое окошко и умения управлять лодкой. Затем его мать предала его и с тех пор женщины стали чем-то подозрительным, всего лишь терпимым, предметом роскоши, который нес с собою, как неосторожно собранные грибы. Он всегда был очень осторожен с женщинами, по крайней мере, до настоящего момента. Затем неожиданно его ум отказался относиться к Тессе, как к проблеме. Он мог доверять ей, и он знал это, и ему не было необходимости заботиться о доказательствах.

Он вспомнил о сиротстве и нищете, в которых жил до тех пор, пока его тело не возмужало и его быстрота и сила не обеспечили ему спокойную жизнь. Поначалу он плакал и его мучили, но когда он научился давать сдачи, уже никто не осмеливался приближаться к нему. Так он остался в гордом одиночестве. Затем матери-воспитательницы: хорошие, плохие, безразличные. После этого служба в морском флоте. Снова море и безопасность, по крайней мере, до конца войны; это было единственное время, когда подарки, которыми одарила его судьба: агрессивность, безжалостность, воля к жизни поощрялись властями; они даже платили ему за это. А после войнысовет сержанта Макларена, и пиратство - пожалуй это было самое правильное название для этого - в Танжере. Затем "Роуз Лайн", его шанс в жизни.

Крейга всегда удивляло, чем занимался сержант Макларен. Тот что-то говорил о преподавании в школе, но казалось совершенно невозможным, чтобы человек мог учить чему-то после того, как он узнал всю глубину отчаяния, заставившую Макларена с такой горькой убежденностью говорить, что после войны ни для чего не осталось места кроме собственного выживания человека. Ему доставило бы удовольствие снова увидеть Макларена, столкнуться с ним лицом к лицу и сказать: - Ну, вот и я. Я сделал то, что ты мне посоветовал. Ты по-прежнему считаешь, что твой совет был хорош?

Макларен сказал тогда, что единственным выбором для Крейга будет превращение в джентльмена или пиратство, а так как тот был англичанином, то выбрал компромисс и попробовал и то, и другое, ибо сержант Макларен говорил, что цивилизация кончилась и единственное, что осталось сделать это захватить как можно больше власти, чтобы сделать жизнь сносной.

Он и хватал: хватал обеими руками и сжимал до тех пор, пока жертвы не начинали пищать. Затем они пытались дать сдачи; жертвы, которые он выбирал, были таким же грубыми, как и он сам; они огрубели в Индокитае в ходе многолетней войны до тех пор, пока у них не осталось одно лишь умение уничтожать других и отчаянное стремление к победе. К любой победе. После Индокитая они двинулись в Северную Африку, это были наиболее элегантные разбойники в истории. Сен-Сир для изящной беседы, парашютно-десантные войска - для беспощадности.

И в Северной Африке они боролись против Крейга, а он профессионально продавал минометы, базуки, гранаты и пулеметы всегда готовым нажать на курок арабам, которые были счастливы уже оттого, что им удавалось направить оружие в нужную сторону. Разрушения, которые они причиняли, были огромными и абсолютно случайными. С помощью винтовок, которые он поставлял, они убивали французов, и женщин, и детей; а затем и друг друга: крепкий или немощный, молодой или старый, это не имело никакого значения. Лишь узнав, где находится курок, они немедленно на него нажимали. Для европейца это было более чем страшно, это было непостижимо. Но они хорошо платили. Наличными. Каждый раз.