Страница 2 из 2
Договорить старпом не успел. Яхта вдруг накренилась и начала подниматься. А в нескольких метрах перед ней в воздух взметнулась струя пара.
– Кажется, мы сели на кита!.. Ёксель-моксель-таксель-брамсель, – пробормотал Котаускас.
К счастью, все обошлось. Кит погрузился в глубину, и «Котобой» плавно съехал в воду.
– Я слышал, что киты большие, – восторженно пискнул Шустер. – Но чтобы таки-и-е?!
И тут кит снова выплыл на поверхность, рядом с яхтой. Его огромный глаз с интересом разглядывал экипаж «Котобоя»…
– У меня было такое чувство, будто он в меня заглянул, – рассказывал потом Котаускас. – Клянусь, никогда больше не охотиться на китов. Потому что киты наши братья!
Капитан даже хотел поломать гарпунную пушку. Но его отговорили. Мало ли, а вдруг на них нападет осьминог? Или большая белая акула?
– Мне показалось, что он пожелал нам хорошей рыбалки, – сказал Афоня.
– А мне он подмигнул, – похвастал Шустер.
Не зря Афоня штопал старые сети. На следующий день в них попал косяк трески.
За пару часов треской доверху набили бочку, и все банки, и кастрюли на камбузе. Котаускас нанизал несколько рыбин на гарпун как шашлык на шампур. А рыба все не кончалась. Что с ней делать?
– Отпустить. Всю рыбу не поймаешь! – сказал старпом, командовавший заготовкой.
Обратный путь был приятным. Афанасий вытащил самовар на палубу. Команда пила чай. А на дымке от самовара коптилась треска.
Рыбаков встречала вся деревня.
– Сейчас начнется, – пробормотал Котаускас, сжимая трубку в зубах. – Где кит? Что-то у вас треска мелковата!.. Ексель-моксель-таксель-брамсель!
Но он ошибался. В городской газете напечатали фотографию с «Котобоем» на ките. Видимо, кто-то из пассажиров лайнера успел сделать снимок. Поэтому котов встречали как героев. Местный поэт, Васькин, даже сочинил лозунг:
И коты на пристани дружно размахивали плакатом.
Суровое сердце капитана дрогнуло:
– Старпом, ты что со своей долей собираешься делать?
– Подкормить земляков нужно! – сказал Афоня.
– Я как остальные, – отреагировал Шустер.
– Бочку на причал, – скомандовал Котаускас.
Несколько деревенских котов вызвались помочь. Бочку с треской по трапу выкатили на пристань.
К Котаускасу подошел Шлында:
– Знаешь, кэп, я согласен пойти матросом!
– Экипаж уже набран. Это – Шустер, наш младший матрос.
Толпа голодных котов с интересом разглядывала мышонка.
– Кто его обидит, будет иметь дело со мной! – сказал Котаускас.
– И со мной! – добавил Афоня.
– И со мной! – пискнул Шустер.
И все засмеялись.
Прямо на причале разостлали скатерти. И пир начался. Коты ели так, что за ушами трещало.
– Хороша треска, вон как трещит! – заметил кто-то.
А поэт Васькин успел сочинить целую поэму. Поэма была длиной со скатерть. Но три строчки запомнили все:
Кто-то сбегал за гитарой старпома. Шустер достал губную гармошку. И все принялись горланить про славного котобоя.
Разошлись по домам уже под утро. А команда осталась на яхте.
– Может, и мне такой завести, – вздохнул Афоня, глядя, как Шустер забирается спать в сапог.
– Лучше поищи валенок, – сказал Котаускус. – В следующий раз отправимся на Северный полюс!
История вторая.
ПУТЕШЕСТВИЕ НА СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС
Когда люди переехали из Котьмы в город, нелегко поначалу было котам. Но со временем пообвыкли: кто шерсть прял да носки вязал, кто огород стал сажать, а кто и рыбачить начал. Море-то под боком. А где море, там и рыба. А где рыба, там и кот! – так раньше старики говорили.
Кот Шлында сидел на крылечке своей избы, когда появился старпом с «Котобоя» Афоня. Афоня тащил за собой санки со здоровенными валенками.
– Ты чё, деда Мороза обокрал? – оживился Шлында.
– Нет, у Черныша выменял. У него от хозяина остались.
– Ну, и на что они тебе? Лето ведь.
– Мы на Северный полюс собираемся.
– А-а, – понимающе кивнул Шлында. Но когда валенок проехал мимо, покрутил лапой у виска.
Идея плыть на Северный полюс возникла так…
Капитан Котаускас предложил пойти за рыбой к Исландии, потому что там самая жирная селедка. Афанасий возразил, что самая жирная селедка – норвежская. Потому что Норвегия – севернее. Ведь чем севернее, тем вода холоднее, а рыба – жирнее.
Спор грозил перейти в драку. Но вмешался младший матрос Шустер:
– Самая жирная селедка на Северном полюсе. Потому что Северный полюс севернее всего! – заявил он. И вопрос был решен.
Котаускас придирчиво осмотрел валенки. Левый был с дыркой.
– А поновее не нашлось?
– Зато размер пятидесятый. В животе жать не будет, – ответил Афоня. -А дырка, она для вентиляции!
Шустер, ночевавший в сапоге, менять свой сапог на валенок не стал. А просто притащил шерстяной носок. Котаускас и Афоня дружно сморщили носы:
– Ффу! Псиной пахнет!
Носок был из собачьей шерсти.
Готовились к плаванию основательно. Притащили санки, коловорот и массу теплых вещей. Все это выглядело диковато. Лето стояло жаркое. И загоравшие на берегу кошки хихикали:
– Эй, морячки, вы не в Анталию собираетесь?!
Котаускас, из принципа ходивший в шапке-ушанке, старался не обращать на них внимания:
– Ничего… Зато на полюсе тепло будет!
Плавание началось отлично. Дул попутный ветер, и вскоре «Котобой» вышел в открытый океан.
Прошел день, второй, третий, пятый, седьмой. Котаускас стал нервничать:
– Впереди должна быть Земля Франца Иосифа, а ее нет. Ёксель-моксель-таксель-брамсель!
– Значит, компас сломался, или мы проспали, – предположил Афоня.
– А может, мы и полюс проспали, таксель-брамсель? – заволновался Шустер.
Тревога охватила всех. Котаускас даже спал с биноклем. А впередсмотрящий Шустер не слезал с мачты – еду ему подавали наверх.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.