Нечеловеческие хроники

— Не могла и в глубине души, ты это хорошо знаешь. — Нинон смотрела на меня как-то странно, но тон ее был абсолютно безаппеляционный.

Я уже пила горячий обжигающий кофе, когда в гостиную вошли участники этого беспредельного действа. Горящие глаза, лица возбужденные, в воздухе витал привкус адреналина, я буквально ощущала его на своих губах.

Дарий быстро пересек, разделяющее нас расстояние, обошел кресло, в котором я устроилась, и наклонился так, что его шепот буквально обжег мое ухо и шею льдом.

— Что случилось, любовь моя? Чем вы так расстроены?

— Меня здорово напугала эта дикая забава. — прошептала я, вздрагивая, от чего кофе расплескался по блюдечку.

Он быстро выхватил из моих рук блюдце с чашкой, из кофейника налил мне другую порцию, заменил блюдце чистым и вложил в мои трясущиеся руки.

— Прости нас, пожалуйста… — снова прошептал он, заглядывая в мои глаза так, что холод сменился жаром, я резко согрелась.

— Господа! Кто мне объяснит, что это собственно было такое?! — негодовала Моника, отходя от Маркуса к кофейному столику и принимая из рук Дария свой любимый напиток.

— По какому поводу возмущение? — тут же отреагировала Нинон.

Моника залпом осушила чашечку и, закурив, продолжила:

— Это были гонки или конкурс кто быстрее загонит судью в лузу, точно бильярдный шар?!

— Я объявления такого конкурса не слышал! — хохотал Мишель, — Это новые правила?

— Дарий, — лукаво, позвала Нинон, — что пообещала тебе Ревекка в обмен на победу?

— Мадам, вы о чем? — с удивлением, спросил Дарий.

— Кстати, мне этот вопрос тоже интересен! — воскликнул Маркус.

У Ревекки глаза стали стеклянными, ноздри расширились и желваки пришли в движение, было четко понятно, что она готова к прыжку, но не ясно на кого именно пал ее гнев.

— Тише, тише! Господа, ну разве это не справедливо? В гонке победила леди, единственная, между прочим, ее участница. И я считаю, что это вполне заслужено! — миролюбиво отбивался Дарий от нападок, к еще большему неудовольствию Ревекки.

— Это были поддавки?! — прошипела она сквозь зубы, зло, глядя на Дария.

Он выпустил мою руку, резко встал, вытянувшись в струнку, от чего стал казаться еще выше обычного, посмотрел на Ревекку, а потом заговорил вкрадчивым голосом, больше похожим на сдерживаемый рык:

— Любой, кто посчитает вас слабым противником, в любом соревновании и не приведи Бог, битве законченный глупец и как результат наверняка покойник. Я похож на ТАКОГО глупца?

— Нет… — растерянно сказала Ревекка, ее гнев явно терял свои обороты.

— Значит ни о каких поддавках, не может быть и речи, ни сегодня, ни в будущем! — отчеканил Дарий.

— Вы о чем? — удивленно спросила Моника, глядя попеременно то на одного, то на другую, — Это была чистая победа!

— Адреналин, вот что это такое! — быстро вмешалась Нинон, — Адреналин еще не покинул ваши вены, и вы жаждете продолжения состязаний! Приберегите ваш пыл, его еще будет куда применить, а пока, я предлагаю выпить за победительницу и… судью. — с усмешкой добавила Нинон, игриво глядя на Монику.

Жак, словно по мановению волшебной палочки, появился с подносом в руках, на котором в бокалах красного муранского стекла, уже были напитки, приготовленные для каждого.

— Остывайте, друзья мои, нас ждет легкий ужин, после чего нам всем не мешало бы передохнуть. Всем придется проснуться с рассветом. — Нинон снова стала радушной хозяйкой салона, — За победителей и судей!

Все выпили, и разговор за ужином, принял более мирное русло. Мишель опять шутил, явно находясь в отличном расположении духа, Нинон улыбалась, глядя на него, Маркус с обожанием пожирал Монику глазами. Ревекка же, села в отдалении, явно что-то обдумывая, едва притронувшись к своему питью. Я уже согрелась, странный испуг прошел, мне опять было хорошо и легко в компании друзей.

Дарий странно смотрел на меня, словно его неотступно мучил вопрос, который он не мог задать. И только, когда за нами закрылась дверь новых апартаментов, определенных для нас Нинон, он решился:

— Дезирэ… что послужило причиной твоего странного настроения?

Вопрос поставил меня в тупик, т. к. ответа на него я не знала.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила я, просто для того, чтобы не молчать.

— Сейчас ты человек, но ты воин и всегда им была! Что расстроило тебя на столько, что ты ТАК отреагировала на глупую забаву?

— Я испугалась за Монику… — пробормотала я нерешительно.

— Я думаю, что это всего лишь следствие, но чего? — настаивал Дарий, явно обеспокоенный.

Я села на кровать и начала растирать виски, голова резко и отчаянно разболелась.

Дарий присел у моих ног, молча ожидая ответов на свои вопросы, а я судорожно пыталась сообразить, что ему сказать. Так и не дождавшись ответа, он сел рядом, притянул меня к себе, и положив ледяные ладони на мой лоб, тяжело выдохнул.

— У меня такое впечатление, что мир рушится, и я ничего не могу с этим сделать… — это все, что я смогла высказать, из огромного потока мыслей, которые внезапной лавиной обрушились на мой и без того воспаленный мозг.

— Ты о чем? — голос Дария задрожал от сдерживаемого рычания.

— Столько всего надо сделать, а я просто человек! — в полном бессилии, я спрятала на его ледяной груди не только свое лицо, но и слезы.

— О! Дезирэ, да это же истерика! — он сгреб меня в охапку, как маленькую и стал тихонько укачивать.

Какое-то время, я просто безудержно рыдала, но постепенно ком в горле исчез, вместе с тупой, ноющей болью в груди.

Когда я уже совсем затихла и перестала всхлипывать, Дарий осторожно убрал спутанные волосы с моего лица и, глядя мне в глаза с всепоглощающей нежностью, прошептал:

— Ты просто устала… на тебя обрушилось столько всего и сразу… все будет хорошо! Мы справимся, поверь мне…

— Я верю… — прохрипела я, чужим голосом.

— Это Нинон или Ревекка? — его взгляд стал настороженным и очень внимательным, почти сверлящим.

— Иногда мне кажется, что все они смотрят на меня с ожиданием… а я… — слезы снова градом хлынули по щекам.

— Боже! Кроха… мой маленький… уставший ангел…

Меня снова обнимали сильные, нежные руки, а мраморные губы, осторожно снимали влагу с моего лица, каплю за каплей, замораживая мою боль.

— Я с тобой… я рядом и все будет хорошо… — его слова успокаивали меня, окутывая шелком нежности.

— Что будет дальше? — прошептала я, прекрасно понимая, что спрашиваю абсолютную глупость.

— Дальше? — в его голосе притаился смех, — Мы победим!

Он сказал это так уверенно, и это звучало так дико, что от этой несуразности, я неожиданно для самой себя расхохоталась.

Это был смех сквозь слезы и… Дарий прав — это истерика!

Я не могла остановиться, смех давно перешел в клокотание, слезы высохли, и я попросту задыхалась.

Дарий быстро уложил меня в кровать и исчез. Появился он через мгновение со стаканом воды, дурно пахнущей валерьяной или чем-то подобным. Он решительно влил в меня эту гадость, несмотря на мои слабые попытки сопротивляться, после чего закутал в одеяло, словно куклу.

Я плохо понимала, что он мне шептал, держа в своих стальных объятьях. Просто от звука его голоса мне становилось все спокойней, ласковые слова превратились в самую лучшую колыбельную и я заснула.

18 глава Сны… полувидения… реальность

Мне снилось, что я гуляю по великолепному, цветущему саду. В воздухе витал запах цветов, солнышко согревало, по-весеннему робко, отовсюду слышалось пение птиц.

Я шла по тропинке, которая извиваясь, привела меня к беседке. Там сидела молодая женщина, увлеченная чем-то на столько, что она не замечала моего приближения. Стараясь идти как можно тише, я подошла к входу.

— Дезирэ? Я ждала тебя. — сказала женщина не поворачивая головы.

— Вы… ждали меня? — переспросила я тихо, оробев от неожиданности.