Страница 48 из 75
— Ты не найдешь ничего подозрительного в комоде с моим бельем, — огрызается она.
Жук выходит из спальни, кончики его ушей ярко-розовые. Он несет несколько хлопковых комбинаций.
— Я подумал, что дамам может потребоваться что-то получше, чтобы прикрыть себя. — Он передает их Иоланде, Марте и Люсинде, которые надевают их под свои одеяла и куртки. Ульрика вздыхает, но ничего не говорит, поскольку она начинает просматривать буфеты.
— Киран сказал, что гвардейцы знают, что вы живете здесь? — говорит Дей.
Ульрика бросает на нее нетерпеливый взгляд.
— Конечно, знают. Эдмунд приходил навестить меня, когда они начали строить стены, давая мне возможность уйти.
— И вы сознательно остались? — выплевываю я.
— Почему бы и нет? — говорит она. — Это мой дом. И, по крайней мере, здесь я в безопасности. В настоящее время, снаружи многие ненавидят Люпинов.
— Вот бы узнать с чего бы это, — бормочет Жук.
— И вас не беспокоит, что миллионы людей были убиты всего в нескольких милях вниз по дороге? — спрашиваю я.
— Конечно, это беспокоит меня, но что я могу поделать? — говорит она.
Мои клыки наливаются ядом, Жук хмурится, морща шрам на щеке. Она много что могла сделать, если бы захотела.
— Надеюсь, вы не возражаете против моего вопроса, почему Эдмунд по-прежнему защищает вас? — спрашивает Натали. — Я думала, что он был зол на вас и Кирана.
— На Кирана больше, чем на меня. Именно он хотел оставаться на связи с Люсиндой и Аннорой, — отвечает Ульрика, бросая холодный взгляд на Люсинду, которая отвечает ей тем же. — Кроме того, Тиора была моей лучшей подругой. А это все-таки, что-то значит для него. — Ульрика закрывает дверцу шкафа и проверяет секцию над раковиной.
Жук поворачивается к Люсинде.
— Как вы думаете, Роуз знал, что вы были в плену?
Люсинда садиться за столом.
— Я сомневаюсь. Он бы, наверное, Кирана отпустил. По крайней мере, если бы ему сказали, что мы были там.
Я думаю о том, что никто не знал, что мой отец умер в лагере — иначе это было бы во всех новостях, если бы они знали — и скорее всего она права. Огромное количество людей попадают в «Десятый» каждый десятый день, сложно, отслеживать всех заключенных. У регистрационного офиса, наверное, не было времени перепроверить имена, чтобы убедиться, что к ним не попали те, кто не должны.
— Ах, вот оно, — говорит Ульрика, вытаскивая пыльную банку из шкафчика. Она ставит стеклянную банку на стол перед нами. Она наполнена ядовито-желтой жидкостью. Внутри плавает сердце Тиоры.
— О, черт, — бормочет Жук.
— Почему вы хранили его столько лет? — спрашивает Дей.
— Тиора была мне как сестра, и мы потеряли целую стаю в ночь извержения, когда она умерла, — говорит Ульрика. — Я хотела сохранить часть ее, часть них, живую… Как то так, мне кажется.
— Как это поможет победить Пуриана Роуза? — спрашивает Элайджа маму.
Мне тоже это любопытно знать.
— Мы собирались пересадить его кому-нибудь, — объясняет Иоланда. — Мы подумали, что если нам удастся найти такого человека, который согласился бы на пересадку сердца, с тем, чтобы реанимировать сердце Пуриана Роуза и воссоздать связь Кровной Половинки, тогда эта женщина смогла бы уговорить его прекратить войну.
Жук и Дей ошеломленно переглядываются.
— Безумие чистой воды, — бормочет Ульрика себе под нос. — Нет никакой гарантии, что это сработает, даже если у вас все получится с пересадкой сердца.
План сумасшедший, но если кто-нибудь и понимает силу связи Кровных Половинок, так это я и Натали. Если бы она попросила меня, положить конец войне, я бы не раздумывал.
— Я думаю, что это охренительно гениальный план, — говорю я.
Люсинда усмехается. Она становится очень похожей на мою маму, когда так делает. Мама вот так же улыбалась.
— Но разве сердце не старое? — спрашивает Дей. — Хочу напомнить, что оно все это время пролежало в бальзамирующейся жидкости. Вы не сможете пересадить его, тем самым не убив.
— Мы могли бы, если бы это была полукровка, — говорит Люсинда, скользя взглядом по мне.
Мой живот скручивает, когда мне приходит в голову мысль, что Люсинда намерена использовать меня, в качестве подопытного. В этом есть смысл. Полукровкам не требуется, чтобы их сердца функционировали, так что я не умру, даже если орган даст сбой. У меня иммунитет к большинству токсинов, поэтому бальзамирующий раствор, сохранившийся в сердце, не отравит меня, и я в силах регенерировать мертвые ткани. Люсинда уже продумала все, кроме одного: я не хочу этого делать. Я не хочу, чтобы кто-то вырвал мое сердце и заменил его на другое. Не говоря уже о том, чтобы я стал Кровной Половинкой Пуриана Роуза! Это заморочка на мега уровне. Мне пофигу на то, что это парень с парнем; у меня раньше было много клиентов мужчин, потребителей Дурмана, и кое-что часто было под парами — мои «дополнительные услуги». Из-за этого клиенты и приходили ко мне вместо того, чтобы покупать флаконы Дурмана у людей дилеров — но с Пурианом Роузом — кровавым палачом Дарклингов, не говоря уже о том, что мы связаны друг с другом. Это... агрх! Просто, агрх! Натали берет меня за руку, почувствовав мои эмоции.
— Это сердце Люпина. Несомненно, тело Эша будет отвергать его, — говорит Дей.
— Нет, если есть генетик, который специализируется в ксенотрансплантации, — отвечает Иоланда.
Так вот почему Люсинде, необходим опыт Иоланды. Это не имело никакого отношения к ее исследованиям желтой чумы, только благодаря ее работе со скрещиванием разных видов. Я не могу поверить, что мы не поняли этого раньше. Что это лучший способ свергнуть Пуриана Роуза, не рискуя чьей-либо жизнью?
— Это все при условии, что Эш хорошо относится к тому, что вы вырежете его сердце, — растерянно говорит Ацелот с другой стороны комнаты. Он выглядывает в пыльное окно, проверяя периметр. Он оставил свою куртку Стража-гвардейца в грузовике, поэтому на нем только белая майка, черные штаны и сапоги. Его пятнистый хвост ритмично колышется у него за спиной, разгоняя пыль на полу. Он поглядывает на меня. — Тебе повезло, мой друг, что мы не должны придерживаться этого фу-кака плана, да?
Я благодарно ему улыбаюсь, испытывая в душе облегчение. Я не уверен, что был бы в состоянии это сделать, если бы меня к этому подталкивали. Люсинда бросает насмешливый взгляд на меня и на Натали, которая кратко рассказывает о Стражах-Повстанцах в Галлии.
— И вы доверяете этим людям? — спрашивает Люсинда.
— Эти люди — мои родители, — отвечает Натали односложно. — Так что, да, я им доверяю.
— У них обалденный арсенал оружия, — говорит Элайджа маме. — Не говоря уже о целом флоте Транспортеров, которые все снаряжены боеприпасами. Это очень профессионально. Они планируют нападение на Центрум через четыре дня.
— И затем что? — огрызается Люсинда. — Мы заменим одних чертовых Стражей на других. Будет ли по-другому?
Натали смотрит на меня с неуверенностью. Люсинда права. Если Стражи-повстанцы возьмут контроль над Центрумом, то это не сильно улучшит наше положение. Это по-прежнему государство Стражей, люди которого будут ставить свои интересы выше наших. По крайней мере, если «Люди за Единство» и «Четыре Королевства» возьмут на себя управление, они будут пытаться создать справедливое и делегированное правительство.
Часы Натали внезапно гудят.
— Это Дестени.
— Я вижу Транспортер, — подтверждает Ацелот, отойдя от окна.
Ульрика раскрывает объятия Кирану.
— Ну, я полагаю, это до свидания, братишка.
— Ты не пойдешь с нами? — спрашивает он.
Она качает головой.
— Это мой д...
Ее слова внезапно прерываются. У нее на лице появляется недоумение. Она открывает рот, пытаясь говорить, но кровь пузыриться и течет из маленького отверстия от пули в горле. В оконном стекле, где только что стоял Ацелот, такое же отверстие. Ульрика падает на пол.
— ЛОЖИСЬ! — ору я, как только стекло окошка разлетается от дождя пуль. Они врезаются в деревянные стены, рвут книги, разбивают бокалы.