Страница 5 из 15
Наиболее наглядно различия этого элемента государственности в культуре разных народов видится при сравнении в указанном контексте параметров Западной и Азиатско-тихоокеанской цивилизаций. Говоря очень упрощенно, для западного человека государство представлено преимущественно как рационально-организованная машина, управляющая социальными процессами, а народ – в качестве совокупности индивидов, организованных во множество отвечающих их интересам социальных групп. Для человека Востока же государство имеет скорее сакральный, священный характер, наподобие земного мира, устроенного в соответствии с определенным набором высших, небесных принципов.
Специфика России состоит в том, что в ее социальной структуре находится множество региональных ментальностей, обусловливающих отличия в восприятии вышеперечисленных общественно-значимых субстанций. К примеру, восприятие государственной власти широкими массами Дагестана, населением Санкт-Петербурга и жителями Чукотского автономного округа будет в существенной степени различаться. На вышеуказанное «восприятие» оказывают значительное влияние климатические, экономические, культурные и иные факторы, определяющие специфику проживания региональных общностей.
8. Система социально-политических обычаев и традиций. Указанный элемент обладает поразительной устойчивостью. Благодаря его существованию многим народам удается сохранить основы своей государственности, даже вопреки крупномасштабным и разрушительным революционным катаклизмам. К примеру, парламентаризм Великобритании пропитан множеством традиций, имеющих корни в эпохе Средневековья. Подобным способом английская политическая элита подчеркивает важность исторической преемственности в британской государственной жизни, сохраняющейся несмотря на смену целого ряда исторических эпох. Удивительными свойствами в этом плане отличается и современный Китай, в котором ментальные черты разных эпох и их отражение в социально-политической жизни оказались гармонично соединенными.
В советской России 30-х годов происходит возрождение некоторых дореволюционных атрибутов государственности, отброшенных до этого бурной стихией революции (восстановление офицерских погонов в армии, изменения в культурной политике страны, постепенный пересмотр отношений между государством и церковью, создание ряда фундаментальных исторических кинокартин и многое другое). Это произошло вследствие понимания высшим политическим руководством необходимости воссоединения связи времен для дальнейшего прочного строительства государственных основ. Похожий комплекс проблем стоит сейчас и перед современной Россией. Обеспечение ее подлинного и долгосрочного роста возможно только с условием восстановления исторической целостности, цельности «цепи времен». Дореволюционное, советское и постсоветское историческое пространство должно быть воссоединено, наполнившись при этом новым духовным и идейно-смысловым контентом. «Борьба эпох» и демонтаж исторических символов, ставшие мейнстримом в эпоху перестройки и бывшие таковыми все 90-е годы, необходимо немедленно остановить.
9. Идейно-смысловая матрица общества и особенности его информационного пространства – еще одна важнейшая составляющая государственности. Идейно-смысловой контент лежит в основе любого государственно-организованного общества, определяя траекторию его движения и в неявном виде определяя все протекающие в нем социально-значимые процессы.
Отличие российской государственности и государств Запада в этом отношении уникально. Западная государственность после цепи произошедших буржуазных революций XVII–XIX веков стала жить бытом нации. Это в свою очередь означало, что государственно-организованная общность должна иметь собственное территориальное пространство, экономический уклад, язык и систему «священных камней» – исторических символов и традиций, объединяющих общество в единую духовную целостность. Западноевропейская нация эпохи модерна – это здоровый социальный организм, живущий «для себя» и стремящийся к всестороннему развитию во имя собственного благополучия и самоприумножения.
В отличие от стран Запада, Россия и в дореволюционном, и в советском измерении всегда жила бытом Империи. Империя российско-евразийского типа является целостностью, объединяющей огромное количество разных по ментальности групп общими смыслами и символами, живущей во имя торжества Высшей Вселенской Идеи. Такая идея в дореволюционные времена имела форму православия, в советские времена – форму коммунистического красного проекта.
Целостность европейской нации создавалась в «тигельных котлах» буржуазных революций, в которых исключительно кровавыми средствами выжигалась любая иная самоидентификация отдельно взятого человека (этническая, племенная, региональная и субрегиональная), вступавшая с ней в противоречия. Слова германского канцлера Отто фон Бисмарка о необходимости строить немецкую нацию «железом и кровью» не были простым риторическим приемом, они отражали реальную политическую практику того времени.
Россия же ни в дореволюционном, ни в советском измерении никогда не жила «бытом нации» и не создавала на своей территории «тигельных котлов». На протяжении многих веков она сохраняла уникальное свойство «мира миров», где бок о бок друг с другом проживали и проживают по сей день более двухсот национальностей.
В то же время само русское ядро нашего Отечества также представляется глубоко неоднородным. На сегодняшний день русский народ является гиперэтносом, насчитывающим в своем составе более 80–90 субэтнических групп с характерными социокультурными особенностями, менталитетом, быта и исторических корнями.
Попытка строительства на территории Российской Федерации нации по западноевропейскому образцу, предпринятая позднесоветской и продолженная постсоветской элитой, успехом не увенчалась. В условиях общего идеологического вакуума, социополитического и социокультурного регресса народные низы во многом продолжали ориентироваться на старые советские социокультурные коды, а также стремительно наполняли свою жизнь собственно региональной самоидентификацией. Последняя тенденция при ее чрезвычайном усилении за последние двадцать лет стала таить в себе угрозу конечного замыкания жителей отдельно взятых субъектов Российской Федерации на самих себя, что неизбежно ведет к распаду общероссийской духовной целостности. На указанной тенденции активно играют региональные сепаратисты, усиливая данный процесс и пытаясь подвести к нему историческую и политико-философскую основу.
Провал проекта «вестернизации» России отчетливо показал, что обретение контуров западноевропейской нации не является для нее стратегически верным. Эта ситуация особенно обострилась тем, что и на самом Западе проект модерн с предусматриваемым им нациестроительством в качестве обязательного условия жизнеустройства после триумфального четырехвекового господства стремительно уходит в прошлое. Постмодерн, преходящий на смену модерну, по сути, отрицает всяческую подлинность, а потому негативно относится и к природе исторического смысла и исторического символа как такового. Торжество постмодерна на Западе неизбежно будет вести к нисхождению человека и человечества вспять по пути Истории, ибо никакой гуманизм и прогресс не сможет существовать вне базовой духовно-символической основы, фундаментально отрицаемой системой постмодернистских координат.
В связи с этим перед Россией как исторической субстанцией стоит в идейно-смысловом плане сложнейшая и нетривиальная задача – преодолеть заданные модерном ограничения и выйти на сверхмодернистский путь, ведущий к возвышению человека и человечества. Решение для нашего государства указанной задачи – вопрос самосохранения и дальнейшего развития.
Проблематика идейно-смыслового контента неизбежно и теснейшим образом связана с проблемой функционирования государственного информационного пространства.
Информационное пространство служит для государственно-организованного общества своего рода оболочкой, через которую ежедневно и ежечасно проходит огромное количество потоков и волн, сознательно либо бессознательно инициируемых бесчисленным множеством субъектов самого разного уровня и качества. Вопрос о защите государственно-организованным обществом своих исторических символов и смыслообразующих конструкций, равно как и о способах и формах ее осуществления, стоит предельно и исключительно остро.