Неучтенный фактор

Когда Малик первый раз увидела разрушенную Панхею, она только головой покачала — из океана торчали металлические «зубы» обрушенных конструкций, пирс, словно срезанный бритвой, держался на честном слове. Сама Панхея располагалась не на самом глубоком месте — всего метров 60 до дна и давление в 6 атмосфер не смогло нанести ей такие разрушения. Однако они присутствовали и у пилота создавалось впечатление, что Панхею кто-то специально взорвал. Она, конечно, догадывалась, кто это был, но чтобы вот так, зная, что ты тоже погибнешь и пойти на это, необходима такая мощная сила воли и решимость, перед которой Малик просто преклонялась.

Батискафы с платформы то и дело ныряли вглубь, доставляли образцы грунта и не только. Знакомств она здесь не заводила, поговорить было не с кем и Малик уже почти проклинала свою замкнутость, но поделать ничего не могла — с ней никто не шел на контакт. Начальник диспетчерской службы и каргомастер были подчеркнуто вежливы, грузчики споро разгружали конвертоплан и Малик, заправив топливо, отправлялась в обратный рейс, нагруженная образцами и добытыми технологиями, пробыв на платформе от силы часа три. Все это время она либо проводила в кабине пилота, либо быстро обедала в столовой, если рейс затягивался. Вот и сейчас она привезла оборудование с материка, а загрузка обратно планировалась только на завтра — старший предупредил диспетчера о том, что его пилоту нужно будет перекантоваться сутки на платформе. Начальник службы выразил свое неудовольствие тем, кого пришлют к нему с грузом, но старший только усмехнулся.

— Справишься. — Спокойно сказал он.

Малик была рядом и слышала, как начальник заскрипел зубами, но все же согласился. На платформе места было полно — заселяй хоть все звено. Об этом знали все, но начальник он на то и начальник, чтобы выпендриваться и пытаться строить препоны.

Поэтому сейчас Малик шла к начальнику смены доложить о прибытии и получить ключ от комнаты, где ее разместят. К тому же поужинать не мешает.

Начальник смены встретил ее с угрюмым выражением лица, молча толкнул по столу в ее направлении ключ и уставился в монитор, мол, очень сильно занят. Малик чуть заметно усмехнулась, но начальник не смотрел на нее и не заметил ее ухмылки, а то взвился бы моментально. Она забрала ключ, мельком взглянула на бирку — комната 207 — второй уровень недалеко от склада. Хорошо хоть не рядом с туалетом, куда всю ночь ломились бы рабочие и не давали ей спать. Я не гордая, переночую и рядом с пыльным хламом, что вы храните у себя на полках. Малик развернулась кругом и вышла из кабинета.

Столовая встретила ее пустотой — видимо пересменок уже произошел и работяги разбрелись по местам. На раздаче стоял молодой парень, которого Малик совсем не знала и видела впервые — все-таки на платформе народ был один и тот же и уже примелькался. Парень, увидев ее, расплылся в широкой улыбке. Этот, видимо, еще не знает, подумала Малик. Старшие не объяснили.

— Привет! — весело поздоровался парень. — Ты новенькая? Я тоже здесь недавно, прибыл сюда неделю назад!

Малик хотела проигнорировать заигрывания парня, но тот говорил это так легко и свободно, совершенно не допуская в словах скрытого подтекста, что она даже чуть прикрикнула на себя. Человек к тебе со всей душой, а ты поведешь себя с ним как последняя сука. Нехорошо это, Фарида, не по человечески.

— Привет. — Просто поздоровалась она и услышала свой деловой голос, которым привыкла говорить эти четыре года.

— Что-то ты серьезная такая? — бесхитростно спросил парень, — сложный рейс? Ты ведь пилот, да?

— Да. — Малик постаралась чуть смягчить интонации и ей это удалось, хотя до прежнего задорного голоса еще было далеко. — Десять часов в кресле и даже автопилоту довериться нельзя. Всю дорогу была сложная метеообстановка.

— Бывает. — Парень кивнул. — Что будешь? Есть пюре, котлеты, правда они из свинины. Ты как к этому относишься?

— Нормально.

— Мы под крышей, Аллах не видит? — весело спросил парень и подмигнул.

— То есть? — не поняла Малик.

— Забей, это я малость пошутил, но видимо неудачно. — Парень смотрел на нее честными глазами. — Ты ведь чу… э-э-э, с Кавказа?

— Нет, я американка, но арабского происхождения. — Малик поняла к чему он клонит, хотела промолчать, но все же ответила.

— Как это у вас там называется — арабоамериканец? — Парень улыбнулся во все тридцать два. — Политкорректность, все дела? Мы, русские этой фигней не заморачиваемся.

— Поэтому и оскорбляете кого попало?

— Нет, ты что! — парень удивился. — Это же не взаправду, так, шутка. Просто у нас… как бы это лучше выразить… нет такого острого чувства национального достоинства. Мы же всю жизнь жили с другими народами, у нас менталитет такой — мы своих соседей костерим и деремся с ними, а как на нас нападут, то мы, значит, сразу объединимся, наваляем агрессору и снова лупцевать друг друга будем. Короче, с вашей точки зрения — варвары. С большой ядерной дубинкой. — Парень захохотал. — Не обижайся. Наш юмор может понять только русский, тот, кто родился в этой стране.

— Загадочная русская душа? — спросила Малик.

— Ага! — парень улыбнулся еще шире. Казалось у него рот не закрывается.

— И значит оставишь меня голодной?

— Черт, я и забыл! — парень хлопнул себя по лбу. — Что будешь?

— Давай супчик какой-нибудь, кишки не помешает промыть, второго немного, макарошки, там, или пюре ну и все, наверное.

— А компот? — парень заинтересованно посмотрел на нее.

Малик пожала плечами.

— Не знаю, пить что-то не хочется.

— А надо. — Парень опять чему-то улыбнулся. — Предлагаю сок, натуральный.

— Из пищевых концентратов?

— Нет — чистейшая химия. Просто добавь воды. — Пропел он.

Парень, продолжая болтать ни о чем, быстро наложил ей требуемое в специальные отделы разноса, подал стакан с киселем — Малик никогда не пробовала этот напиток. Чем-то напоминает пунш, но гуще что ли? В общем очередное варварское русское блюдо.

Она устроилась за свободным столиком, которых было здесь полно — выбирай любой. Парень вышел из-за раздачи и сел рядом.

— Не против, если я составлю компанию? — спросил он у Малик, сосредоточенно хлебающую суп. Она уже пожалела, что заговорила с ним — все заканчивается одним и тем же — все пытаются в ней заигрывать. Хотя у нее есть уже немного седины на висках, да блеска в глазах совсем не наблюдается, но все же мужики липнут как мухи. Конечно, как не липнуть если на платформе ни одной женщины, а «стравить пар» очень хочется.

— Так ты уже присел. — Сказала она, прожевав. — Рассказывай местные новости.

— Да о чем рассказывать — батискафы ныряют один за одним и шарятся в обломках станции. — Парень откинулся на спинку стула. — Правда недавно достали нечто ценное — об этом даже по углам шепотом шепчутся.

— Да? И что же там было? — спросила Малик, отправляя очередную ложку с супом в рот.

— Говорят криокапсула с человеком. Живым.

Малик даже поперхнулась. Она закашлялась и бросила ложку в суп. Сумасшедшими глазами уставилась на парня, но тот не заметил ее взгляд из-за очков, которые она так и не сняла.

— Да ладно? — нарочито натянутым недоверчивым тоном спросила она.

— Точно тебе говорю. — Парень ухмыльнулся и надулся от собственной гордости. Что только он знает тайный секрет, которым и поразил симпатичную девушку. — Батискаф ее поднял на платформу, пока поместили на склад и отправили срочное сообщение в головную контору. Там будут решать, что с ним делать — разбудить или переправить в исследовательский центр на Урале.

— Так известно кто там?

— Нет. Во всех данных стоит прочерк, даже непонятно какого пола человек, но состояние стабильное и ресурс капсулы израсходован процентов на десять. Он в таком состоянии еще лет пятьдесят пролежит. Доктор посмотрел и сказал, что активировали капсулу аккурат перед катастрофой. Может быть он и расскажет, что там случилось.

— А где его нашли?

— Его? Почему ты думаешь, что там мужик? — спросил парень.