Страница 82 из 88
– Ты снова собираешься вмешаться? Это моѐ дело, а не твоя забота.
– Вообще-то моя. И я хотела рассказать тебе об этом в твой день рождения. Но ты
провѐл его в доме Арчера, пытаясь залечить свою рану. Рану, о которой даже не удосужился
мне рассказать! А затем ты уехал в Ротдейл, дабы восстановить там силы, чтобы я и впредь
не знала о твоѐм ранении. Так что немедленно отвечай на мой вопрос, Гэбриел!
– Нет, миледи, никто не умирал. Но так как приближается следующий день рождения
Доминика, то мой дядя считает, что кто-то из первенцев Бискейнов умрѐт. Я, Питер или
Джени.
– Тогда я очень счастлива раз и навсегда опровергнуть это глупое проклятие, – Анна
улыбнулась своему сыну. – Тебе уже двадцать шесть, мой дорогой. Это проклятие –
полнейшая фикция, мы с твоим отцом доказали это, скрыв твой реальный возраст.
Доминик снова взял бутылку виски, хотя ему было бы лучше ущипнуть себя, ведь
подобный бред может только во сне присниться. Но сразу два бреда в одном сне? Это уже
перебор…
Он глотнул прямо из бутылки, прежде чем потребовать ответа:
– Как это возможно? Ведь слуги знали, когда я родился.
– Это была идея твоего отца. Он хотел опровергнуть проклятие раз и навсегда. И
опроверг. Он просто не дожил до этого момента, чтобы узнать лично. Мы были очень
молоды, когда влюбились друг в друга во время моего первого Сезона. И я забеременела до
того, как мы поженились и отправились в свадебное путешествие.
Коллекции http://vk.com/joha
Доминик удивлѐнно поднял брови. Анна густо покраснела. Гэбриел снова попытался
выйти из комнаты, но она рукой блокировала дверной проѐм.
– Нас здесь не было четыре года. Когда мы вернулись в Англию, то всем говорили,
что ты на год младше, чем ты был. Да, люди удивлялись, что ты был весьма крупным для
своего возраста, но никто не догадался о подлоге. И теперь я точно знаю, что мы спасли
твою жизнь своей хитростью.
Она закончила свою тираду, глядя на Гэбриела, но у него на лице сейчас читалось
неимоверное облегчение, поэтому он нисколько не беспокоился из-за еѐ колкого взгляда.
– Я собираюсь немедленно отправить моему дяде длинное письмо с разъяснениями, а
когда увижу его в следующий раз, то обязательно засвечу ему фонарь под глазом. Спасибо,
миледи. Вы мне такой камень с души сняли, что я теперь летать смогу!
На этот раз она позволила ему уйти, чтобы спросить у сына о том, что собиралась при
встрече:
– Доминик, ты ещѐ не простил меня?
Доминик уже осушил больше половины бутылки виски.
– Твоя сегодняшняя исповедь не имеет отношения к тому, что ты сделала. Ты не
уберегла меня от судьбы худшей, чем смерть, мама. Вместо этого ты просто приговорила
меня к новому аду.
ГЛАВА 55
– МОЖЕТ БЫТЬ, никого нет дома? – сказала Альфреда, второй раз постучав в дверь.
– Я слышу, как плачут малыши, – настаивала Гарриет. – Они не оставили бы их без
присмотра.
Пара, которую они искали, действительно в прошлом году усыновила ребѐнка, а
вскоре после этого ещѐ одного. Они надеялись и на третьего, так как хотели большую семью.
Но Альфреда лишь закатила глаза, отказываясь в очередной раз повторять то, что уже
говорила. Им всѐ равно придѐтся отступить, ведь даже если семья Тьюррил усыновила
ребѐнка Эллы, они не смогут этого доказать. Настоятельница не подтвердит этого, а сама
пара, конечно, станет всѐ отрицать, чтобы не пришлось отдавать ребѐнка, которого они
полюбили, как своего собственного.
Они приехали в Севенокс вчера, поздно вечером, и немного смутились, так как город
был гораздо больше, чем они ожидали. Он явно вырос со времѐн его основания в тысяча
шестьсот пятом году. Женщины сняли комнаты в небольшой гостинице, и Гарриет
отправилась на поиски каких-нибудь церквей, решив, что визит к мэру может подождать до
утра. У неѐ не получилось что-либо узнать в церквях, расположенных в центре города, зато
им подсказали поискать более отдалѐнные, что они и сделали в первой половине утра.
Пастор направил их по нужному адресу, указав, что внушительных размеров дом
Тьюррилов находится на самой окраине города. Мистер Тьюррил был опытным часовщиком,
как им сказали. Супруги в течение пятнадцати лет пытались зачать ребѐнка, прежде чем
согласились на усыновление.
Брук и Гарриет, волнуясь, стояли на верхней ступеньке лестницы, а Альфреда вновь
постучала, и дверь открыли. Женщина, стоявшая в дверном проѐме, была слишком молода,
чтобы быть миссис Тьюррил. У девушки были рыжие волосы и любопытные карие глаза, на
ней был длинный белый фартук, вероятно, она была служанкой. Скорее всего, няней, так как
на руках держала малыша. Уитворты не могли оторвать от неѐ своих глаз.
Коллекции http://vk.com/joha
– Могу ли я помочь вам, дамы?
Откуда-то из дома послышался женский голос:
– Это доставили мою посылку, Берта?
Горничная обернулась, чтобы ответить, давая Брук достаточно места, чтобы взглянуть
внутрь и увидеть ту, с кем говорила женщина. И там была она… Чѐрные волосы, затянутые
лентой в хвост на затылке, янтарные глаза, точно как у Доминика, модно одета. Брук даже
надеяться на это не могла, только не после того, как увидела ни одну, а сразу две могилы
Элоизы Вульф.
– Я знаю тебя, – сказала Брук, пытаясь не расплакаться, когда подходила к сестре
Доминика. – Я плакала вместе с тобой, когда умерла твоя собака. Я смеялась вместе с тобой,
когда ты залепила снежком точно в лицо своему брату. Тебе тогда было всего лишь
двенадцать. Я улыбалась, когда сидела на твоей «скамейке победительницы»,
расположенной в центре лабиринта в Ротдейле. Боже мой, я так рада, что ты жива, Элла!
Еѐ янтарные глаза становились всѐ шире с каждым произнесѐнным Брук словом, пока
чѐрные брови не сошлись на переносице, прежде чем она жѐстко ответила:
– Вы ошибаетесь. Я Джейн Крофт. И я понятия не имею, о чѐм Вы сейчас говорили.
– Замена имени не изменит того, кто ты, – широко улыбнулась Брук. – Не отрицай
этого. Твои глаза выдают тебя, они такие же, как у него.
Девушка возразила ещѐ жестче:
– Очевидно, что Вам дали неверный адрес. Кого бы Вы там не искали, этот человек не
живѐт здесь. А сейчас я вынуждена просить Вас уйти.
Брук не смутил недружелюбный тон девушки, но прежде чем она смогла ответить,
Гарриет ворвалась в дом, потребовав ответа на мучающий еѐ вопрос:
– Где мой внук?
– Прошу прощения, – резко сказала девушка. – Да кто, чѐрт побери, вы все такие,
люди?
– Мама, подожди, – предостерегла еѐ Брук. – Это Элла Вульф, мать ребѐнка.
Янтарные глаза метали молнии.
– Нет! Это не так! Прошу вас, уходите!
Брук быстро сказала:
– Я невеста… была невестой Доминика, и надеюсь стать ею снова. Я люблю твоего
брата. Он до сих пор очень сильно любит тебя и до сих пор страдает из-за того, что потерял
тебя. Твоя мать всѐ ещѐ горюет и ужасно по тебе скучает. Причина твоей смерти – это то, что
мешало мне быть вместе с твоим братом. Но если он узнает, что ты жива…
– Ты не можешь рассказать ему! – Элла выглядела потрясѐнной, когда по еѐ лицу
покатились слѐзы.
Гарриет была разочарована тем, что не получится забрать ребѐнка домой сегодня же,
как она надеялась. Но в еѐ голосе не было обвинения, просто любопытство, когда она
спросила:
– Вы знаете, что у Вас две могилы?
Элла вытерла слѐзы с лица:
– Я надеюсь, что так. Я постаралась всѐ устроить для обеих сторон.
– Можем ли мы увидеть ребѐнка? – с надеждой спросила Гарриет.