Страница 3 из 10
Парха. Я ботинки сниму, окейос? Перке? Пуэртори-кос? Мартини сейченто феллатио?
Водитель . Я молчу. Не отвечаю. Самое главное — не дать убийце себя спровоцировать.
Парха. То, что я сказал по-нашему, по-румынски, значит «мерси вам большое». Давненько я свои вонючки не снимал, оооох. Сейчас как шибанет. Но мы же свои люди, так сказать, в интимном кругу, да? (Зевает, укладывается спать.)
Водитель . Я про себя только все время повторял: ничего. Ничего. Ничего-ничего-ничего. Ничего страшного не происходит, может, даже вообще ничего не происходит, может, это даже сон, просто я еще об этом не знаю и только зря переживаю… Но этот сон мне вовсе не снился. А он уже почти заснул, уже почти засыпал, и я надеялся… я подумал…
Парха. Фу, как воняет, Джина, это ты пукнула?
Джина. Я не пердела, тут уже воняло, когда мы сели.
Парха. То-то и оно. Ну и вонизм. Но это не я.
Джина. То-то и оно, но факт, что и не я.
Парха. Кто-то навонял, это факт. Но факт, что не я.
Джина. И факт, что я тоже нет. Если не ты и не я, то уж не знаю кто. Может, кто-то пукнул?
Парха. Ах, поросенок. И ведь сидит себе тихо, как мышка, это ж надо.
Водитель (у него начинается истерика). Чего??? ЭТО НЕ Я!
Джина. А типа кто?
Парха. ТЫ! Вы! Больше некому!
Джина. Вонючка!
Водитель лихорадочно хватает сотовый, пытается позвонить.
Парха. Ну-ну, и что же ты собираешься делать с этим телефоном, а? Куда это тебе так приспичило звонить, признавайся-ка, не в полицию, надеюсь? Вот, оказывается, что ты за фрукт! Дай-ка сюда телефон, давай, говорю.
Пауза.
Ты за рулем, это же безумно опасно. Я наберу тебе номер, ты диктуй, а я наберу. Ой, голубчики, приезжайте, ради всего святого, быстрее! Женщина беременная! Озябшая! Беспомощная! Сидит в моей машине! Едет со мной, я ее везу! Не знаю, что я делаю! Ой, помогите! Спасите!
ЛЮДИ! Козлы злобные и недоброжелательные. Разве так можно? (Ложится с телефоном и засыпает.)
Водитель . Ну, и тогда он наконец заснул. Я знал, что это мой единственный шанс — заговорить с этой женщиной, она ведь женщина, и поэтому в ней проступали какие-то человеческие черты, женщины ведь не могут быть совсем, изначально злыми, как мужчины, я считаю, что они — основа всего сущего, потому что им надо и ребеночка родить, и не алкоголички они, что и питало во мне надежду, вот я ее и спрашиваю: ты говорить вообще умеешь?
Джина. Знаешь, я даже училась. Да как-то ничего не вышло. Ну, не мое это.
Парха (сквозь сон). Мы всего-навсего бедные честные румыны, говорящие по-польски… Мы приплыли сюда на углерудовозе «Ибупрон»… У нас нет таких елочек. Только другие деревья.
Водитель . Это твой парень, этот?
Джина. Кто? Этот? Нет. Брат. Двоюродный. То есть что-то типа вроде любовника.
Водитель . Храпит этот твой румын слегка, да?
Парха (сквозь сон). Это из-за носовой перегородки.
Джина. Это из-за перегородки, ему нос сломали в тюрьме. Теперь у него из-за этого страшный комплекс. Ты лучше не говори про его нос вслух, а то он озвереет и нас обоих как бешеных собак прирежет за то, что мы против него тут сговариваемся и обжимаемся.
Парха (сквозь сон). Нет, нет, нет, нет, моментик, моментик, что тут происходит?
Пауза.
Водитель (вытирая лицо носовым платком). Это от него ребенок?
Джина. От кого?
Водитель . Ну, ребенок этот.
Джина. Ребенок мой, при чем тут он?..
Водитель . Ну, забеременела ты от него?
Джина. Яяя? Аааа эээто… Нееее, нет, еще чего!
Водитель . Не от него?
Джина. Нет, мы с ним только вчера познакомились, кажется… Да какая разница? Мать моя тоже все время спрашивает, а я ей говорю: это ребенок, просто ребенок, и отвали, ясно? Это мой сын. А то, что он у меня родился, — это, понимаешь, просто так получилось. Мой это ребенок. И ты тут совершенно ни при чем. А она: вот и займись им, а то ты только куришь, пьешь, спишь с кем попало, а потом просыпаешься в 17.30 и удивляешься, что плохо себя чувствуешь. Делом надо заниматься, возьми пылесос и… А я… ладно, не важно. Вот именно. Хорошо, что ты мне напомнил. (Вынимает банку с клеем, делает вид, что нюхает.) Я полностью зависима от этого говна. Честно говоря, мне уже самой не нравится.
Водитель . И это чудовище, эта страшная женщина, я ее даже женщиной называть не хочу, достает из своих сеток, из этого своего хлама банку бутапрена! И смотрится в крышку! Как в зеркальце!
Парха (сквозь сон). Джина у нас артистическая натура.
Водитель . А это, эт-то не вре-вредно ребеночку?
Джина. Ну ты че… Ситуация под контролем. Между прочим, врачи сказали, что мой ребенок уже привык, и, если я брошу, для него это будет стресс еще похуже, чем небольшой кайф по большим праздникам, короче, он там может просто офигеть, лучше малость долбануться, чем у меня будет плохое настроение, а ребенок — в истерике. В небольших количествах это вроде даже полезно, ты б попробовал, ты бы тоже расслабился чуток, а то сидишь тут… О, классно танки едут, война будет.
Водитель . Не-е-ет! Никогда! — крикнул я.
Вонь была ужасная, у меня закружилась голова.
Джина. Знаешь что?
Хуже всего, бля, что мир хочет превратить человека в тряпку, которая встанет по стойке «смирно» и на все вопросы будет отвечать «так точно», в прохожего, послушно переходящего через улицу. В пассажира, бля, трамвая, висящего на подножке с вот таким лицом, о! Гладким и ровным, как жопа, чтоб глазу не за что было зацепиться. Вообще без лица. В такого, как ты. В человека-сардельку.
Я не хочу быть такой. (В ужасе.) Эй, тебя как зовут, оглянись! Оглянись! И скажи мне одну вещь.
Водитель . Что? Что случилось?
Джина. Скажи мне что-нибудь, но так, чтобы она не видела, понял? Нет! Нет, не надо, не оглядывайся! Там моя мать… это она сидит сзади? Только ответь, а то я не хочу оглядываться. Брюнетка, пожилая.
Водитель . Не-е-ет! Это твой парень, тот, что с тобой! Брат твой! Двоюродный.
Джина. Эта сучка за мной следит. Понимаешь, я вчера просрала все алименты, и она теперь точно хочет меня убить, я бы не удивилась, если б она влезла сюда за нами, я должна все время быть начеку, ни на секунду нельзя оглянуться, а то она появляется и говорит мне: иди работать, убери за собой, это твой сын.
Водитель . Но кто? Он?! (Показывает на Парху.)
Джина. Мой сын? Тебе че? Совсем отбило? Мне плохо. Кажется, я рожаю. Звони доктору Хаусу.
Водитель (чуть не плача). Как? Твой братец забрал у меня телефон!
Джина. Спокойствие, только спокойствие, раз такое дело, я могу и потерпеть. Хи-хи. Ну ты и пересрал, я торчу.
Едут.
Водитель . Это не шутки, ты что. Жена, когда рожала, были разные осложнения, анальное отверстие в клочки… Мочевой пузырь поврежден, бедная натерпе…
Парха (уже проснулся). У нее нету анального отверстия.
Водитель . Конечно, конечно… я ничего такого не имел в виду…
Парха. У Джины нет анального отверстия, она не из таких.
Джина. Заткнул зяпу, хорошо? Ты спал, вот и спи, и не вмешивайся в культурный разговор.
Парха. Сама заткнись, ты, и не тебе мне указывать, если он тебя оскорбляет…
Джина. Хрен моржовый. Блядь. Говно.
Парха. Сама говно. Какашка. Писька. Пиписька.