Ксенофобия

Идея захватить и загнать за хорошие деньги корабль бородавочников принадлежала ему, план операции был разработан им же, и он же нашёл покупателей. Безмозглый Кастет, привыкший во всём полагаться на Святошу, принял идею на ура. Хреноплёт до последнего сомневался и трусил, а унялся лишь когда огласили его долю, по любым меркам внушительную.

Операция поначалу шла по плану. Похожий на свернувшуюся улитку корабль бородавочников перехватили на выходе из прыжка. Накрыли его электромагнитным арканом и прошили импульсами жёсткого излучения, гарантирующего мгновенную гибель живых организмов на борту. «Мертвец» уже подтянулся к жертве на расстояние, достаточное для механического захвата, когда из подпространства материализовалась новая «свернувшаяся улитка». Святошу она застала врасплох.

Он успел сманеврировать и уйти от прямого попадания фотонных ракет. Он даже успел проорать команду Кастету, и «Мертвец» огрызнулся залпом из бортовых орудий. Больше Святоша ничего не успел, и в спонтанный прыжок он послал уже подбитый, потерявший управление и маневренность корабль, фактически — беззащитный.

— Что нам теперь на хрен делать? — фальцетом взвизгнул Хреноплёт.

— Прежде всего не нудить и заткнуться, — ответил Святоша и подарил Хреноплёту такой взгляд, от которого желание нудить у того враз пропало. — Навигатор, похоже, работает, слава святой троице. Надо определиться где мы.

— А пёс его знает где, — определился Кастет, сверив показания навигатора с картой звёздного неба.

— У меня предложение, — сказал Антон, едва стыковка с базой закончилась. — Вернее, просьба. Давай разгрузим-загрузим и сразу обратно, а? Не станем неделю бездельничать.

— Э-э… — брови у Карло от удивления поползли вверх. — Ты здоров? — заботливо осведомился он. — Жара, озноба, диареи нет? Постой, ты что же… Ради той девчонки?

— Считай, что так.

Карло укоризненно покрутил головой и двинулся к стыковочному шлюзу.

Начальник приёмной смены перехватил братьев, едва закончилась разгрузка.

— Есть одно дело, ребята, — сказал он, глядя в сторону. — Пойдёмте, посидим в кафетерии.

— Что за дело? — спросил Антон, когда уселись за столик.

— Надо взять пассажира.

— Кого? — изумился Карло. — Какого пассажира? Куда? У нас не пассажирское судно. Да и кают на корабле всего две.

— Этому пассажиру каюты не надо, — начальник смены по-прежнему прятал глаза. — Он может пожить в трюме. Для него так даже лучше, в трюме.

— Что за чушь?

— К сожалению, не чушь. Пассажир, можно сказать, ваш коллега. Тоже почтальон. Он попал в переделку, корабль повреждён, напарник убит. Его надо доставить по месту назначения.

— А причём здесь мы? — Карло отодвинул в сторону тарелку с салатом. — У нас контракт на доставку почты на Афродиту. Кроме нашего никаких почтовиков туда не ходит. И почтальонов кроме нас нет.

— Ему не надо на Афродиту. В общем, так, парни, — начальник смены поочерёдно заглянул братьям в глаза. — Дело серьёзное. Приказ командующего флотом — принять пострадавшего на борт и доставить на Горгону.

— Куда? — опешил Карло.

— На Горгону, — терпеливо повторил начальник смены. — От Афродиты вам сутки лёту. Пассажир — бородавочник. Они шли тандемом, везли почту. Их атаковали какие-то гады. Напарник убит, головной корабль уничтожен. Уцелевший добрался до базы. Чудом, между прочим, добрался.

— Послушайте, — сказал Антон ошарашенно. — Как вы себе это представляете? Мы с братом не ксенофобы. Но с этой дрянью мы воевали шесть лет. Потеряли друзей, боевых товарищей. Сами едва уцелели. И вы нам предлагаете провести пять недель на одном корабле с такой тварью? От них, между прочим, смердит. И в дрожь бросает. Ладно, допустим, мы стерпим. Но как с ним общаться? Чем его кормить, в конце концов? Что эта зараза жрёт?

— Они травоядные, вам загрузят овощей. Для общения есть трансляторы. Правда, его нелегко будет понять даже в переводе, у них другие речевые структуры. Ещё и эмоциональная цветовая гамма. Неважно. Прокантуетесь как-нибудь с месячишко. Премиальные я гарантирую.

— Да чёрт с ними, с премиальными. Вот же проклятье, — сказал Антон в сердцах.

— Ну, и договорились, — улыбнулся начальник смены. — Вылетать надо завтра.

— Как завтра? — ахнул Антон. — Почему?

— Военные хотят уладить дело как можно быстрее. Бородавочники подали ноту, может привести к обострению отношений. Я распоряжусь — «Братьев Иванини» начнут грузить немедленно.

— Дважды проклятье.

— Не жалуйся, — хлопнул Антона по плечу Карло. — Ты ведь хотел вылететь безотлагательно. Вот и прекрасный повод. Здорово вы нам удружили, — повернулся он к начальнику смены.

В ответ тот лишь развёл руками.

— Пятая от звезды планета, — бубнил Хреноплёт, зачитывая данные из популярной космической энциклопедии. — Названием Афродита, умники хреновы, хорошо, не гермафродита. Сила тяжести 1.1g, кислородная атмосфера, климат, прочая хренотень…

— Короче, — прервал Святоша. — Хренотень меня не интересует.

— Период вращения вокруг местного солнца, так, эклиптика…

— Ты что же, издеваешься надо мной?

— Боже меня упаси. Так, три материка, хреновато как-то. Покрыты скалами. Для колонизации непригодны. Остров в тропическом поясе, хрен ли, ага, вот. Земледельческая колония на острове. Двести девяносто колонистов по данным за позапрошлый год. Фермы, оранжереи, крытые теплицы, хреновина всякая, парники. Координаты…

— Наконец-то, — досадливо бросил Святоша. — Добрались до сути, слава творцу. Кастет, сюда топай. Оденешь скафандр, дойдёшь до склада. Оружие, всё, что отыщешь, отволочёшь в шлюз. Хреноплёт, будешь ему помогать. На один прыжок двигателей должно хватить.

— А дальше? Дальше-то что? — привычно заистерил Хреноплёт. — Садиться как будем? Гробанёмся к хренам.

— На всё воля божья, — Святоша ввёл координаты пятой от беты Стрельца планеты в бортовой компьютер. — За грехи наши может и гробанёмся. А может и нет.

— Пускай нет, — вновь заблажил Хреноплёт. — Там три сотни придурков. Повяжут нас и сдадут к хренам собачьим.

Святоша вздохнул.

— Кастет, заткни ему глотку, — велел он устало. — Надоел, прости господи.

— Ты как? — спросил брата Антон на третий день полёта. — Я уже еле держусь. Не могу смотреть на эту сволочь. И потом… — Антон замялся и замолчал.

— Что потом?

— Мы не первый год вместе. Прошли через многое. Ты видел когда-нибудь, чтобы я праздновал труса? Так вот, я его не просто на дух не переношу. Я его боюсь, брат. Этот урод мне по ночам снится. Душит меня, режет, расстреливает.

Карло опустил голову.

— Мне тоже, — сказал он. — Я только стыдился признаться.

— Это не ксенофобия, — проговорил Антон задумчиво. — Вернее, ксенофобия, конечно, но не только. Это что-то совсем другое.

— Давай попробуем с ним поговорить. Объяснить, что существуют этические нормы, принятые среди людей. И нормы поведения в гостях.

— Давай, — вздохнул Антон. — Боюсь только, что не выдержу. Меня от одного его вида блевать тянет.

Карло кивнул. Вид у бородавочника был самый что ни на есть отвратный. Покрытое бурой слизью уродливое крокодилье тело. Нижние конечности как у человека при слоновой болезни. Верхние — скрюченные, словно вывернутые в суставах, с распяленной когтистой пятернёй. И страшная, чудовищная башка, будто свиное рыло, сплошь покрытое бугристыми ассиметричными наростами, сочащимися жёлто-зелёным. Кроме того, от бородавочника воняло. Гнилью, затхлой тошнотворной гнилью, провоцирующей рвотные спазмы. А помимо всего он повсюду оставлял за собою следы — лужицы от покрывающей тело слизи.

— Посторонись, ты, скотина, — со злостью сказал Антон, затаскивая в трюм громоздкий параллелепипед с вмонтированным в него транслятором. — Расселся тут, сволочуга. Господи, как здесь смердит.

— Перетерпим, — гулко сглотнув, сказал Карло. Он подключил аппаратуру и уселся на контейнер с почтой. — Мы хотим с тобой поговорить.