Страница 8 из 36
Кейси живо представила себе кривую усмешку подруги.
— Да, Спинетти прямо замучил вопросами про Дрю. Видимо, он оставил ей не меньше десятка сообщений в голосовой почте, но она все равно не реагирует. Я ему сказала: добро пожаловать в наш клуб. Он спросил, как мне кажется, способна ли она тебя убить. Я честно ответила: с Дрю никто никогда ничего не знает. Ну и, конечно, он расспрашивал про Уоррена.
— Ты рассказываешь о детективе? — донесся от двери голос Гейл.
— А, привет! — откликнулась Джанин. — Давно ты здесь?
— Только пришла. Как сегодня Кейси?
— Да все так же.
Звук приближающихся шагов, тихий смех.
— Цвет лица хороший, — бодро сказала Гейл.
— Если тебе нравится цвет снятого молока. А с тобой он тоже общался?
— Спинетти? Я думаю, он опросил всех из окружения Кейси.
— Спрашивал про Уоррена?
— Я ему сразу сказала, что Уоррена он может исключить. То же самое я сказала, когда он стал расспрашивать о тебе.
— Идиот. Ты ему не напомнила, что мы с тобой были вместе, когда Кейси сбили?
— Он заявил, что ты могла успеть отвезти меня на работу и вернуться на парковку на серебристом «форде».
— Вот гад. Ну а как твое вчерашнее свидание?
— Хорошо, — смущенно улыбнулась Гейл.
— «Хорошо» это как?
— Я прекрасно провела время. Ты хуже детектива Спинетти.
— Давай-давай рассказывай, — нажимала Джанин.
— Ну, все было замечательно. Только я чувствую себя предательницей, — вздохнула Гейл.
— Почему вдруг ты чувствуешь себя предательницей?
— Потому что наша лучшая подруга лежит здесь в коме…
— Вот уж чего бы она не хотела, так это чтобы мы сидели дома и утирали слезы. Кроме всего прочего, случившееся с Кейси лишний раз доказывает, что мы не знаем, сколько нам еще осталось, и потому наш долг — жить полной жизнью, пока есть возможность.
Кейси задумалась, но потом решила, что Джанин права.
— Так расскажи мне об этом парне. Какой он?
— Парень как парень.
— А имя у него есть?
— Какая тебе разница? Ты его не знаешь.
— Вот партизанка! Вы познакомились на работе?
— Нет.
— Почему же ты не говоришь, кто он?
— Потому что…
— Потому что он тебе нравится, — заключила Джанин.
Кейси представила, как вспыхнули щеки Гейл.
— Не знаю. У нас было только одно свидание. Может быть, он больше и не позвонит мне.
— Почему это вдруг не позвонит? Вы что, уже переспали?
— Нет, конечно. Слушай, давай о чем-нибудь другом!
— Тоже мне скромница, — хмыкнула Джанин.
— Никакая я не скромница.
— Скромница!
— Нет!
Обе рассмеялись, и напряжение спало.
— Ладно, мне пора. — Стул скрипнул, Джанин поднялась. — В следующий раз принесу книгу, буду читать Кейси. Я думаю, «Мидлмарч» подойдет — в университете она ее ненавидела.
— Тогда зачем такую приносить?
— Потому что как только она опять это услышит, так сразу же очнется и скажет мне: заткнись!
— Сумасшедшая!
— Не спорю. Ладно, я пошла. Пока, Кейси!
— Здравствуй, моя хорошая. Как ты себя чувствуешь? Как спалось?
Нежный голос Уоррена успокаивал. Сколько же я спала, гадала Кейси, просыпаясь и чувствуя, что сердце опять забилось сильнее от смутной тревоги, которая охватывала ее всякий раз, когда она просыпалась вот так, в темноте.
Раздался скрип выдвигаемого стула.
— Врачи считают, что ты готова дышать самостоятельно, — продолжал он. — Тебе отключат искусственное дыхание, и это замечательная новость.
В самом деле? Какая разница, сама я дышу или нет, если я все равно не могу видеть, двигаться, говорить?
— Все по-прежнему звонят, интересуются твоим здоровьем — друзья, соседи, сотрудники.
С одним лишь ярким исключением.
— Кажется, ты одна обеспечиваешь работой всех флористов города. Джанин и Гейл каждую неделю присылают свежий букет. Сейчас это белые и розовые тюльпаны. А ваза с эффектными спиральными линиями — от моих партнеров. Не говоря уже о дюжине алых роз от твоего покорного слуги — они прекрасны!
В дверь тихо постучали.
— Простите, если помешала, — сладким голоском проговорила Пэтси. — Я увидела, что вы пришли, и решила узнать, как у вас дела.
— Спасибо, все хорошо, — кивнул Уоррен.
— Выглядите усталым.
— Не выспался.
— И это зрелище не облегчает жизнь, правда? Видеть жену в таком состоянии, — продолжала Пэтси. По сильному запаху лаванды Кейси поняла, что нянечка вошла в палату.
Действительно запахло лавандой? Кейси изо всех сил принюхалась. Или все дело в том, что разговор шел о цветах?
— Опять приходил детектив Спинетти, — сообщила Пэтси, — опять выспрашивал.
— О чем?
— Кто ее навещает, не замечали ли мы чего подозрительного. Я ему сказала, что замечаю только одно: это искренне горюющие люди с любовью в сердце. Должно быть, Кейси была необыкновенной женщиной.
— И остается, — поправил ее Уоррен.
— Конечно. Мне так жаль, я не хотела…
— Я понимаю. Просто все и так плохо, даже если бы это был несчастный случай. А если это сделали сознательно… Невозможно смотреть на нее, неподвижную. В ней всегда было столько огня, столько жизни.
— Расскажите мне о ней, — с деланым участием попросила Пэтси.
Уоррен тихо усмехнулся:
— О, она удивительная. Вы же видите. Даже в таком состоянии. И не только внешне. И еще она очень веселая. Мы с ней так много смеялись!
Это правда. Мы все время смеялись.
— А еще она очень чуткая, сильная, умная. Мне безумно ее не хватает!
Кейси представила, как Пэтси подходит ближе и нежно гладит Уоррена по плечу.
— Если она хотя бы вполовину такая сильная и умная, как вы говорите, она найдет способ вернуться к вам.
— Спасибо, — улыбнулся Уоррен.
— Принести вам чего-нибудь? Чашку кофе? Или поесть?
— Хорошо бы кофе. Давайте я дам вам денег.
— Глупости какие. Сейчас принесу.
Интересно, какая у нянечек униформа? Наверное, в облипочку. А она молодая? И считает ли Уоррен ее красивой?
— Милая девушка, — заметил Уоррен, когда она вышла. — Хорошенькая, хотя мама и не научила ее высокому искусству красить ресницы. — Он пододвинулся к кровати. — Ну, что тебе еще рассказать? За окном — прекрасный весенний день. Солнышко, плюс двадцать два. Все меня зовут играть в гольф. А я не могу заставить себя играть, пока ты вот так лежишь здесь. Мне говорят, что нельзя бесконечно сидеть в больнице. Но мне все кажется таким пустым…
Кейси почувствовала, что плачет, хотя вряд ли слезы действительно выступили у нее на глазах.
— Да, Тед Бейтс — помнишь, мы ужинали с ним и его женой пару месяцев назад, — очень старается вытащить меня на поле, пройти несколько лунок. Я сказал, что подумаю. Но, черт, конечно, я не пойду играть без тебя. Впрочем, может быть, наоборот, нужно использовать это время для тренировок? — Он хрипло засмеялся. — И тогда, очнувшись, ты удивишься, в какой я замечательной форме. — Смех перешел в сдавленное рыдание. — Кейси, я так скучаю по тебе.
Я тоже по тебе скучаю.
В дверь снова тихо постучали.
— Извините, я побоялась, что кофе остынет, — сказала Пэтси.
Теперь даже в самые интимные моменты не можем остаться наедине, подумала Кейси, и сердце ее заныло.
— Я найду способ вернуться к тебе, — безмолвно крикнула она. — Найду. Найду.
Глава 4
— Не могу поверить, что ты сказал этому копу, будто я пыталась убить свою сестру, — кричала Дрю.
— Я не говорил ему этого, — возразил Уоррен.
— Возвращаюсь из отпуска, а в вестибюле в моем доме дежурит чуть ли не полроты полицейских! Словно я какой-то Усама Бен Ладен, прости господи. И меня практически обвиняют в попытке убийства собственной сестры! Моей сестры!
— Мне очень жаль…
— Как ты можешь обвинять меня в таких вещах?
— Дрю, — сказал Уоррен, — я ни в чем тебя не обвиняю.