Страница 118 из 121
— Ну все, хватит, — одернула его Охара.
— Нет, не хватит, — просто произнес Слепой Бог. — Я решу, когда хватит. — Он взглянул на нее через плечо, словно предостерегая, и вновь повернулся к Тенио. — А Бифуркатор был тем, кто сделал мир демонов и этот мир такими, как они есть сейчас. Он позволил им развиваться свободно, без влияния планов Аттрактора, — Талион обвел руками пространство вокруг. — Всего лишь план по улучшению посадочных образцов. Так сказать, эксперимент по селекции. И если ты так ненавидишь Сая Валентайна, значит, что ты ненавидишь того, кто в далекие времена защищал таких как ты, и людей, и демонов. Он даже разделил себя на семь частей, чтобы принеся себя в жертву закрепить защитный купол между этим миром и Вершиной Древа. У тебя нет права ненавидеть его. Ни у кого из вас. Вы просто жалкие создания, копошащиеся в грязи, не видящие ничего вокруг и над собой. Отвратительно, — с презрением бросил Талион подавленному Тенио. — И этого человека, кто так преданно ему служит, ты не имеешь права ненавидеть, я так считаю. Хотя чувствами людей так легко управлять, я не стану лишать тебя твоей наивной ненависти. Мальчишке, как ты, не понять, какая ноша лежит на Сае Валентайне, и тех, кто выбрал путь помощи ему. А этот облик, я скажу тебе, — улыбка сверкнула на губах Талиона, — я выбрал его потому, что это своего рода наказание для глупой женщины, что стоит там, — он указал на Охару. — Из–за своих чувств она не может выбрать между ненавистью и любовью, и это мешает ясности ее мысли. Я пытаюсь помочь ей определиться с этими чувствами, — Талион выдержал эффектную паузу. — Чувствами к человеку, которого ты так ненавидишь… Что? — своими сумеречными глазами Слепой Бог посмотрел на ошеломленного паренька. — А ты не знал? Не знал, что Мизар Фон Грассе, тот человек, которого ты обвиняешь, и нареченный моего аватара — одно и то же лицо?
— Мерзавец! Зачем ты это сделал?! — Охара сделала быстрое движение с явным намерением залепить пощечину Слепому Богу, но один его взгляд остановил ее.
— Ты ведь не собиралась сделать это при ребенке? Оставим наши нежности на потом, когда вернемся во дворец.
— Не может быть, — оправившись пошептал Тенио, подняв взгляд на Охару. — Сестрица Охара, ТОТ человек и есть ваш жених? Как вы могли? Как вы… — Тенио зажмурился. Он повернулся, намереваясь убежать, но в этот миг:
— Тенио, что ты делаешь? — голос прозвучал арки пустынного ночного рынка. Из проема выступила одетая во все белое фигура. Широкие, доходящие до щиколоток брюки и такая же белая куртка, короткие черные волосы, обрамляющие немного детское лицо. Это был Йон. — Запри пока свои чувства на замок, мы пришли сюда не за этим, — голос Йона, твердый, как и его взгляд, заставили мальчика остановиться и в неверии обернуться.
— Братец Йон, ты знал, что тот человек в Виере и жених сестрицы одно лицо?
— Да, — коротко ответил Йон. — Но это выбор Охары, и ни ты, ни я не в праве укорять ее. Каждый человек живет так, как может. Отбрось свои чувства, сейчас мы здесь как просители и не вправе что–то требовать. Помнишь?
— Да, братец Йон, — сконфуженный, Тенио развернулся, по–прежнему избегая взгляда Охары. Она ощущала горечь. Проклятый Талион, что он задумал? Для чего было рассказывать эти вещи ребенку? Она прекрасно знала, каким был человек, которого выбрала, жестоким убийцей, высокомерным, упрямым, непреклонным, и это ничего не меняло.
— Я бы попросил больше не играть с чувствами моих людей, — Йон обратился к Талиону, разглядывавшему его с легким интересом.
— Йон! — и все же Охара ощутила невероятное облегчение, что кто–то смог остановить это безумие.
— Давно не виделись, Охара, ты совсем не изменилась.
Но Охара заметила, что сам Йон изменился намного больше нее. Она помнила того Йона, необычно серьезного, сдержанного, иногда высокомерного молодого человека. Но теперь следы пережитых событий отражались на его лице, заставляя его выглядеть старше своих лет.
— Кто же ты такой, интересно? — Талион склонил голову, полностью потеряв интерес к Тенио, и направился к Йону.
— Должно быть, легенды сплошная ложь, раз легендарные Слепые Боги не способны на большее, чем грязные людские трюки, играя на слабостях человека, — произнес тот.
— О, — Талион остановился, — для человека ты слишком резок в суждениях. Не ошибусь, если предположу, что ты тоже один из Детей Хаоса, хотя и выглядишь довольно старым для них. Но не слишком ли ты высокомерен, разговаривая со мной?
— Талион, прекрати, — вмешалась Охара.
Не обращая на нее внимания, тот поднял раскрытую ладонь, направив ее на Йона, то ли исследуя, то ли собираясь нанести ему удар.
— Не советую этого делать, — предупредил Йон. — С твоим братом Зоаром я справился довольно легко. У всех вас, какими бы разными вы ни были, есть одна точка, поразив которую, вы ломаетесь, словно хрупкие прутики — Демон Цветов, — тихо закончил Йон. И Талион опустил руку.
— Что ж, а ты не так прост, как я решил. И что… такому сведущему человеку, как ты потребовалось от моего аватара?
— Не от Охары, а от тебя, хотя ее согласие будет важнейшим в этом вопросе.
— Что произошло, Йон? Ты сам не себя не похож, — вступила в разговор Охара. — Если дело касается детей, я помогу, чем смогу.
— Дело не только в них. Не буду ходить вокруг да около, — Йон выпрямился, — знаю, тебе это не понравится. Это связано с недавними событиями, затронувшими Хаос. Тот эксперимент… — так Йон поведал собравшимся историю, произошедшую под корнями Древа и полностью перевернувшую ход истории. — …Таким образом, согласно расчетам, проведенным принцессой и мной, единственный шанс для них в том, чтобы отверстие в Древе сделал принцип более определяющий, чем даже воля Бифкркатора, принцип, сама суть которого состоит в осуществлении власти, — закончил Йон.
— Таким образом вы пришли к выводу, что это относится ко мне? — Талион приложил палец ко лбу, покачав головой. — Это относится ко мне, потому, что… Дайте–ка подумать — нет, это меня совершенно не касается. Почему я должен помогать этим жалким демонам, этим неблагодарным созданиям, которые совершенно позабыв, чем обязаны Бифуркатору, тотчас же перешли на сторону Аттрактора, едва он поманил их лучшей жизнью?
— Ты не слушал? Аттрактор бросил их, — вступила Охара.
— Потому что эксперимент провалился. Но если бы он завершился успехом, они и глазом не моргнув последовали за ним, передав Демона Цветов в его руки. Мое мнение — они просто продажные твари.
— Но там же дети! — воскликнула Охара.
— Не нужно уговаривать его, Охара, — Йон с сожалением сделал жест рукой, — я предполагал, что так просто это не удастся решить.
Талион кивнул:
— У меня нет намерения помогать демонам или Детям Хаоса. И нет ни одной причины, по которой я обязан это делать.
— …Я тоже не вижу ее, — новый голос, холодный и вкрадчивый, раздался позади Охары. В их сторону медленно направлялась невысокая фигура. По мере того, как он выходил на неясный свет дежурных фонарей рынка, глаза Тенио становились все шире, а лицо бледнее, словно он увидел призрака.
— Он точная копия… — проронил Йон, с интересом наблюдая, как в круг света входит…
— Мизар… Фон Грассе! — и, прежде, чем кто–то успел остановить его, Тенио прыгнул вперед, выхватив ножи и обрился на гостя. — Я убью тебя, на этот раз я убью тебя, даже если сестрица Охара этого не простит!
Подняв правую руку, Мизар наставил ее точно в грудь подлетающего к нему мальчишки и произнес: 'Структура, реверс' — при этих словах Тенио скрутился в шарик и кувырком покатился по земле. Ударившись о стену дома, он замер там, едва дыша. Лишь его глаза продолжали яростно сверкать.
— Мизар, прекрати это немедленно! — закричала Охара, расставив руки, она встала между Тенио и мужчиной. Тот только головой покачал. Увидев, что продолжать он не собирается, Охара повернулась к мальчишке.
— Не подходите, не подходите ко мне! Вы защищаете его, даже зная, что он чудовище.