Бессмертный (ЛП)

— Что за черт!

Нахмурившись, она пролистала страницы вперед, назад и…ничего, она ничего не разобрала. Сейчас написанное казалось чем-то совершенно незнакомым, мешаниной символов и непонятных букв, которую невозможно было прочесть, насколько она поняла.

Закрыв книгу, Сисси вернула ее на место.

Облегчение было столь велико, что от этого закружилась голова.

Она добралась до лестницы и уже на полпути наверх вспомнила сказанное Джимом ранее. Они тогда сидела на крыльце, и Сисси спросила его, что дальше?

С тобой? Ничего.

В тот момент она говорила о войне, не о своем будущем, но его ответ подразумевал только ее, ее одну.

Предположив, что Джим выиграет войну, а ей было необходимо верить, что он победит, потому что иначе она и все остальные станут собственностью Девины, а такая перспектива ужасала, и думать об этом не хотелось… но что потом?

Сисси полагала, что если ее радушно примут в Раю, то в итоге она окажется там, наверху, после ритуала в ванне того лофта. Но нет, она все еще здесь.

Видимо вечность на облаке не значилась в ее будущем.

И что же ей оставалось? Бесконечные годы скитаний по земле в качестве неприкаянной души?

Потому что, несмотря на нимб, именно ею Сисси и была во всех смыслах.

Продолжив подъем по лестнице, Сисси дошла до комнаты Джима, проскользнула внутрь и сняла спортивный костюм перед тем, как забраться в постель. И когда она нуждалась в тепле и поддержке, сильные руки Джима притянули ее и крепко прижали к себе.

***

Джим дождался, когда дыхание Сисси замедлится и станет ровнее, и оставался в постели еще добрых двадцать минут после этого. Когда он, наконец, перевернул ее на спину и вытащил из-под нее свою руку, Сисси что-то пробормотала, но не проснулась.

Вылезти из кровати и одеться, не издав ни звуки, не составило никакой проблемы. Не стало и сложностью в потемках пристегнуть к поясу чехол для кинжала и вложить туда хрустальное оружие. Схватить привычный «Зиг Зауер» и засунуть сзади за пояс было пустячным делом.

Но оставить Сисси было тяжело.

Протянув руку к дверной ручке, Джим остановился и оглянулся на кровать. В комнате стояла кромешная тьма, но он точно знал, где она лежала, слышал ее вздох, когда она зарылась в подушку, и представил, как она потирала свое лицо во сне.

Вместо того чтобы дать ему время передумать, это только упрочило его решение.

Однако прежде чем уйти, у Джима возникло желание позаботиться о ее безопасности, что он и сделал быстро и эффективно. Затем он вышел в ночь, пройдя сквозь круглое окно в гостиной, Ангельские Авиалинии понесли его по воздуху. И только оказавшись далеко от дома, Джим спустился с небес и отправил вызов.

На этот раз ответ пришел незамедлительно. Будто демон ждала его.

Направляясь в центр города, он не стал возиться с вечно осуждающим и любящим всюду совать свой нос стражем вестибюля. Он просто приземлился на террасе пентхауса и прошел к стеклянным дверям. Подергал медные ручки — двери оказались заперты.

Ну, конечно, она хотела, чтобы Джим постучал.

Он сохранил невозмутимый вид, сжав пальцы в кулак и постучал костяшками по стеклу. Единственное, о чем он волновался — как пробраться на территорию демона. Чтобы ему ни пришлось сказать, сделать, чтобы оказаться там? Он пойдет на всё.

Сейчас Девина решила не торопиться. Стоя на холодном ветру, задувающим на такой высоте, он мог бы промерзнуть до костей, но был слишком взбешен, чтобы беспокоиться, находится он или нет в чертовом арктическом…

Наконец-то Девина появилась из-за угла, прошла в гостиную и остановилась у бара, будто позируя для журнала «Вог» или, скорее, даже для «Хастлер». На ней были бюстгальтер и трусики, скорее всего из черного кружева, чем из атласа, прозрачный «халатик» ниспадающий с плеч на пол. Волосы были распущены и завиты крупными локонами, а макияж нанесен в стиле «нуар» — «дымчатый взгляд» и кроваво-красные губы. А в довершении всего? Каблуки бежевого цвета в милю длиной и отделаны чем-то, что поблескивало как брильянты, и плюс, м-да, там было что-то вроде пояса с подвязками.

Для него она была также сексуально привлекательна, как и беззубая девяностолетняя старушка.

Но, очевидно, она не знала этого: видимо решив, что он увидел достаточно, она подошла, виляя бедрами, ее локоны подпрыгивали над ее пятым размером, язык облизывал губы. Когда Девина открыла двери, и Джим вошел, она провела рукой по его груди и плечам.

И он позволил ей сделать это.

— Чем я заслужила такое удовольствие? — растягивая слова, произнесла она и закрыла двери.

Сохраняя невозмутимый тон, он внимательно оглядел гостиную, фиксируя в уме расположение вещей.

— Нам нужно поговорить.

— Наконец-то, — пробормотала Девина, развернувшись, и устроилась в одном из кожаных кресел. — Я уж думала, ты никогда не вернешься.

Прохаживаясь по комнате, Джим вытянул руку и провел ею по столу, спинке другого кресла, лампе.

— Я тут кое-что обдумал.

— И?

Он услышал надежду в ее голосе.

— И я решил, что ты была права.

— И…?

Хорошо, сейчас Девина прямо-таки затаила дыхание.

Джим остановился и повернулся к ней лицом.

— Да. Я считаю, что нам надо выйти из игры.

Глава 44

Черт возьми, подумала Девина.

Сидя в своем кресле со скрещенными ногами Хайди Клум, с волосами, блестевшими словно после лака, и грудью, выглядевшую на миллион баксов в белье от «Ла Перла», она ожидала услышать от Джима совсем другое.

Что-то вроде, Я совершил ошибку, мне нужна только ты. Или, Сисси чертовски скучная, так, что зубы сводит, занимаясь с ней сексом, мне хочется перерезать себе горло. Может быть даже, Выходи за меня.

Вместо этого он хотел выйти из игры.

— Ты сама предложила это, — сказал Джим, продолжая нарезать круги по ее гостиной. — Нашла выход из ситуации. И я думаю, ты права. Думаю, именно это мы и должны сделать.

Простите, но мне необходимо изменить настройки монитора, с горечью подумала Девина.

Он подошел к бару.

— Хочешь выпить?

Нет, я хочу, чтобы ты был романтиком. Хоть раз. Ты бессердечный сукин сын.

— Нет, спасибо.

Девина прищурилась, глядя как Джим перегнулся и вытащил… тьфу, пиво из маленького холодильника под стойкой.

— Не возражаешь пить из стакана? — пробормотала она.

— Не, бутылка сойдет.

— Кто бы сомневался.

Послышались щелчок и шипение, когда Джим откупорил бутылку, а затем и бульканье, когда отпил с горла. Стоя посреди шикарного пентхауса, Джим выглядел как садовник в особняке, одетый лишь в футболку и джинсы, а его ботинки можно приобрести только в лавке Армии Спасения, а не в «Сакс» на Пятой Авеню.

Даже в универмагах «Мэйси» не продается такое дерьмо.

Но вот она, сидит напротив Джима, сердце готово провалиться в пятки, уши пытаются уловить малейший намек, любой намек, подтверждающий ее романтические фантазии.

Поднеся наманикюренные пальцы к лицу, Девина осторожно потерла виски, стараясь не размазать макияж.

— Мне действительно необходимо закончить все это, — услышала она свой ответ.

— Да, этого же хочу и я. Мы оба можем потерять слишком многое. К последнему раунду у нас равный счет. Почему ты должна лишиться своей коллекции в случае моей победы? Почему я должен быть тем парнем, благодаря которому Небеса отымеют в задницу, в случае твоей победы? Все это дерьмо собачье.

Девина наблюдала за тем, как кадык Джима движется вверх и вниз, пока он, запрокинув голову, выдул за раз треть бутылки.

А затем ей пришлось сконцентрироваться на чем-то другом, потому что он гипнотически воздействовал на нее. Несмотря на все причины, она не просто должна считать его непривлекательным, но должна ненавидеть его… Девина была полностью им очарована.

Отчего его предложение становилось более интригующим.