Страница 3 из 27
Какую же огромную опасность таит в себе виртуальное политическое время, если оно оказывается в руках недобросовестных соискателей политической власти! Именно поэтому роль и значение нравственных императивов в эпоху информационного общества необыкновенно возрастает. Согласимся с американским социологом Амитаем Этциони (р. 1929), который предлагает «новое золотое правило» в эпоху постмодернити: «Уважай и поддерживай нравственный порядок в обществе, если хочешь, чтобы общество уважало и поддерживало твою независимость»[6].
Претворение этого правила в жизнь подразумевает, что в виртуальном политическом пространстве должны действовать определенные этические нормы, которые позволят обществу контролировать правдивость и нравственность сведений, поступающих с информационных лент. К сожалению, сегодня виртуальное политическое время часто становится объектом неконтролируемых политических манипуляций, и это наносит серьезный урон общественному сознанию.
Известное изречение, приписываемое Уинстону Черчиллю, о том, что генералы всегда готовятся к сражениям прошлой войны, сегодня в значительной мере относится и к политологам. К тем, которые упорно пишут об ужасах тоталитарной цензуры и запретах религиозного фундаментализма, не замечая, что в информационном обществе на первый план выдвигается новый уровень опасностей, связанных с торжеством виртуальной вседозволенности. Сегодня мы вступаем в новую эру, когда виртуальное политическое время настолько подчинило себе время реальное, что человечество вплотную подошло к созданию чисто информационной структуры политических взаимодействий.
Информация постепенно становится основным компонентом нашей политической организации, а потоки виртуальных образов составляют основную нить политической структуры общества. Между тем вся система национального и международного права по-прежнему регламентирует только сферу реального политического пространства-времени, не замечая виртуального измерения мира политики. Человечеству давно пора посмотреть на свое отражение в виртуальном политическом зеркале и ощутить космический пульс виртуального политического времени.
Мнение ученых
Ведущая роль политики в современном обществе не раз подчеркивалась в работах крупнейших мыслителей нашего времени. В частности, французский философ, социолог и политолог Раймон Арон (1905–1983) утверждал, что примат политики над другими видами человеческой практики, в том числе над экономикой, объясняется тем, что политика непосредственно затрагивает сам смысл человеческого существования. Все дело в том, что общественная жизнь определяется прежде всего системой сложившихся отношений между людьми. Именно механизмы исполнения власти в обществе, способы назначения и избрания лидеров, отдающих приказы и распоряжения, больше любой другой сферы влияют на характер общественных отношений. Как известно, все основные различия современных обществ обусловлены структурами государственной власти. Это позволило Арону сделать важный вывод: «В современных условиях все происходит так, будто возможные конкретные варианты постиндустриального общества определяет именно политика»[7].
Английский политолог и социолог Карл Раймунд Поппер (1902–1994) в работе «Открытое общество и его враги» обосновал фундаментальный характер современной политологии как науки о политической власти. Он обратил внимание на то, что именно политика контролирует экономическую мощь, все социальные, культурные и военные программы: «Политическая власть и присущие ей способы контроля – это самое главное в жизни общества»[8]. Именно политические программы способны помочь экономически незащищенным членам общества ограничить эксплуатацию, снизить рост безработицы, поддержать национальную культуру, сохранить экологию.
Таким образом, политика сегодня имеет ключевое значение в решении основных проблем человеческого существования. Вот почему так важно определить, какой научный смысл вкладывается в это понятие. Современная политология интерпретирует политику в институциональном, нормативном и процессуальном измерениях.
Институциональное измерение политики определяется основными институтами: конституцией, принципом разделения ветвей власти, правовым порядком, избирательной системой, организацией и наличием партийной жизни.
Нормативное (содержательное) измерение политики зависит от целей и задач. В современном обществе, построенном на принципах демократии и плюрализма, различные политические партии часто преследуют противоположные цели, что делает политику достаточно конфликтной, противоречивой и многогранной в нормативном плане.
Интерпретация ключевых категорий
Макс Вебер утверждал, что «всякое этически ориентированное политическое действование» может подчиняться двум фундаментально различным, даже непримиримо противоположным максимам: оно может быть ориентировано либо на «этику убеждения», либо на «этику ответственности»[9].
Тот, кто исповедует этику убеждения, чувствует себя ответственным в политике только за то, чтобы не гасло пламя чистого убеждения, например, пламя протеста против несправедливого политического порядка. Разжигать это пламя снова и снова – вот цель его политики. Тот, кто исповедует этику ответственности, считается с последствиями своих действий и не может перекладывать на других ответственность за свою политику. Такой человек скажет: «Эти следствия вменяются моей политической деятельности». Однако этика убеждения и этика ответственности не абсолютные противоположности в политике, они являются, по существу, взаимодополнениями, которые лишь совместно составляют подлинное, «веберовское» призвание к политике.
Процессуальное измерение политики характеризует ее как перманентный процесс, направленный на реализацию интересов различных общественных групп с помощью формальных и неформальных процедур (митинги, собрания, демонстрации, политические выборы и т. п.).
В демократическом обществе политические акторы действуют под углом зрения негарантированного и непредопределенного выбора, что делает политический процесс достаточно непредсказуемым. В этом смысле политику часто сравнивают с игрой, с ее важнейшими характеристиками: нелинейностью, случайностью, неопределенностью, стохастичностью. Вероятностный характер политических процессов, высокая доля рисков и неожиданных событий, неполнота информации, невозможность держать под контролем все слагаемые политических действий, наконец, неопределенность результата – вот что наиболее ярко характеризует современную посттрадиционную политику как вид человеческой практики. Отсюда закономерно следует, что одного только научного обоснования политического курса совершенно недостаточно для обеспечения его эффективной реализации на практике.
«Политика есть искусство возможного», – заметил некогда Бисмарк, и эта фраза сразу же стала крылатой. Действительно, то, что не в силах сделать наука, компенсирует в политике искусство возможного: искусство политического компромисса, искусство маневра, искусство толерантности (терпимости). Практическому политику необходимы тонкая интуиция и высокое мастерство, чтобы претворить задуманный политический курс в жизнь. Все это позволило известному французскому политологу Морису Дюверже (1917–2014) назвать политику «двуликим Янусом»: в ней неразрывно слились такие противоположные начала, как пламя борьбы и лед холодного расчета, свобода творчества и жесткий реализм необходимости, прозрачный рационализм аналитики и мистическая иррациональность интуиции. Однако именно эта борьба противоположных начал и делает политику необыкновенно увлекательной сферой человеческой практики.
1.2. Предметное поле политологии: от классических к постклассическим исследованиям
Несмотря на то что история политической мысли насчитывает несколько тысячелетий, политология как наука о политике институционализировалась достаточно поздно. В Европе и в России этот процесс происходил в конце XVIII – первой половине XIX в., в США – в конце XIX в.
6
Этциони А. Новое золотое правило. Сообщество и нравственность в демократическом обществе // Новая постиндустриальная волна на Западе: антология / под ред. В. Л. Иноземцева. М., 1999. С. 317.
7
Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993. С. 30.
8
Поппер К. Открытое общество и его враги: в 2 т.: пер. с англ. М., 1992. Т. 2. С. 148.
9
Вебер М. Политика как призвание и профессия. С. 696.