Страница 9 из 19
Предоставлять пищу голодному человеку, например, — добродетельный поступок. Но было бы еще лучше научить его, как зарабатывать на жизнь. Таким образом, настоящий практик должен прежде всего уметь распознавать лучший способ помочь своему ближнему. Иначе, напоминая больного, который напрасно старается помочь другому больному, он не добьется никакого конкретного результата, даже если считает, что совершает альтруистический поступок. Это просто означает, что практикующий Дзогчен не должен пренебрегать основополагающей практикой освобождения, проводя всё свое время в совершении благих поступков. Но это также не говорит о том, что он не должен придавать им значения.
Другие думают, что практика обязательно требует уединения в полной изоляции, далеко от всякой повседневной деятельности. Это еще одна ошибка роста. Если бы это было так, то Дзогчен являл бы ограничения, так как невозможно, чтобы все смогли выполнить подобное требование. Основной момент практик заключается совсем в другом. Например, постоянное присутствие в течение дня Воззрения, Медитации и Поведения Дзогчена предпочтительнее нескольких часов специфической практики. Так мы можем понять, каким образом мы должны включать суть практики в нашу личную жизнь. Самое важное состоит не в том, чтобы избегать общества, а уметь применить в любых обстоятельствах истинное Воззрение, Медитацию и Поведение.
Если человек внутренне не обладает подлинным знанием практики, то он может даже провести всю свою жизнь в уединении на вершине горы, в этом не будет ничего необыкновенного. Но если он обладает этим знанием и проводит свою жизнь в городе или деревне, это будет совсем неплохо.
Только получив способность распознавать истинное состояние бытия, индивидуум будет в состоянии положить конец своему собственному страданию. Это распознавание есть что–то, что рождается непроизвольно внутри индивидуума, и не существует никакой гарантии, что оно сможет родиться в течение уединенной и изолированной жизни. Практикующие испытывают иногда необходимость удалиться в уединенное место, но нет никакой разницы между этой ситуацией и той, которая побуждает индивидуума лечь в больницу. Никому не придет в голову, что человек по своей природе должен обязательно отправляться в больницу. Следовательно, мы должны избавиться от этих узких представлений, согласно которым вне уединения невозможно ни практиковать, ни достичь результатов, даже если практикуешь.
В частности, нам нужно в настоящее время обратить внимание на то, чтобы практика не стала способом или средством показать, что мы — особые существа, необыкновенно духовные. Преодолеть страдание — общее желание всех существ, и, следовательно, оно должно быть доступно всем, а не являться исключительной прерогативой небольшой группы людей, которые называют себя практиками Дзогчена.
В нашем мире вся повседневная деятельность, в которую мы вовлечены, является результатом наших знаний и наших способностей. Наша привязанность к материальному телу мешает преодолеть это условие. Мы также должны заботиться о нем, как заботятся о лодке, которая переправляет нас через реку. Практикующий Дзогчен не должен пренебрегать условиями сансары и отказываться от них, чтобы удовлетворить собственное эго. Он должен действовать, никогда не теряя из виду результатов (позитивных и негативных) какого бы то ни было поступка, основываясь на личном сознании. Если он позволяет себе быть обусловленным сансарическими действиями, это означает, что он не настоящий практик Дзогчена.
Некоторые думают: «Если цель — в практике, то нашей религии нам достаточно. Зачем искать что–то еще?». Но сам факт разграничения религий, установления различий между «своей» религией и «чужой» уже означает, что что–то не так. Единственная цель религий заключается в принесении блага всем существам, а не в создании ограничений и разделений между индивидуумами и между народами. Сектантство, которое даже в мирском контексте считается признаком эгоизма и узкого мышления, дискредитирует религии.
Другие говорят: «Если мы не верим в нашу религию, то как мы можем поверить в другую?». Исследование глубоких причин, которые заставляют нас верить или не верить в какую–либо религию, доказывает, что мы способны рассуждать свободно и независимо.
Обычно говорят, что принимать какую–либо религию — означает действовать «на основе истинного распознавания». Но решение не верить ни в какую другую религию по той причине, что не веришь в свою собственную, говорит лишь о крайней узости ума. Почему наша собственная религия должна быть «лучшей»? Только неведение и привязанности могут создавать подобное отношение. Образ мышления такого типа индивидуумов очевидно противоречив, он может измениться только тогда, когда они освободятся от своего сектантства.
Но в Дзогчен теоретическое знание недостаточно и значительно отличается от реального опыта собственного состояния. Это различие можно сравнить с тем, которое существует для изголодавшегося человека между воображаемой пищей и реальной едой. Практика Дзогчен — это просто открытие истинного состояния бытия собственной природы, а не присоединение к религиозной секте, философской системе, политической партии и так далее с изменением своих идей и позиций. Дзогчен — не философия, не сектантская религия; единственная цель этой практики — развитие сознания индивидуума. И к нему не приходят ни путем принятия какого–либо концептуального воззрения, поддержания и усиления его, ни путем конфликта и борьбы с кем–либо за усиление влияния собственной секты.
Все мы, кто старается раскрыть глубокий смысл существования, знаем, что нас не подталкивают внешние факторы и никто не принуждает. Но мы убедились, что практика Дзогчен — высший метод, позволяющий нашему сознанию освободиться от двойственности и реализовать истинное состояние.
Индивидуум, в котором проявилось внутреннее знание состояния самоосвобождения, неизбежно сделает всё возможное, чтобы оно проявилось также у других. Но это знание может быть передано только путем побуждения человека лучше использовать свою интуицию, чтобы с ее помощью открыть истинное состояние.
Ни к чему пытаться доказать кому–либо, что если он будет практиковать, то достигнет освобождения, а если нет, то возродится в низших состояниях 103. Бесполезно также оспаривать его идеи, заставлять его силой, обусловливать пропагандой или же доказывать ему тем или иным способом, что Дзогчен представляет наилучший путь, и поэтому его нужно практиковать. Человек, вступивший на путь духовного развития под чьим–либо влиянием, сделает это, безусловно, из ложных побуждений; это говорит об изначальном отсутствии собственного убеждения, о том, что решение было принято под влиянием внешних факторов.
Когда идеологическая позиция человека обусловлена чьим–то влиянием, то даже используя напыщенные термины, такие как Дзогчен, Махамудра, Мадхьямика и так далее, даже имея прославленных и титулованных учителей и хвалясь получением самых глубоких учений, он будет только удаляться от истинного состояния.
И наоборот, всякий человек, который внутренне посвятил себя поиску истинного состояния, демонстрирует ли он что–нибудь особенное или нет, будет ли он образован или нет, будет ли он учеником известного учителя или нет, принадлежит он или нет к Дзогчен–общине, будет действительно продвигаться по пути полного совершенства Дзогчен. Он может встретить на своем пути препятствия, которые затруднят достижение цели, или благоприятные обстоятельства, которые облегчат его продвижение, но он обязательно придет к реализации знания, которое освобождает человека от ограничений двойственного видения. Когда в таком человеке рождается состояние спонтанного присутствия, ему легко достичь конечной реализации.
Таким образом, пока человек сам не стал дзогченовцем, Дзогчен не даст ему ничего, хотя и представляет собой такой передовой путь. Но когда человек становится дзогченовцем, он ясно понимает, что Дзогчен — конечная цель всех духовных путей, или Великий Путь единого вселенского перехода.