Страница 2 из 11
– Здесь ждать будем! – как командир корабля принял решение Дружинин. – Территория под Асадом, боевиков нет. Сейчас нас хватятся и прилетят. Уже давно хватились. Курс прямой, сразу найдут. Час-полтора, может, максимум два.
– Тогда будем ждать. – Глупо было не согласиться. Оставаться на месте крушения действительно самое верное. – Только на всякий случай в лесок отойдем, мало ли какая зараза поедет, зачем лишний раз на дороге рисоваться?
Я обернулся к своему заместителю:
– Илья, давай всех в лес, круговую оборону и наблюдателей на фланги.
– Все слышали? Семен, Олег – наблюдатели. Остальные за мной! – Болотников подхватил с земли свой десятилитровый рюкзачок (большие рюкзаки мы на это однодневное задание не брали) и зашагал к лесочку. Группа потянулась следом. Вертолетчики тоже. Я остался стоять один. Мышцы еще чувствовали слабость от пережитого напряжения. Левое веко изредка дергалось нервным тиком. Но душа пела. Я жив! Поразительно: я жив и могу сколько хочу вдыхать этот жаркий воздух, глядеть вдаль, ходить, бегать, чувствовать на коже легкий, дующий с юга ветер. Вот сейчас за нами прилетят, и мы полетим на базу. Сомнительно, что после подобного падения от нас потребуют продолжение выполнения задачи. Тем более что и задача так себе – облет, обход освобожденной территории. Работа для дураков, как сказал, отправляя нас на задачу, наш ротный – майор Белов. А и плевать! Пойти, что ли, в тенек завалиться и поспать?
Я так и сделал. Но только-только начал придремывать, как «запищала» радиостанция.
– Командир, – донесся до меня голос выставленного на правый фланг наблюдателя, – машины какие-то…
Сказал и замолчал. Ну, рожай, что ли?
– Игиловцы!
Вот, теперь орет как резаный, можно и потише. И вообще, что за бред? Мы этих игиловцев (Исламское государство Ирака и Леванта) отсюда два месяца назад вышибли. За семьдесят километров отшвырнули. Американцы с этой стороны плотной линией торчат. А тут на машинах… Откуда? Бред!
– Уверен? – Я разлепил глаза.
– Командир! – Нет, Литовцева, старшего снайпера нашей группы, паникером при всем желании не назовешь, надо вставать и пацанов поднимать.
– К бою! – не слишком громко скомандовал я, но меня услышали, и все пришло в движение.
– Разворачиваемся, фронт – дорога. – Отдав указание, я нашел удобное для наблюдения место, достал бинокль и начал высматривать разлюбезных наших, понимаешь ли, агрюш. Агрюшами мы через раз игиловских боевиков называли. С чьей-то легкой руки их вначале «игрюшами» величать стали, а потом довольно быстро на «агрюш» перефразировали – название прижилось, точнее, быстро приживалось, постепенно вытесняя ранее распространенное «игиловец». Я продолжал наблюдать. А вот и они катят, как на параде, ничё не боятся! Решили летчиков тепленькими взять! А группу спецназа на закуску не хотите, суки? Сейчас мы вам! Только много их, сволочей, – десять машин. А нас всего пятнадцать, если летчиков не считать. А что их считать? Летуны – они и в Африке летуны. Автоматы «АКС» старенькие, по четыре магазина на брата – и все. Даже гранат нет! А на что им в вертолете граната – подорваться, что ли? А твари все ближе, безбашенные, даже разведдозор не выслали. Сейчас они об этом пожалеют! Смотрю в бинокль. Итак, что мы видим: пять грузовиков, пять джипов, на тех джипах крупнокалиберные пулеметы. Серьезно! Если, не дай бог, издалека засекут – тут нам и могилка.
– Парни, не высовываться! – Компактные радиостанции внутригрупповой связи у каждого, ни орать, ни бегать не приходится. Хорошие такие радиостанции! Американцы подогнали. Союзнички, блин! Как в атаку идти – их нет, а как на освобожденную территорию оккупационные войска ввести – это всегда пожалуйста! Хотя и то хлеб – мы на передке воюем, они периметр держат. Хотя и там, говорят, иногда жарко бывает. Людей американцы и впрямь жалеют, а вот технически неплохо помогают. Да и разведка у них хорошо поставлена. Сколько здесь наземная операция идет? Четыре месяца, двадцать два дня и сколько-то часов. Я со своей группой с первого дня здесь. Уже замена скоро.
– Командир! – вновь донесся голос Литовцева. Это он мне про один из грузовичков намекнуть хочет – остановился тот в поле. Самый хитрый? Или поломался? На нашу шею ведь, гад, остановился. Не к добру, ох, не к добру это! Чует моя задница, доставит он еще неприятностей!
– Вижу, – упреждаю я своего наблюдателя. Действительно вижу, что мне намекать? Местность ровная, поднял бинокль – и гляди. А ведь, суки, точно ничего не боятся, вон как один флагом размахивает!
– Бубликов, Панас, ваши грузовики. Понятно?
– Знаем, – бурчит вечно недовольный Бубликов. Они с Панасом – Артуром Опанасенко – наши внештатные гранатометчики. Бурчит он, зараза… Ну-ну, вот только промажьте мне по грузовикам, сам потом урекаю! Так, кому еще задачи не поставлены?
– Снайпера, вам пулеметчиков отработать! – Можно бы и не говорить, у нас и без моих понуканий все «на поток» поставлено, все свои обязанности знают. Вон саперы за полминуты мины установили, и команды не потребовалось, но для порядка что-то кому-то напомнить надо. Командир я или не командир? Вот то-то. А агрюши все ближе. Лишь бы не заметили. Не должны. Мы в пустыне и то маскироваться научились, а уж в лесу и сам бог велел. Он тут, конечно, не ахти какой (в смысле, не Бог, а лес), но пару вершин, сломанных винтами, притащили, веток наломали – и порядок. Главное – движением себя не выдать.
– Приготовились! – скомандовал, мысленно про себя отсчитал: «Один, два, три». Счет – это так, по привычке. И чтобы самого себя контролировать, не по счету ориентируюсь – по движению, сейчас машины в зоне действия мин окажутся и… рявкнул:
– Подрыв!
Все, понеслось! Взрыв девяностой «МОН» снес впереди идущий «Хаммер» и опрокинул следующую за ним легковушку. Второму «Хаммеру» повезло больше…
– Чебурек! Прижми «Хаммер», видишь? – Снайпера не успевали поражать все цели – в кузовке машины суетился за крупнокалиберным пулеметом чернобородый игиловец.
Наш пулеметчик ефрейтор Чебуреков не отозвался – вместо ответа по указанной машине зашлепали бронебойно-зажигательные пули. Из-под капота потянуло дымом. Водитель ткнулся носом в руль, джип повело в сторону и опрокинуло на бок. Нормальный ход. А что там, на левом фланге? Спешиваются, твари! И тот грузовик… он, сволочь, десант высаживает! Не могли ноги сделать, твари! Видно же, что колонна в засаду попала. И они бы целы остались, и у нас проблем меньше. Хотя им-то что, они все к гуриям торопятся, мля!
– Ка-ма-ндир! – Вопль Федотова растянулся и во времени, и в пространстве – целившегося в меня снайпера я увидел сам. Даже как винтовка дернулась, увидел, вот только когда пригнуться успел – так и не понял. Пуля лишь панаму сбила. Ну, тварь! А я ведь еще и не стрелял! Стрелять – дело дурацкое, стрелять просто, это боем себя руководить заставлять надо, а стрелять запросто. Так что действовал быстро. Приклад автомата уже у плеча. В коллиматор цель поймать – доля секунды. Только не хочет она ловиться: то ли снайпер вражеский слишком шустрый, то ли у меня руки дрожат. Вот ведь как: казалось, после такого падения сам черт будет не страшен, а ни фига, страшно. Еще как! Нет, третьей очередью я его все же достал. Лежит, сволочь, живой – мертвый, хрен его знает, мне не до того, чтобы его разглядывать. Те, что с дальнего грузовика, спешились и в обход пошли. И ведь обойдут, если меры не принять!
– Илья! – пытаюсь я достучаться до своего зама.
– На приеме. – Взволнованное дыхание Болотникова слышится совершенно отчетливо. Ага, не я один адреналином полон!
– Добивание колонны на тебе, я с головняком на левый фланг пошел.
– Понял! – отзывается он, с легкостью принимая на себя командование почти всей группой. На левом фланге сейчас, конечно, тяжко будет, но и «добивание» – слишком мягко сказано. Тут еще бой по полной идет и неизвестно, во что еще выльется.
– Ко́зел! – назвал я позывной сержанта Козлова (он сам выбрал – именно так, с ударением на первую гласную). – Слышал?