Люцина и ее дети

Перевод Ольги Катречко.

Действующие лица:

Люцина, тридцать лет

Яцек, тридцать с небольшим, немного старше Люцины

Родители Яцека:

Бабка, шестьдесят лет

Дед, шестьдесят три года

Дети Люцины:

Кася, девять лет

Войтек, семь лет

Пётрек, пять лет

1-я женщина, за пятьдесят

2-я женщина, около пятидесяти

Оля, около сорока, одинокая, разведенная

Священник (Ксендз), около сорока

Ковальская, ровесница Бабки

Алтарник (Министрант)

Двор перед домом. Люцина развешивает белье на веревке, натянутой через двор. Ветрено и холодно. Люцина вешает три курточки от спортивных костюмов. Все одного цвета, только разного размера. От самой большой до самой маленькой. Оставляет свободное место на веревке и вешает штаны. Затем три футболки, снова пустое место и дальше развешивает нательное белье. Наконец заканчивает, садится на колоду, пытается закурить. Спички одна за другой гаснут от порывов ветра.

Ненадолго выглядывает солнце. Люцина прикрывает глаза.

Кухня. Кафельная печь. Буфет шестидесятых годов. У окна стол. В окно видны двор и дорога. За столом сидит Бабка. Люцина возвращается с пустым тазом.

Бабка. Быть дождю. Вчера надо было стирать.

Люцина. Вчера я не могла.

Бабка. Не могла… Да не хотелось тебе…

Люцина. Я была на собрании в школе…

Бабка. Могла б сказать, кто-нибудь сходил бы.

Люцина. Это мои дети.

Бабка. Твои сопляки… Все время бегают и кричат. Слышишь? Бегают и кричат… (Замечает белье.) Да что ты сделала с этим бельем?

Люцина. А в чем дело, мама?

Бабка. Не мать я тебе. Сколько раз повторять. Сколько? Не нужна мне была невестка… Слышишь, что я говорю?

Люцина молчит.

Бабка. Ну как ты повесила белье? Не могла, что ли, по порядку, чтобы все рядом?.. Ну что это? Чего ты стоишь?

Входит Дед, разминувшись с Люциной.

Дед. Что случилось?

Бабка. Ленивая корова… Погляди, что она сделала… Белье даже не умеет повесить… Глянь, как развесила. Ты чего здесь ходишь?

Дед. Есть хочу.

Бабка. Нет еще ничего, она белье вешала.

Дед. Ты постоянно на нее кричишь.

Бабка. Ничего другого она не заслуживает. Забыл уже, как все было?.. Старый склеротик… Забыл все? Забыл?

Дед. Помню я все…

Бабка. Хрен ты помнишь… Да ты не помнишь, что ел на завтрак… Ну?.. Вспомни…

Дед молчит.

Бабка. Ну вот… Даже это не помнишь. Даже это…

Ночь. Второй этаж дома. Люцина не спит. В соседней комнате спят дети. Отзвук открывающейся входной двери. Возвращается Яцек. Входит в комнату на втором этаже.

Яцек. Спишь?

Люцина. Нет.

Яцек. Я не успел на автобус.

Люцина. Ты никогда не успеваешь.

Яцек. Сюда ничего не шло.

Люцина. Никогда не идет.

Яцек. Чего это ты?

Люцина. Ничего. Приготовлю что-нибудь поесть.

Яцек. Я не голоден.

Люцина. Ты ел и пил.

Яцек. Самую малость… (Обнимает ее.)

Люцина. Ты что? Детей разбудишь. Перестань… День сегодня плохой…

Яцек. Ты всегда так говоришь. Всегда одно и то же… Я же знаю, чего ты хочешь.

Люцина. Пусти.

Яцек. Знаю.

Утро. Яцек еще в постели. Люцина проветривает комнату.

Яцек (укрывается). Холодно… Закрой.

Люцина. Нам надо…

Яцек. Закрой. Я есть хочу.

Люцина. Сейчас…

Яцек. Где они?

Люцина. Они? Почему ты не скажешь «дети»?

Яцек. А я как говорю?

Люцина. Скажи. Ну, скажи. Где наши дети?

Яцек. Я и спрашиваю. Где они? (Пауза.)

Люцина. Кася и Войтек в школе… А Петрусь играет рядом в комнате.

Бабка (кричит снизу). Яцек, я знаю, что ты приехал… Что ты там делаешь?

Люцина. Нам надо поговорить…

Яцек. Поговорить? Мы же говорим.

Бабка. Яцусь, поди-ка сюда, к маме… Я тебя жду. Яцек.

Люцина. Пожалуйста…

Яцек. Что тебе надо? (Матери.) Сейчас приду… Опять ты за свое?

Бабка. Сколько мне ждать?

Люцина. Ну, иди, может, она тебе скажет, что наконец-то решила…

Яцек. Опять ты… (Идет к матери.) Я сейчас вернусь.

Женщины возле статуи Богоматери с младенцем, гребут граблями, наводят порядок. Быстрым шагом проходит Люцина, ведет, скорее тянет за руку Пётрека. Пётрек постоянно оборачивается и смотрит на Женщин возле статуи.

Люцина. Добрый день. (Быстро проходит мимо женщин, опустив голову.)

2-я женщина. Слава Иисусу…

1-я женщина. Ведь живут совсем рядом, и никому нет дела… Цветы не поменяют. Сорняки не вырвут.

Ковальская. Не припомню, чтобы из них кто-нибудь пришел в храм на майские богослужения[1]…

2-я женщина. Она как-то приходила…

1-я женщина. Да когда это было? Только в самом начале, как поселилась у них.

Ковальская. И не диво… Неизвестно даже, венчались ли старики?..

2-я женщина. Она, кажется, уже раз убегала.

1-я женщина. Если б только раз. Собаке в конуре живется лучше, чем ей у них. Даже страшно говорить. Поверьте.

2-я женщина. А может, все это пустое? Мало ли чего люди болтают…

1-я женщина. Дай Бог, чтоб так было…

Ковальская. Понапрасну говорить не станут.

Люцина и Яцек одни в комнате.

Яцек. Да в чем, собственно, дело? В чем?

Люцина. Каждый день, с утра до вечера… как…

Яцек. Она старая и больная. Где уж ей работать.

Люцина. Я всю работу по дому делаю. Убираю, стираю, готовлю на всех… Целый день по хозяйству… Если надо, иду в поле…

Яцек. Да в чем дело?

Люцина. Мы можем жить одни.

Яцек. Одни?

Люцина. Я могу пойти работать. Нельзя сидеть здесь и ждать, пока она смилостивится.

Яцек. О чем ты говоришь? Ты — на работу? На какую работу? Где она работа… не видишь, что творится, нет никакой работы. Нет.

Люцина. Ведь я могу…

Яцек. Прекрати. Здесь наш дом.

Люцина. Это дом твоей матери.

Яцек. Другого у нас нет.

Люцина. Но он может быть…

Яцек. Ты сама не понимаешь, что говоришь… Скажи: как, где? Ну, скажи…

Люцина. Как-нибудь справимся. Яцек…

1

Речь идет о майских богослужениях, посвященных исключительно Богородице.