Гостомысл

Впрочем, известия от разведчиков могли не поступать и потому, что связи города с Корелой не было.

Но независимо от причины послать людей в город требовалось.

Для этого Ратиша подобрал из молодой дружины двух молодых парней, которым в городе было устроиться несложно, — у них там имелась родня. И по внешнему виду они казались малы для дружины, так что можно было предполагать, что даны вряд ли обратят на мальчишек внимание.

Но когда все было готово, Ратиша столкнулся с серьезным препятствием: возник вопрос — как отправить разведчиков в город? По суше? По суше можно посылать людей, только когда станут санные пути. А так по болотам не пробраться. И зимой путь нелегкий и опасный.

Самым удобным и скорым представлялась посылка разведчиков водой.

Но Корела стояла в стороне от торговых путей, и купцы сюда давно не заходили. Оставалось самим послать струг, хотя это было и опасным делом, — нево-озеро зверски терзали осенние бури.

Струги были наперечет, тем не менее выполнить поручение князя следовало, хоть вывернись наизнанку.

Изломав над проблемой голову, Ратиша под вечер пошел за советом к Стоуму.

Боярин жил на княжеском дворе в выделенной ему избе. Изба небольшая, три комнаты: в одной жил сам боярин, в другой слуги, а третью обустроили под кухню.

Сам Ратиша также жил на княжеском дворе, в небольшой комнатке.

Идти было недалеко, поэтому Ратиша не стал надевать тулупа, схватил только плащ.

Едва он вышел во двор, сильный ветер ударил в лицо, словно дубиной, и дыхание железным комом встало в горле.

В город вторглись призрачно-белые посланцы зимы. Из темноты с волчьим воем нападали они на все живое, что попадалось по пути: на почерневшую землю; на избы с желтыми глазами; на случайно вышедших на улицу людей. Кололи живую плоть ледяными стрелами, жаждая умертвить ее, покрыть белым саваном.

Но время зимы еще не пришло, и в ярости коварные слуги Морены метали клочья холодного снега.

Завернувшись в плащ, Ратиша перебежал двор. Пока бежал, продрог до полусмерти и, не сбавляя хода, плечом высадил тяжело окаменевшую от мороза дверь и ввалился в сени.

В полном мраке пошарил рукой по тому месту, где должна быть вторая дверь, зацепил шершавую деревянную ручку и потянул ее на себя.

В комнату вошел в облаке тумана.

Холодный воздух, ворвавшийся вместе с гостем, лизнул морозным сквозняком, удобно устроившегося на лавке боярина.

Потерявшись в тумане, Ратиша невольно остановился.

Боярин ужинал. Почувствовав холодный сквозняк, беззлобно рыкнул:

— Ну, кто там? Скорее входи и закрывай дверь.

Ратиша поторопился закрыть за собой дверь, шагнул вперед и поприветствовал с легким поклоном:

— Здрав будь, боярин.

— А, Ратиша! — весело проговорил Стоум, разглядев гостя. — Заходи, молодой друг! Будь гостем. Садись за стол. Вместе поужинаем. А то одному скучно. А на улице как будто Желя по покойнику стонет.

— Холодно! — сказал Ратиша и присел к столу. Взял пирожок и надкусил его. — С зайчатиной... — констатировал, и потянулся к крынке с молоком.

Стоум с непонятным любопытством взглянул на него и проговорил:

— Давеча я к Йовке заходил...

Ратиша кивнул головой.

— Завтра пошлем сватов, — сказал Стоум.

— Да ну! — удивленно воскликнул Ратиша и даже отложил надкушенный пирожок.

— А чему удивляешься, наши племена давно дружат... — сказал Стоум.

Ратиша мотнул головой и проговорил:

— Я удивляюсь, потому что слышал, что княжна Кюллюкки девица высокомерная, кичится своей красотой и обещалась выйти замуж только за греческого бога Аполлона.

Стоум рассмеялся и сказал:

— Я еще не встречал девиц, головы которых не были бы забиты вздорными фантазиями. Все они мечтают об Аполлонах. Но когда подруги им говорят, что они сами мечтают взять то, от чего те отказываются, то тут же соглашаются. Женщину не зря сравнивают с кошкой. Кошка, поймав мышь, все своим видом показывает, что удивлена этим не меньше самой мыши, мол, — зачем ты мне? Шла бы по своим мышиным делам дальше. Если мышь и дальше будет лежать недвижно, то кошка оставит ее в покое. Но стоит только мыши попытаться сбежать, как кошка цепляет ее острым коготком. Ни одна кошка не упустит пытающуюся улизнуть от нее добычу. Это кошачий инстинкт. Так и женщина: то, что не интересует других женщин, и ей не надо, но за то, что привлекает других, она будет драться с тигриной яростью.

Ратиша бросил на Стоума взгляд полный уважения и поинтересовался:

— Уважаемый боярин Стоум, а ты подсобишь мне, когда я соберусь найти себе жену?

Стоум усмехнулся:

— А чего искать? Князь Вяйнемяйнен подыскивает жениха для подружки невесты.

— Она красивая? — спросил Ратиша.

— Говорит — красивая.

— А богатая? — спросил Ратиша.

Боярин Стоум хмыкнул:

— Ишь ты! Сразу — богатая ли? А ты выбирай жену не по кошелю и не по красоте, а по душе.

— Мне нельзя — по душе. Я бедный, потому мне жену надо выбирать по тугому кошелю, — сказал Ратиша.

— Хитрец! — сказал Стоум.

— А потом мне еще рано жениться. Я же не князь, — сказал Ратиша.

— Ладно, когда соберешься, помогу найти тебе подходящую жену. А пока готовься идти с князем в дружках, — ты самый лучший его друг. А за отца пойду я. Князь Буревой поручил мне быть Гостомыслу вместо отца.

— Ага! — радостно кивнул головой Ратиша.

Стоум взялся за кувшин с медом, приподнял его и лукаво взглянул на Ратишу.

— Вино будешь? — предложил он.

Ратиша смутился и сказал:

— Ну что ты, боярин, я лучше молока.

— Похвально! — сказал Стоум, налил себе в рюмку вина.

Дождавшись, когда он выпьет вино, Ратиша задал вопрос:

— Боярин Стоум, а вообще-то я пришел к тебе по делу. Хочу посоветоваться с тобой.

Стоум утопил ложку в меде, затем облизал ее.

— Ну, давай — что у тебя там? — спросил он.

— Князь поручил мне вести разведку в городе, — сказал Ратиша.

— Ну?

— Я послал людей. Но от них сведений не поступает, — сказал Ратиша.

— Неудивительно — у нас связи нет с городом, — сказал Стоум.

— Я тоже так думаю. Поэтому хочу послать в город новых разведчиков из молодых, — сказал Ратиша.

— Правильная мысль, — сказал Стоум.

— Людей я надежных подобрал, —- сказал Ратиша.

— Только никак не решу, каким образом их переправить в город, — сказал Ратиша.

— Ну...

— Можно на лодке, — сказал Ратиша.

— На лодке нельзя, — осень, на море бури! — сказал Стоум.

— На струге? сказал Ратиша.

— Стругов у нас и так мало, — сказал Стоум.

— Остается — по суше, — сказал Ратиша.

— Можно по суше, — сказал Стоум.

— Но через болота сейчас не пройти, а санный путь станет не раньше, чем через пару месяцев. А нам время дорого...

Стоум вытер рушником рот.

— Действительно — ждать тоже не с руки.

— Но что же делать? — сказал Ратиша.

Стоум наморщил лоб и после целой минуты размышления проговорил:

— Дело сложное — надо бы поразмыслить. Разве кто из купцов зайдет в Корелу...

— Но кто же из купцов решится идти по осеннему Нево-озеру? — сказал Ратиша.

— Да... никто... а сведения нужны, — сказал Стоум и задумался.

Ратиша взял новый пирожок и разломил его: он оказался с капустой, и Ратиша отправил его в рот.

Размышления Стоума прервал странный шум в сенях.

Кто-то выругался, затем дверь отворилась, и в комнату с облаком тумана ввалились двое вооруженных людей в таких обледенелых доспехах, что они показались пришельцами с того света.

От неожиданности Стоум вскочил и ухватил висящий на стене на ремешке меч.

У Ратиши с собой меча не оказалось, и он метнулся в угол, где прислонились к стене топоры.

Конечно, топор неподходящее оружия для боя в тесной комнате, но на худой конец и он годился.

Тут же послышался громовой хохот, и вошедший человек спросил:

— Стоум, ты с кем это воевать собрался?! В такую погоду самое-самое — дремать на теплой печи.