Страница 39 из 108
Проснулась Инирия от капель дождя на лице, на погорелье опустились сумерки. Ветви клёна, заменявшие крышу, как ей казалось, надёжно укрывали убежище, и вдруг:
"Что это? -- насторожилась. -- Послышалось, или..."
Подняла лук, потянула лямку сумы, медленно подобрала под себя одну ногу, потом вторую. Нащупала сухое место -- точку опоры -- и напряглась, готовая к прыжку. Слух её не подвёл: в проёме окна мелькнул еле различимый силуэт, его выдавали отсветы на мокром кожаном плаще.
"К двери, быстро!" -- решение пришло мгновенно, в висках бешено застучало. Она медленно, беззвучно поднялась и отчаянно рванулась к двери.
Хорошо, что ещё прочная, не до конца выгоревшая дверь открывалась на улицу. От удара она слетела с ржавых петель.
Инирия выскочила под проливной дождь -- он придавал ей сил и уверенности. Легко перемахнув через обугленную коновязь, она, пригнувшись, побежала к скелету соседнего дома. У правого уха просвистела стрела, затем вторая распорола воздух совсем рядом, а вот третья с сокрушительной силой ударила в левую руку -- чуть выше локтя, ещё шаг -- и беглянка скрылась за частично выгоревшим сараем.
Она остановилась и, не раздумывая, упёрла торчавший наконечник стрелы в стену, закусила губу. Решительно схватила стрелу за древко со стороны оперения и, почувствовав во рту вкус крови обломила резким рывком, невольно вскрикнув. Слёзы заполнили глаза. Было очень больно, но она знала что выбора нет -- так надо. Снова укусила себя -- на этот раз вонзив зубы в запястье раненной руки, свободной же дёрнула огрызок стрелы и чуть от боли сознание не потеряла. Ничего -- выдержала. Перетерпела. Постояла минуты с три, упершись лбом в горелые брёвна. Поскулила даже негромко.
Прейдя в себя огляделась и бросилась в сторону ближайших развалин. Пробежав немного, свернула за угол уцелевшей стены. Силы начинали покидать её. Левый рукав рубахи напитался кровью. Тяжело дыша, она прислонилась спиной к стене, скинула капюшон и подставила лицо под живительные капли дождя, пытаясь отдышаться и восстановить силы.
-- Лей, милый, лей сильнее, -- словно слова молитвы, прошептала она, сквозь слёзы и зачарованные Слейхом (хотелось в то верить) дождевые капли, в хмурое небо глядя.
Краем глаза уловила тень, метнувшуюся за обугленную трубу дома напротив. Вжалась в стену и выхватила нож из-за голенища сапога.
Санхи прыгнул так стремительно, что Инирия не успела увернуться. Он сбил её с ног и рухнул, увлекая за собой.
Нападавший оказался сверху. При падении она сильно приложилась тыльной стороной ладони о камень, и нож отлетел далеко в сторону. Санхи ударил её кулаком в лицо, обхватил шею двумя руками и принялся душить. Инирия поняла, что шансов выжить у неё не осталось. Она собрала последние силы и упёрлась убийце коленями в грудь, пытаясь скинуть его с себя. Ей не хватало воздуха, в ушах звенело. Лёгкие отчаянно требовали воздуха -- всё расплылось у неё перед глазами, правая рука судорожно шарила по земле, в надежде отыскать хоть что-то тяжёлое. "Есть! Камень!" Она ударила санхи в висок, потом ещё раз. Капли крови брызнули ей в лицо. Жрец ответил ей почти звериным рёвом, но рук не разжал, а, наоборот, сдавил шею с удвоенной силой. Она ударила ещё раз, ещё и ещё, пока два тела -- её собственное, обессилевшее, и нападавшего -- не обмякли...
...Инирия судорожно глотнула воздух и задрожала, из последних сил она попыталась скинуть санхи с себя, но не смогла. Тогда она просто выползла из-под придавившего её тела, отдышалась и попробовала встать на ноги. Сперва она поднялась на одно колено, потом на другое и, наконец, с трудом -- полностью. Отыскала взглядом отлетевший в сторону лук. Подняла. Нащупала на поясе Орн. Снова упала на колени. Встала. Порыв ветра швырнул ей в лицо тяжёлые капли...
Небо озарялось всполохами молний, воздух вздрагивал громовыми раскатами. Она шла, покачиваясь из стороны в сторону, с трудом переставляя ноги, и вскоре её маленькую фигурку целиком поглотила темнота...
Глава 14. Хорбутовы зёрна
Н.Д. Начало осени. 1164 год от рождения пророка Аравы
Крепость Узун
Тэйд завтракал, когда в зал вошёл молодой человек -- с виду обычный деревенский парнишка в заплатанной суконной куртке и плотно обтягивавшей голову высокой войлочной шапочке. Он окинул залу беспечным взором, но, когда заметил Тэйда, уставился на него и смотрел с минуту, прежде чем стянул с головы шапку и подошёл. Он казался старше Тэйда, но держался неуверенно и робко. Помимо них, в зале был всего один человек -- протиравший стол трактирщик, который ни на секунду не оторвал взгляда от тряпки.
-- Не возражаете, уважаемый, если я присяду? -- спросил парнишка и тут же нервно сглотнул. Он мял в руках шапку и озирался по сторонам, словно боясь чего-то.
Тэйд, несколько опешивший от такого обращения, кивком указал незнакомцу на стул.
-- Прошу. Я уже закончил, -- сказал он и хотел было встать, чтобы уйти, но незнакомец остановил его, схватив за рукав.
-- Не уходите, прошу вас, -- он так и стоял, согнувшись и не решаясь сесть.
-- Как ваше имя? -- спросил Тэйд.
-- Моё имя? Зовите меня просто Лу. Э... это не моя идея, я должен передать вам это, -- он выставил на стол склянку из матового стекла с причудливой крышкой и шестигранным оголовком.
Тэйд взял пузырёк, покрутил его, встряхнул, посмотрел на свет.
-- Что это? Кто просил передать?
-- Не знаю, -- неожиданно парнишка развернулся и бросился к выходу.
Не успел Тэйд опомниться, как тот скрылся, повалив подсвечник с соседнего стола и несколько, возникших у него на пути стульев.
-- Ой, беда, -- вздохнул трактирщик, поднимая стулья. -- Лу -- сынок кузнеца. Не беспокойтесь, его легко найти. Я вам так скажу: если он что и передал вам, так значит, кто-то действительно попросил его об этом. Берите и не сомневайтесь...
***
-- Не знаешь, что это может быть?
-- Покажи, -- потребовал онталар, ласково отстраняя в сторону исходящего любопытством Вира.
-- Вот, взгляни, -- Тэйд протянул другу склянку.
-- Первый раз вижу. Где ты её взял?
-- Сын кузнеца сказал, что велено передать.
-- Кем велено?
-- Не знаю, когда я начал расспрашивать, он тут же убежал.
-- Тогда выкинь.
-- Шутишь?
-- Хм... -- Саима нахмурился. -- Может, это Билу передал?
...Билу, как оказалось позже, удивился не меньше их:
-- Тэннар Великий! -- воскликнул он, откупоривая склянку и высыпая содержимое на ладонь.
По реакции северянина было понятно, что ни к склянке, ни к её содержимому он не имеет никакого отношения. Но у Тэйда сложилось такое впечатление, что, несмотря на удивление, Билу прекрасно знал, что это за зёрнышки оказались у него на ладони, но то ли из вредности, то ли поднимая планку собственной значимости, не спешил открывать этого.
Как бы то ни было, северянин, тут же опровергая его мысли, выдал:
-- Водяной или Кейнэйский орех. Откуда?
-- Что-что? -- переспросил Саима.
-- Кейнэйский орех, он же -- зерно чемирты, -- повторил Билу, -- ценнейшая, я вам скажу, вещица. Одно, два, три, и ещё четвертушечка, -- сосчитал он, закидывая овальные, нежно-зелёного цвета зёрнышки обратно в склянку. -- Три и довесок, -- подытожил он, не спеша класть четвертушку обратно. Он поводил ею под носом, медленно и глубоко втягивая воздух, после чего сообщил: -- Отменного качества орешки. Откуда скажите у вас денег столько?
-- Какие деньги, скажи лучше, что с этим добром делать? -- Саима на лету подхватил рвавшегося на стол Вира и бережно опустил зверька на пол.
-- Это чудесные зёрнышки, они...
-- Думаю, они сделают нас необычайно сильными, -- со смешком предположил Тэйд. -- Я слышал нечто подобное от Хабуа.
-- Ага. Почти угадал... Надеюсь, вы знаете о Слёзах Тармали?