Построить будущее

К счастью, я не болтался без дела, первое время был занят по горло, да и связь здесь медленная и в онлайн через Интернет с проверкой не заскочишь. Десять верст в час преодолевает гонец, и это максимальная скорость. К тому же никто не станет нестись сутками без остановки ради частных посланий. Раз уж имеется куча заместителей и помощников, надо доверять. Все равно ничего не изменить.

Когда вернусь, устрою ревизию по полной программе, выстроив всех раком. А сегодня лишние заботы. Один мой нынешний знакомый командир полка последний раз побывал в родном поместье двадцать семь лет назад. Как он со смешком поведал в разговоре, уже без проводника и дорогу домой не найдет.

Ничего удивительного, что просят Анну Иоанновну сделать послабления. И она не так давно издала манифест «О порядке приема в службу шляхетских детей и увольнения от оной». Он ограничил службу дворян двадцатью пятью годами. В сравнении с прежним большой прогресс. Правда, в военное время отставка не положена, так что родные поместья отслужившие срок увидят еще не скоро. Еще и недорослей стали грести, офицеров не хватает.

Но я, собственно, о чем… Об отдыхе на берегах Черного моря. В Крыму был однажды, и осталось ощущение праздника, но то было в самом детстве. Ничем сверх того похвастаться не могу. Тем не менее практически уверен — тутошние берега должны быть плотно обжиты и застроены. Именно в таких случаях особенно резко появляется чуждость этого мира. Богатейшие места, стоит отъехать чуть подальше от жилья — и тысячи птиц всех видов, изумительная рыбалка и все вдоль воды заросло огромным количеством камыша. В нем при желании дивизия спрячется. Ходи и оглядывайся, потому что желающих накинуть аркан и уволочь в качестве раба в Кафу на продажу предостаточно.

А ведь здесь и охота замечательная. Кабана или камышового кота — отнюдь не домашнюю киску, а крайне опасную дикую зверюгу весом в добрый пуд, — несложно случайно встретить. И лучше не становиться у них на дороге. И все это богатство пропадает втуне, как и черноземные земли. Обидно.

— Нашли, — довольно доложили разведчики. Всю дорогу впереди и позади основной группы шли наблюдатели. — Здесь они. На ночевку становятся.

Я невольно вздохнул с облегчением. Гора с плеч. Все же не пропали и не заблудились, просто опаздывают. Это случается. Чай, не вездеходы. Пароконная повозка, пятьсот-семьсот килограммов груза (в зависимости от типа местности, лошадей, дальности перегона). Ничего лучше для переезда посуху пока не изобрели, но КПД крайне мал. Каждая из двух лошадей съедала в пути двадцать-тридцать килограммов фуража (травы, сена, зерна) в сутки. Плюс повозочный потреблял два-три килограмма еды-пива-вина. В результате при длинных перегонах немалая доля возимого не доставлялась по назначению. Поэтому чем скорее пригоню к Азову, тем лучше.

Глава 5

СТОЛИЧНЫЕ ИЗВЕСТИЯ

— Всю дорогу идем сторожко, — говорил поручик Зотов, копаясь в поклаже на телеге.

Бывший прапорщик Измайловского полка, при переводе стандартно скакнувший через два чина, был мне с петербургских времен шапочно знаком. То есть при встрече раскланивались, не больше. Зато, столкнувшись в дальних краях, принялись чуть ли не обниматься. Все же знакомое лицо.

— Постоянно татарские разъезды маячат на виду и смотрят пристально.

Война, подумал я вяло. Странно было бы, не появись они и не постарайся если не разбить русский отряд, так чуток ограбить. Другое дело, прямое нападение совершить не так просто, кровью умоются. Полторы сотни повозок, помимо возчиков не без топоров и фузей еще и сотня охраны из регулярных частей. Не так просто взять вооруженных. Орда нужна на три-четыре сотни, не меньше. Но если начнется, то не позднее завтрашнего полудня. Затем бесполезно. Считай, войска рядом. А мы по дороге никого не встретили, хоть гонял я своих казачков в разъезды регулярно. Даст бог, пронесет на этот раз.

— Все ищут подходящего момента налететь, и лучше не отлучаться от своих. Двое пропали.

— Не дезертировали?

— Нет. Один, прости меня господи, придурок, ничего толком не знающий и не умеющий, из недавних рекрутов. Всего на свете боялся. Второй, напротив, битый, огонь и воду прошел, много лет служил. Обоим уходить незачем и некуда. Хотя поручиться разве за святого можно.

Ну это не мои проблемы. Я основную задачу выполнил, обнаружив обоз. Казаков в количестве трех человек с вестью радостной отправил. Теперь можно и посидеть вечерком у костра, спокойно ужиная и выслушивая последние столичные новости.

— Ага! — радостно вскричал Зотов, извлекая из пузатого мешка небольшой сверток. — Вот они!

Первое его неофициальное сообщение после встречи о наличии среди груза помимо свежих номеров «Ведомостей» писем для офицеров и конкретно для меня.

Поспешно хватаю нежданный радостный подарок и принимаюсь перебирать. Санхец, Костин, Акулина Ивановна, Андрюха, м-да… капитанша Краснова, то бишь божественная Эмма Максовна… Не забывает и в дальних краях. Любопытно о чем сообщает, не о здоровье же. Господибожемой, где они валялись, что так вот сразу полной пачкой? От Эйлера, Липмана и самое первоочередное из рук баронессы Юлианы Магнусовны Менгден.

Это уже второе, разрезая конверт кончиком кавказского кинжала, взятого с трупа (честный трофей, сам и грохнул джигита, а вещь красивая), размышляю. И хоть почерк фрейлины, писано под диктовку моей царевны. Читая, помимо хорошо знакомых интонаций и выражений будто знакомый голос Анны Карловны слышу. Конспирация, конечно, аховая, но вряд ли мне сообщают о заговоре. Скорее дружеские сплетни о происходящем в высших сферах. А это дело в любом случае полезное, и, что гораздо приятнее, присутствует напоминание — не забыли по принципу «с глаз долой, из сердца вон».

Ну про здоровье можно и пропустить, чисто из вежливости интересуется. Посетили куртаг, иначе званый обед, сопровождаемый торжественными церемониями. Подали триста блюд. Хм… это точно важно знать? А! Вот и намек достаточно прозрачный.

«И на торжественных собраниях, и на простых сходбищах и вечеринках Анна Карловна подходит обязательно к женам и дочерям гвардейских офицеров. Спрашивает о здоровье, нуждах, именинах и обязательно посылает человека с подарком на знаменательные дни. В гвардии ее любят, хотя все это обходится дорого».

Не надо быть нетерпеливым, Миша, читай и думай. Последняя фраза — это, похоже, прорвалась немецкая бережливая составляющая души и воспитания царевны. Может, и не такое плохое качество. Не станет раздаривать без веских причин имущество государственное. Пока что мне сообщают: твои заветы помню, стараюсь привлечь людей. И ведь прямо ни одного слова. Выросла девочка по всем показателям. Так…

Антон-Ульрих ведет себя примерно. Исправно учит русский язык, читает «нравоучительные» книги, что бы это ни значило. Мечтает отправиться на войну. Поскольку его собственный полк расквартирован на севере и не участвует в походах, просится волонтером. Вроде бы тетушка склоняется отправить в штаб Миниха. Но то уже скорее всего на будущий год. Не нравится ей будущий муж, хотя парень сам по себе достаточно приличный. Видимо, не может простить излишнюю мягкость. Настоящий муж должен быть мачо с брутальными повадками и знойным красавцем.

Один такой, саксонский посланник граф Мориц Динар, принялся откровенно волочиться за царевной в последние месяцы перед моей опалой. Анна Карловна в некоторой растерянности пришла советоваться со мной. Ей нравились ухаживания, да и граф собой очень недурен. Прямо герой из парижского романа. Пришлось принимать меры. Бить морду или вызывать на дуэль совершенно непродуктивно, и намылили бы шею мне.

Чувствовать себя в роли поверенного женских тайн отнюдь не всегда весело. Ну не скажешь же: «Вам еще рано такие мысли иметь, ваше высочество, и вообще не тот кадр. На какого красавца-корнета русского подданства еще можно закрыть глаза, а подобный тип имеет дальний прицел и на пользу совсем не России или вам». Неприятный вышел разговор. Взрослый и уверенный в себе блестящий дипломат-придворный в глазах молодой девушки смотрится куда привлекательнее, чем замухрышка-принц.