Нечеловеческие хроники

— Франция? — кивнула я на картину.

— Да, думаю это тот замок, который вы видели.

Я повернулась к другой стене и остолбенела. На стене висел огромный портрет, с которого на меня смотрела Дезирэ. Портрет был очень похож на миниатюру, которую я видела раньше, с той лишь разницей, что здесь она была изображена во весь рост, красивая, живая, казалось, она вот-вот рассмеется, и выйдет из рамы, обмахиваясь золотым веером, точно таким же, как мне подарил Дарий.

— Какая она красивая. — я не сдержала своего восхищения.

— Она прекрасна. — эхом отозвался Дарий.

Его взгляд был устремлен на меня, я чувствовала это всей кожей, мне стало неловко и я, не отводя взгляда от портрета, попросила:

— Сыграйте что-нибудь, пожалуйста.

— Хорошо. — донесся до меня его шепот и я услышала звук шагов, а затем проснувшуюся гитару.

— Надеюсь, мне удалось удовлетворить ваше любопытство? — интересовался Дарий.

— Целиком и полностью. — голос Моники был весел.

Они вернулись к колонне. Дарий подошел к растерянной Кате, взял ее за руку и… растворился вместе с ней в воздухе, они попросту исчезли у всех на глазах.

Саша, Моника и Юра одновременно ринулись к тому месту, откуда они исчезли.

— Вот черт! — ругался Юра.

— Ничего себе?! — Саша была в шоке.

— Стервец. — сказала Моника обреченно.

— И где их теперь искать прикажете? — требовал Юра ответа от Моники, невидящий взгляд которой, скользил сквозь него.

— Юра, возьми Сашу и еще парочку из наших, прочешите набережную в том месте, где в прошлый раз была брошена гондола. Неплохо было бы осмотреть все прилегающие каналы тоже, а я возьму лодку и проверю еще пару мест, где они, вероятно, могут появиться.

— А нельзя ли поточнее?

— Она не знает местности, кроме того картины постоянно меняются и она вряд ли сейчас думает обо мне. Это все, что мне пока удалось выудить.

— Ты одна никуда не поедешь!

— Хочу видеть того, кто попробует ко мне сейчас приблизиться. — от ее голоса веяло могильным холодом и нешуточной опасностью.

— Ладно, мобильник не отключай. — сдался Юра.

— Я сообщу, если что-то изменится. — жестко сказала она и направилась к выходу.

Покружив по городу и убедившись, что за ней нет слежки, Моника направилась к облюбованному ресторанчику, остановилась возле входа, посмотрела на часы, заглушила мотор и закурила. Она уже собиралась подкуривать вторую сигарету, но дверь ресторанчика распахнулась, и из него вышел «близнец» Дария, посмотрел по сторонам, перешел через мост и неспешно свернул за угол. Моника не заводя мотор, а пользуясь коротким веслом, свернула в том же направлении и остановилась за поворотом. Тень тут же отделилась от дома, в лодку тихонько прыгнули и на сиденье быстро плюхнулся Маркус.

— Шкатулку взял?

— Да.

— Куда теперь?

— Пока прямо, здесь недалеко, давай я. — сказал он и забрал у Ники весло.

Они еще покружили какое-то время по запутанным улочкам — каналам.

— Причалим здесь.

— Я все еще не могу поверить, что ты меня на это уговорил. — ворчала Моника, когда они причалили в маленьком закутке.

Едва лодка была закреплена, Маркус схватил ее руку в длинной перчатке и прижал к своим губам.

— Все будет хорошо, поверь мне. — шептал он.

— Я никогда не могла до конца доверять Дарию.

— Дезире доверяла ему, так же как и нам с тобой.

— Это нескончаемый спор, может все дело в том, что он вампир?

— Ну да, он вампир, я — азарий, ты — хранитель, а Дезирэ — человек. — Маркус тихо рассмеялся. — У тебя есть предложения, как выходить из ситуации?

— Вчера закончились. — огрызнулась Моника.

— Тогда пошли.

Они зашли в плохо освещенную парадную, Маркус быстро закрыл за собой дверь и, взяв Монику за руку, бодро зашагал вверх по лестнице. Откуда-то сверху лились звуки великолепного тенора в сопровождении гитары, которые приближались по мере того, как они поднимались.

— Это что еще за представление? — прошептала Моника.

— Это Дарий. — смеясь тихонько ответил Маркус.

— Он еще и поет?!

— Он много чего умеет, было время научиться.

— Кажется ты его неплохо знаешь. — с упреком прошипела она.

Маркус, сотрясаясь в беззвучном хохоте, порывисто обнял ее и прошептал:

— Что я слышу? Это ревность?

— Еще чего! — Моника гневно вырывалась.

— Остыньте, любовь моя, мы уже пришли.

Волшебные звуки незнакомой песни внезапно оборвались и Дарий, отложив гитару, порывисто встал. Я посмотрела на него настороженно.

— Это наши гости, пойду, открою.

— Я не слышала стука. — он ушел. «Наверное, я сейчас не услышала бы и раската грома», думала я с мечтательной улыбкой. В гостиной послышались голоса, и я выглянула, чтобы посмотреть кто там. Увидев Монику, вместе с «дремлющей стихией» под руку, я опешила. «Вот так дела», пронеслось в голове, «тут явно что-то затевается». Ника быстро подошла ко мне и пока «близнецы» что-то обсуждали, тихо спросила:

— С тобой все хорошо?

— Да, а Дезире точно придет?

— Я очень надеюсь на это. — странно хихикнула она и потянула меня в гостиную. — Познакомься, это Маркус.

Близнец галантно поклонился и поинтересовался:

— Я вам никого не напоминаю?

— А вы времени даром терять не намерены. — съязвила я. — Но мне кажется для полного букета, здесь кое-кого не хватает.

Маркус глубоко вздохнул и очень тихо сказал:

— Это будет труднее, чем я ожидал… Что ж присядем, разговор нам предстоит долгий.

Дарий быстро принес еще два кресла и, подвинув их к камину, расположил полукругом так, чтобы мы все могли видеть друг друга. Я села и завернулась в плед, Дарий сел рядом, а Моника с Маркусом расположились напротив.

— Катенька, о том, что мир не так прост, вы уже знаете, но дело видите ли в том, что более трехсот лет назад, между вампирами, азариями и хранителями назрел мощный конфликт…

Конфликт был банален, прост и стар как мир. Обычно, как людям свойственно любить себе подобных, так и представители всех трех сил, либо оставались одиноки, либо, со временем обретали свою половинку, среди подобных себе. Однако у Создателя своеобразное чувство юмора и предугадать его планы далеко не всегда возможно, тем более их последствия. Дезирэ и Дарий полюбили друг друга. Пока это было тайной, им ничего не угрожало. Им очень долго удавалось скрывать свои чувства. Но слепой амур, толи промазал, толи пошутил и один из азариев, Елизар, внезапно воспылал страстью к Дезирэ. Его любовь сделала его более прозорливым, и именно он раскрыл их секрет. Гневу Елизара не было предела, мучаясь безнадежною любовью и понимая, что между азарием и хранителем ничего не может быть, он вдруг понял, что перворожденная хранительница уже давно отдала свое сердце. И кому?! Вампиру! Вампиров азарии всегда считали чистым злом, а к Дарию у них вообще «особое» отношение. Дарий частенько вмешивался в нити судьбы, которые они плели, и срывал чистоту эксперимента, но поскольку вреда от его вмешательства не было, хранители смотрели на его проделки сквозь пальцы, частенько посмеиваясь. Елизар заподозрил, что благосклонность хранителей к Дарию обусловлена действиями Дезирэ и ее влиянием на совет. Он устроил слежку и создал целую шпионскую сеть, которая обнаружила и мою тайну. Со мной создатель тоже «пошутил». Будучи перворожденным, я долго считал, что живу во имя соблюдения баланса и что на личное счастье мне можно даже не надеяться. Однако иногда я все же не удерживался и в своих мечтаниях, допускал такую возможность. Чем больше я мечтал об этом, тем плотнее плелась нить судьбы и когда перед одним из саммитов, я увидел молодую хранительницу, явно находящуюся под патронатом Дезирэ, для меня грянул гром посреди ясного неба. Это была она, это была Моника. Наша любовь тоже была невозможна со всех точек зрения, но вопреки всему, мы любили и любим, каким бы безумием это ни казалось. Натолкнувшись на такое вопиющее нарушение законов, Елизар решил действовать. Он, используя свой потрясающий дар убеждения, подвел совет к тому, что Дезирэ рано или поздно примкнет к вампирам, чем неминуемо подвергнет нас всех опасности, резко качнув баланс в сторону тьмы, а я, любя Монику, непременно усилю ряды хранителей. Мир будет на грани разрушения и неминуемой катастрофы. Азарии всегда болезненно реагировали на ограничение своих возможностей. Хранители частенько не давали им развить идею о всеобщем благе, такие утопии всегда заканчивались гибелью людей. Если бы не было вмешательства хранителей, все могло бы быть значительно хуже. Азарии согласились с планом Елизара. Для Дария была приготовлена смертельная ловушка, из которой его вовремя удалось вытащить, а над головой Моники, повисла гильотина. Найти выход из создавшейся ситуации нам помогла легенда об изначальных. Дезире решила уйти к ним, растворив свое тело в водах океана, став чистой энергией, а я должен был проследить за тем, чтобы она могла вернуться к тому времени, когда пророчества начнут сбываться, Земля начнет менять свое лицо и многое можно будет изменить. Мне пришлось скрыться, что я и не замедлил сделать. Проведя более трехсот лет в одном из ашрамов, я сумел найти выход. Мы оба знали, что возвращение Дезирэ будет проблемой. Вернуться она могла, выйдя из вод океана, только человеком — ребенком, который еще и начисто лишен памяти и силы. Такова цена, которую ей пришлось заплатить. Мне удалось заключить память Дезирэ в ее тени.