Пожиратель

Несмотря на серьезное ранение, крогански воевода еще раз попытался занести свой молот, но после направленного взрыва у себя между ног не удержался и, припал на колено, чем рыжая и воспользовалась, рывком подскочив к нему и вогнав оба своих омнилезвия в ворот снизу и отсекая от туши голову в гротескном шлеме. На ее лицо самопроизвольно вылезла довольная улыбка. Но отдыхать было еще рано, ибо оставались недобитые люди, да и второй кроган. На этот раз Джейн, укрылась за так и оставшейся сидеть тушей и, дождавшись перегрева пулемета у в конец впавшего в кровавую ярость крогана, воспользовалась дымовыми шашками, раскидав их перед собой. Схватила брошенный уже покойным варлордом здоровенный дробовик, его она даже с синтомышцами лишь двумя руками смогла держать, и, насилуя и без того натруженные мышцы с максимально возможной скоростью бросилась к последнему тяжоловесу. На преодоление тех тринадцатым метров, что их разделяли, ей потребовалось около пяти секунд, за которые кроган успел откинуть взбесивший его пулемет, выхватить свой дробовик и броситься в лобовую атаку, кажется, желая не столько пристрелить надоедливую мелочь сколько затоптать.

Но Шепард вновь продемонстрировала свою большую мобильность и в шаге от противника, у самой границы дымового облака, бросила свое тело влево, уворачиваясь от крупнокалиберной дроби, при этом открыв ответный огонь.

Отдача кроганского дробовика была настолько сильной, что не успевшую восстановить равновесие, после броска в сторону Джейн, сильно ударило в грудь и отбросило к стене. Но здоровяку тоже было не сладко, в отличие от своего вожака он был в более легкой броне, так что крупная картечь, направленная ему в район колена, вскрыла панцирь в нескольких местах, попутно разворотив колено и чуть ли не оторвав ногу. Разумеется, он стоять не смог и завалился на бок, но Шепард этим воспользоваться не смогла, потому, как сама еще не поднялась и вообще сейчас она пыталась восстановить сбитое дыхание и хоть как-то отлипнуть от стены, в которой оставила приличную вмятину своей спиной. В этот момент ей подумалось, что после того, как пройдет действие стимуляторов, она прочувствует всю гамму чувств, порождаемых отбитыми руками и, скорее всего сломанными ребрами. Зато есть и положительные моменты, на этом фоне боли в животе уж точно перестанут волновать. Ведь, правда?

Но это все будет потом, и до этого еще нужно умудриться дожить.

Превозмогая боль, она поднялась на колени, в это время матерящийся и рычащий кроган смог, опершись на обрубок болтающейся лишь на мясе ноги, подняться и навести на нее свою картечницу. Девочка даже испугаться не успела, лишь на каких-то звериных инстинктах кувырнулась, но полностью уйти от дроби она не смогла и почувствовала, как ее плечо обожгла боль. Смертоносный вольфрам смог пробить ее покров Джагернаута, который она называет своим фирменным Барьером, но тот серьезно похерил энергию пули. Так что углубилась она, лишь на пару сантиметров породив соприкосновением раскаленного металла с плотью просто адскую боль, которая под действием стимулятора была не столь сильной, но все равно выбила искры из глаз зашипевшей девчонки.

Но сейчас эта вспышка боли лишь придала ей дополнительных сил, налив все тело, огнем преисподней, даруя моментную легкость и силу. Такое с ней впервые случилось в борделе в Детройте, и с тех пор в особо опасных ситуациях периодически помогало, впрочем, как и сейчас. Рыча даже злее и громче крогана, будущая спасительница галактики отшвырнула бесполезный тяжёлый дробовик и бросилась на врага. Вспыхнувшее за мгновение до контакта с броней правое омнилезвие, перерубило правую лапу крогана в плече. Левое же попыталось пробить броню его бока, но смогло погрузиться лишь на пятнадцать сантиметров, после чего погасло. Рука Джейн, с силой саданула по броне, высекая железными щитками на костяшках искры и покачнув крогана. Рыжая сейчас даже не обратила внимания на то, что металл на ее перчатках промялся, явно повреждая кисть.

Следующий удар был нанесен правой рукой подмышку лапы с отсечёнными предплечьем. Заодно вместе с этим Джейн, слегка расширив пробоину крохами биотики и вызвав тем самым очередное носовой кровотичение, засунула в образовавшуюся после щель слегка пухлый диск зажигательной гранаты. Рыжая едва успела отдернуть руку и перекатом уйти чуть в сторону, перед тем, как крогана разорвало, обдав ее волной пара вперемешку с внутренностями, осколки же остановил вновь усилившийся ее фирменный Барьер, как впрочем, и сильный жар от зажигательной смеси, что продолжала гореть в оставшейся трети ящера неудачника.

Теперь ей оставалось лишь добить двух оставшихся в живых наемников людей, которые, видимо, собрались бежать. Что за хрень? Джейн даже на неуловимо малый момент подвисла, получив когнитивный диссонанс от встречи со СТОЛЬ убогими наемниками-людьми, которых возглавлял целый кроганский воевода. Но в следующее мгновение подхватила валявшуюся рядом с ней и чудом не пострадавшую винтовку и, не поднимаясь с колена, дала им в спины очередь до перегрева, изрешетив обоих как в тире.

После того, как перегретая винтовка упала на пол, в коридоре стало тихо-тихо, а с Джейн стал сходить боевой угар. Так что она стала чувствовать и бьющую в виски ужасную головную боль, и ноющие натруженные мышцы и все ребра, что явно сломаны, ну если судить по смачной вмятине на груди, оставленным прикладом кроганского дробовика, да и пальцами на левой руке трудно шевелить. И не смотря на все надежды, ощущения внизу живота перекрывали все эти простые и понятные ранения и продолжали вызывать глухое раздражение.

Но это все было сейчас не важно, ибо, в тот момент, когда девочка, опираясь на стену, поднялась с пола, все ее естество обдало волной жара, быстро переросшего в холод. Такое с ней случалось лишь на тренировках, когда Ери применял свою биотику.

* * *

Спустя всего мгновение после срабатывания дымовых шашек, надо мной, Сюин и Стредфорд слабо засветился купол биотического Барьера. А в толпу наемников, слишком поспешивших выбраться из кухни и столпившегося у прохода, полетело парочка столов и Сингулярность. Я слитным движением, даже не опрокинув стол, за которым сидел, подхватил уже начавшую уходить перекатом Сюин и, так и стоявшую, но успевшую поднять свой Барьер Стредфорд, скакнул к спрятавшейся за колонной Ларе, позволяя той уменьшить радиус барьера. При этом, готовясь в любой момент времени поддержать девочек, но этого пока не требовалось, даже когда ганшип, что висел за окном, открыл огонь, хотя я и был готов отправить в него свою особую сингулярность. Лара вполне нормально держала биотический барьер, не допуская до наших тушек смертоносный вольфрам, Лана весело швырялась всякой веселой и не очень биотической хренью в наемников, Мизуки... а где Мизуки?... А вон она, зашла за спину мужчине пытающемуся организовать бестолково мечущихся и гибнущих от биотики и дружественного огня наемников, и молниеносным ударом своего омнилезвия подсекла ему ноги, заставляя упасть на колени, а потом вогнала его по самую ладонь в шею, фактически отсекая голову, а спустя мгновение вновь ушла в тактическую маскировку. Чтобы через пару секунд оказаться у отделившегося от основной группы растерянного или просто контуженного наемника и повторить с ним все тоже самое. Шепард... ну рыжая в своем репертуаре, решила ссадить ганшип, самым пафосным способом. Надеюсь, она не свалится вниз, а то ее еще рано собирать по кусочкам, она еще Сарена не прикончила. Я то, в принципе, соберу, даже из пепла, главное чтобы душа не успела улизнуть в Домен, но все равно лишней возни будет много, да и жалко девочку, ведь в ее возрасте мало кто, пережив смерть, сможет остаться вменяемым. Хотя, учитывая ее стиль боя, она и так не сильно вменяемая, мда дилемма...

Спустя полминуты живых наемников не сталось, но когда Лана подтянулась к нам и спрятавшись под Барьером для кратковременного отдыха, просто плюхнулась на пол и потянулась к застежкам шлема, а Мизуки сняла тактическую маскировку и стала активно ковыряться в ближайшем служебном терминале, пытаясь взломать систему наблюдения и отрубить лифты. Я отчетливо ощутил, как в мое сейчас рывками расширяющее свой радиус, и тем самым усиливающее голод, емическое чутье попала группа разумных, совершенно не относящихся к людской расе.