Страница 17 из 21
А вот ещё один факт по поводу английского «паразитизма», заимствованный Лениным у немецкого экономиста Шульце-Геверница: «Описание “британского империализма” у Шульце-Геверница показывает нам те же черты паразитизма. Народный доход Англии приблизительно удвоился с 1865 по 1898 год, а доход «от заграницы» за это время возрос в девять раз».
Если в список государств-рантье входит небольшая горстка стран, то список государств-должников очень обширен. «Среди помещений капитала за границей, – пишет Шульце-Геверниц, – на первом месте стоят такие, которые падают на страны, политически зависимые или союзные: Англия даёт взаймы Египту, Японии, Китаю, Южной Америке. Её военный флот играет роль, в случае крайности, судебного пристава. Политическая сила Англии оберегает её от возмущения должников»[25].
«Англия, – пишет Шульце-Геверниц, – перерастает постепенно из промышленного государства в государство-кредитора. Несмотря на абсолютное увеличение промышленного производства и промышленного вывоза, возрастает относительное значение для всего народного хозяйства доходов от процентов и дивидендов, от эмиссий, комиссий и спекуляций. По моему мнению, именно этот факт является экономической основой империалистического подъёма. Кредитор прочнее связан с должником, чем продавец с покупателем»[26].
Относительно Германии издатель берлинского журнала «Банк» А. Лансбург писал в 1911 году в первом номере журнала в статье «Германия – государство-рантье» следующее: «В Германии охотно посмеиваются над склонностью к превращению в рантье, наблюдаемой во Франции. Но при этом забывают, что, поскольку дело касается буржуазии, германские условия всё более становятся похожими на французские».
Россия как добыча творцов фиктивного капитала
Ленин приводит интересные обобщённые статистические данные об эмиссиях ценных бумаг («фиктивного капитала») по всему миру. Объёмы этих эмиссий по десятилетиям составили (миллиардов франков): 1871–1880 годы – 76,1; 1881–1890 годы – 64,5; 1891–1900 годы – 100,4; 1901–1910 годы – 197,8. Как видно, в последние десятилетия XIX века шла медленная «раскачка», а вот в первое десятилетие XX века объём эмиссии резко возрос, практически удвоился по сравнению с предыдущим десятилетием. Ленин ссылается на французского экономиста и статистика Альфреда Неймарка, который оценил сумму ценных бумаг на мировых финансовых рынках в 815 миллиардов франков. Ленин подозревает, что в приведённой оценке присутствует повторный счёт, и предлагает оценку в 600 миллиардов франков. По его оценкам, львиная доля этой суммы (80 %) пришлась на четыре страны. Это (млрд. фр.):
Великобритания – 142
США – 132
Франция – 110
Германия – 95
Россия с 31 миллиардами франков по объёму выпущенных бумаг занимала пятое место, но сильно отставала от группы лидеров.
Среди группы лидеров две страны относятся к странам старого капитализма (Великобритания и Франция), а две – нового, молодого капитализма (США и Германия). По отношению к остальному миру все эти четыре страны выступают кредиторами. «Почти весь остальной мир, – как отмечает Ленин в заключительной части третьей главы, – так или иначе, играет роль должника и данника этих стран – международных банкиров, этих четырёх “столпов” всемирного финансового капитала».
Ленин, к сожалению, ничего не сказал про Россию. А ведь она накануне Первой мировой войны имела самый большой в мире внешний государственный долг. Именно Россия играла роль главного «должника и данника этих стран – международных банкиров, этих четырёх “столпов” всемирного финансового капитала». Внешний долг российского государства (включая долги по железнодорожным займам под гарантии государства) перед Первой мировой войной оценивался примерно в 5 миллиардов рублей[27].
О финансовой олигархии и «хозяевах денег»
Хотя в названии третьей главы присутствует термин «финансовая олигархия», Ленин в данной главе на теме финансовой олигархии специально не останавливается. Ликвидируем этот недостаток, дав определение термина. В переводе «олигархия» означает власть немногих. В отличие от «монархии» (власть одного).
Термин «олигархия» первоначально начали использовать в Древней Греции философы Платон и Аристотель; причём Аристотель применял термин «олигархия» в значении «власть богатых»; он противопоставлял олигархию аристократии. Аристотель считал, что существуют три идеальные формы правления: монархия, аристократия и полития, и полагал олигархию опасным отклонением от аристократии. Частным случаем олигархии считается плутократия – форма государственного правления в интересах богатой верхушки общества. При плутократии отмечаются глубокое социальное неравенство и низкая социальная мобильность.
«Финансовая олигархия» – власть немногих, основывающаяся на том, что этим немногим принадлежит финансовый капитал. Наверное, не будет ошибкой, если эту форму власти мы назовём финансовой плутократией. Значительная часть финансовой олигархии – банкиры, поскольку, как мы выше уже разобрали, в структуре финансового капитала банковский капитал занимает командные позиции по отношению к промышленному и торговому капиталу. Финансовая олигархия господствует не только в экономике. Она постепенно устанавливает контроль над государством, политическими партиями, другими институтами так называемого «гражданского общества», средствами массовой информации, культурой, образованием и даже институтами церковно-религиозными.
У Ленина по всей книге разбросаны отдельные интересные факты, касающиеся финансовой олигархии того времени. Выше мы уже приводили выдержку из третьей главы, в которой Ленин ссылается на французского экономиста Евгения Лизиса, дающего некоторое представление о финансовой олигархии Франции. Повторим этот фрагмент:
«Пятьдесят человек, представляя капитал в 8 миллионов франков, могут распоряжаться “двумя миллиардами в четырёх банках”»… Неудивительно, что автор вынужден сделать вывод: «французская республика есть финансовая монархия»; «полное господство финансовой олигархии; она владычествует и над прессой, и над правительством».
Во второй главе Ленин ссылается на Альфреда Лансбурга (издателя журнала «Банк») и говорит о финансовой олигархии Германии, состоящей из 300 крупнейших капиталистов:
«Другие банки последуют по тому же пути, – писал немецкий журнал “Банк” по поводу повышения капитала “Учётного общества” до 300 млн., – и из 300 человек, которые теперь экономически правят Германией, останется со временем 50, 25 или ещё менее»… В Германии нет трестов, а есть «только» картели, но ею управляют не более 300 магнатов капитала. И число их неуклонно уменьшается»[28].
Ещё более узким является круг финансовой олигархии в Америке. Во второй главе Ленин, сравнивая США и Германию, пишет: «В Америке не девять, а два крупнейших банка, миллиардеров Рокфеллера и Моргана, господствуют над капиталом в 11 миллиардов марок».
Ленин упоминает лишь группы лиц, составлявших финансовую олигархию отдельных капиталистических стран. Между тем, «привязка» тех или иных лиц к определённым странам является условной. Капитал, особенно финансовый, не знает родины. Финансовая олигархия по своей природе космополитична. Космополитизм финансовой олигархии усиливается по мере интернационализации финансового капитала (об этом Ленин подробно пишет, раскрывая третий, четвёртый и пятый экономические признаки империализма). Первая мировая война была подготовлена и развязана наднациональной финансовой олигархией. Экономический и территориальный раздел мира крупнейшими банками и корпорациями неизбежно подталкивал процесс заключения глобальных политических соглашений в интересах узкой группы капиталистов. Таким капиталистам уже тесно было в национальных границах, они хотели править миром и добивались создания мирового правительства.
25
Schulze-Gaevernitz «Britischer Imperialismus und englischer Freihandel zu Begi
26
Schufce-Gaevernitz «Britischer Imperialismus… S. 122.
27
Катасонов Валентин Россия и Запад в XX веке. История экономического противостояния и сосуществования. – М.: Институт русской цивилизации, 2015. С. 74–75.
28
Ленин в данном фрагменте ссылается на статью А. Лансбурга «Банк с 300 миллионами», опубликованную в немецком журнале «Банк» в 1914 году.