Страница 3 из 23
От ее тела пахнет просто волшебно, посапывает тихо-тихо, но прямо в ухо, а рукой держится за меня, как за дерево, с которого боится свалится. Пышной грудью прижалась к моей груди, мне всегда казалось, что ее грудь буквально вырезана из бука и покрыта лаком, но сейчас, разогревшись, она стала мягкой и податливой, как и все ее горячее тело.
Лежать становилось все труднее. Я решил встать и уйти к Стефэну или Килпатрику, но едва шевельнулся, она придержала меня за шею и пробормотала что-то в ухо сердито и требовательно. Я выждал, сделал еще пару попыток, но всякий раз она вцеплялась в меня, словно это не я вверг ее в цепь несчастий, а наоборот, я от них защищаю.
«Ладно, – сказал я, – спи. Я принес тебя беду, я постараюсь как-то и загладить ее».
Глава 2
Под утро я заснул, сны посетили легкие и волшебные. Парил в небесах, чувство восторга не оставляло ни на минуту. Даже проснулся с глупой улыбкой и пару минут лежал, не веря своему счастью: прелестная головка леди Беатриссы по-прежнему на моем плече, обняла рукой и так высоко забросила на меня согнутую в колене ногу, что, если вытяну губы трубочкой, смогу поцеловать.
Кольнул страх, что если пробудится, то ощутит вину, хотя во сне трудно себя контролировать, начал выползать из-под нее. Она недовольно бурчала и цеплялась, не желая отпускать такую теплую и удобную подушку.
Оделся я уже в коридоре, двое стражей насмешливо поглядывали от лестницы, но едва я сделал свирепое лицо, поспешно отвернулись.
У лестницы, как чертик из коробки, выскочил сэр Стефэн. Я сразу увидел, что он поджидает, хотя простодушный рыцарь сделал вид, что просто мимо проходил и остановился поговорить со стражами. Я поприветствовал и хотел топать мимо, как сэр Стефэн вскрикнул поспешно:
– Да, сэр Ричард! Только сейчас вспомнил... Его Величество изволили повелеть, что как только увижу вас, чтобы со всей любезностью пригласил к нему.
– Ого, – сказал я. – Что это с Его Величеством? Нет чтобы разбудить пинком, поставить по стойке «смирно» и повелеть... изречь свою монаршью волю...
Он вскрикнул шокировано:
– Сэр Ричард, как вы можете?.. Вы же гость, Его Величество так и сказали даже вслух.
– Ух ты, наконец-то...
– Так вы идете, сэр Ричард?
– Прямо щас?
– Да, Его Величество сказали, чтобы вас не тревожить, когда освободитесь... гм... Его Величество хотели бы вас видеть.
Я буркнул:
– А что на меня смотреть? Я такой же, как и вчера.
Он развел руками:
– Наверное, что-то и сказать хочут. Важное.
– Как же, – сказал я саркастически, – короли всегда говорят только важное. Пойдем-пойдем.
Барбаросса выглядит усталым, я покрутил головой, раньше он и поздно вечером оставался свежим и бодрым. Похоже, благополучное королевство тоже достигает какого-то периода развития, когда должны происходить какие-то гадости, вежливо именуемые болезнями роста.
– Доброе утро, Ваше Величество, – сказал я, кланяясь преувеличенно почтительно, даже как бы в ужасе перед его устрашающим королевским величием. – Все в заботах о судьбах мира?
Он зло огрызнулся:
– Я же сказал тебе, что мне до твоего мира... Ты садись, тут никто не увидит, какая ты свинья. И что не чтишь старших. Вот ты считаешь, что я не прав. Но посмотри, что получилось из твоей правоты. Ты не захотел принять те владения под свою руку, так? Теперь и леди Беатрисса потеряла их, никто ей не простит такой сумасбродной выходки. Ишь, вздумали благородством меряться! Ее владения сейчас станут ареной жестоких схваток...
Я сказал с неудовольствием:
– Наверняка она оставила свой замок на Саксона. Он из верных служак. Старый солдат, не предаст, будет стоять насмерть. А как охранять замок, знает. Солдаты ему преданы.
– Он не из знатного рода? – спросил Барбаросса. – Вот видишь. На ее владения будут претендовать все, кто имеет хоть малейшее родство с родом Бражелленов! А их будут поддерживать те, кому это выгодно. Разгорится кровопролитная война всех против всех...
– Что Вашему Величество на руку, – сказал я ядовито.
– В какой-то мере, – признал он. – Противник ослабеет, ему будет не до меня. А мне потом, когда соберусь с силами, проще будет добить остатки истекающих кровью и установить там свою власть.
– Дважды два – четыре, – согласился я.
Он посмотрел с неудовольствием:
– Тебе, конечно, в голову не может прийти, что мне вовсе не безразлично, льется там кровь или нет. Все-таки это мои люди, а государя недаром именуют отцом королевства. Как отцу мне предпочтительнее видеть не сожженные села и заваленные трупами поля, а цветущий край, сытых крестьян... Я – настоящий король!
Я полюбопытствовал:
– А что есть настоящий?
Он сказал раздраженно:
– Правитель, который благополучно миновал детский драчливый возраст. Теперь мне куда важнее не сколько народа я извел в битвах, а сколько накормил.
Я помолчал, Барбаросса в чем-то настоящий Аттила, в чем-то Ричард Львиное Сердце, но иногда говорит так здраво, словно в нем просыпается дальновидный и расчетливый политик. Любой политик старается накормить подданных, это залог его благополучия, залог притока гастарбайтеров из других королевств, а среди этих перемещенных лиц будут не только купцы и крестьяне. Многие знатные рыцари предпочтут принести вассальную присягу именно такому государю. То есть быть хорошим королем еще и экономически выгодно.
Он наблюдал за мной из-под приспущенных век. Я злился молча, наконец он сказал решительно:
– Сэр Ричард, вы просто обязаны отправиться туда и принять те земли под свою руку. Только вы сможете... гм, может быть, остановить кровопролитие, а оно вот-вот вспыхнет.
Я сжал челюсти так, что выступили желваки.
– Ваше Величество, вам важным кажется одно, мне – другое. Я понимаю, с точки зрения короля, как в той песне: сначала думай о Родине, а потом – о себе, но от того королевства остались только песни, а люди думают все-таки прежде всего о себе, своем желудке и своих гениталиях.
Он сказал веско:
– Я что, не даю тебе отправиться на Юг? Но ты можешь отправиться туда, будучи полновластным властителем земель от Хребта и до владений самого графа Глицина!.. С них поступают такие доходы, что тебе и на Юге не покажется мало. К тому же на Юге весьма чувствительны к титулам.