Страница 5 из 16
– Дорогой Саша, говорю «дорогой», потому что таким тебя воспринимаю, признаюсь честно, не была уверена в твоем приходе, с утра волновалась, наверное, обратил внимание, – говорила искренне и волнительно. Он кивнул головой, а она продолжала:
– Ни капли не сомневалась в твоем соответствии всем современным требованиям здорового мужчины, но то, что показали предварительные исследования, превзошли все ожидания. Думаю, как это принято у врачей, ты давно не обследовался.
– Уж не помню когда.
– Короче, можешь лететь в космос!
– И полечу, только отсутствуют предложения.…
После легкого стука в дверь в кабинет вошел красавиц шеф с улыбкой на пухленьких губах, как у смутившейся школьницы. Ира поднялась, а он поцеловал ей руку и подошел к Саше:
– Сожалею, что вы не женщина, и какое счастье, что вы настоящий мужчина, и в этой связи позвольте мне увеличить ваш гонорар на пятьдесят процентов. Ира зааплодировала, а Саша поднялся с рюмкой, подумал: «Среди волков быть, по-волчьи выть», и вслух сказал:
– Не ожидал такого теплого приема, ловлю момент и прошу гонорар за… дело в том, что уезжаю в Израиль на стажировку и…
– Простите, вам нужна, по понятным причинам, лишняя копейка, Ирочка передаст мою команду: выдать вам авансом годовой гонорар, – спокойно произнес шеф, готовый в эти минуты выполнить любые желания Саши, предварительные показатели обследования которого обрадовали его весомой прибылью от особого заказа и отпадением необходимости неприятных объяснений с Крымом. Неожиданное решение мучивших его в последние дни финансовых проблем вызвало у Саши теплое чувство благодарности, и, желая скрыть свою повышенную чувствительность к доброте, он поднял рюмку за шефа, который мелкими глоточками выпил свой коньяк и, помахав нежной, как у женщины, рукой, удалился. Саша посмотрел на радостно возбужденную Иру и спросил:
– Где твои семьдесят тестов опроса?
– Шеф освободил тебя от них.
– Хорошо, куда мне завтра прийти в 16 часов?
– Прямо сюда.
– Годится, – он взял ее руку и нежно поцеловал.
Решая множество мелких вопросов по работе и быту, Саша только в три часа дня вспомнил о своем визите в офис к Ире и примчался туда, запыхавшись, с удовольствием съел предложенный Ирой бутерброд и выпил кофе. Она преданно на него посмотрела, как жена на мужа, с которым всегда бывает хорошо, и нажала нужную кнопку – вошли две девушки, и, показывая на них, сказала:
– Девушки тебя проведут.
Он встал и двинулся к выходу. В коридоре они встали по бокам, взяли его под руки и двинулись вперед до конца коридора, остановились перед красивой дверью и открыли ее. В уютной и слабоосвещенной комнате его посадили в удобное с откинутой спинкой кресло и попросили расслабиться. Он закрыл глаза. Вспомнил свою близость с тарнавчанкой в Погореловском лесу и появившееся чувство мужской победы резко сменилось чувством унижения, когда девочки ловко и относительно быстро закончили взятие спермы, одели и подняли с кресла, как подымают с постели больного, спросили о необходимости туалета и, получив отрицательный ответ, повели в комнату отдыха, где Саша окончательно расстроился и, желая расстаться с ними, попросил:
– Пожалуйста, к Ире…
Они снова подхватили его под руки, но он вежливо и настойчиво их отстранил. Теперь одна из них шла впереди, а другая сзади, будто охранники важной персоны. Увидев знакомую дверь, Саша вежливо с ними попрощался. Ира молча усадила его в кресло, угостила ароматным цейлонским зеленым чаем, привезенным подругой из Шри-Ланка, и тортом из Италии. Саше ничего не хотелось, его охватило острое чувство самоненависти, случившееся с ним однажды, когда в бане старой мельницы по примеру других пацанов испытал онанизм, показавшийся ему тогда совершением мерзкого поступка по отношению к самому себе. Настроенная на волну Саши Ира поняла его состояние и попросила прийти за деньгами через три дня. Саша зря не терял время: он успел получить в израильском посольстве консультацию, при этом работники посольства, узнав, что родился в Тарнавке и уточнив район и область, спросили о наличии там еврейского кладбища и его состояния. Саша знал это кладбище с детства – мимо него гнал корову на пастбище – и сообщил о его неприглядности, в то же время братская могила жертв фашизма ограждена и находится в хорошем состоянии, там же могилы живших и умерших в послевоенное время евреев Тарнавки. Уже позже, посетив родное село перед отъездом на стажировку, он узнал о наличии в Тарнавке могил родственников жены президента государства Израиль и возможном его посещении.
Три дня промчались ракетой, Саша успел билет купить, а на остальное ни времени, ни денег не хватило, пришлось бежать к Ире согласно договоренности. Она говорила по телефону, и он не стал отвлекать ее – тихонько присел в кресло. Ира не заметила его и продолжала серьезный разговор:
– Там, в Крыму, Жана говорила в мобилку: «Наши исследования дали экстра-класс – результаты, я понимаю и знаю, что девицы-лаборанты думают постоянно о хороших сигаретах, красном вине и богатых мужчинах, иногда ошибаются, как правило, в сторону ухудшения. В данном случае они совпадают с вашими показателями, в чем тебя и поздравляю. Кстати, гонорары увеличены на пятьдесят процентов, заказ сделан на целый год с правом продления договора еще на год».
Ира говорила без эмоций, но с явной ехидцей в голосе: «Дорогая Жана, рада успешным исследованиям, но не разделяю полностью твой восторг, донор весьма капризный и в любую минуту может сорвать все наши планы, приезжай, а сейчас бегу к шефу, срочно вызывает, пока».
Она заметила Сашу, подбежала и уселась в свободное кресло напротив.
– Ирен, надеюсь, результаты исследований в пределах указанных норм?
– Без сомнений.
– В таком случае хотел бы получить обещанный аванс.
– Без проблем, но с условием…
– Каким?
– Ты со мной должен сегодня поужинать, я много заработала благодаря тебе и ставлю магарыч.
– Не могу, работаю вечером с шефом, в следующий мой приход.
Она сняла трубку внутренней связи:
– Принесите донору «Эксклюзив» гонорар. Высокая блондинка с бесцветными глазами вошла в кабинет и, улыбаясь, положила перед Сашей увесистую пачку долларов, пластиковую карточку «Голд» и денежную ведомость. Он стал искать свою фамилию в ведомости, но там ее не оказалось, догадался поставить подпись против клички «Эксклюзив». Не пересчитывая, положил деньги в карман джинсов и, заметив одобрительную улыбку Иры, поднялся. Уже усевшись в безлюдном трамвае, потрогал правый карман с деньгами и закрыл глаза. Теперь более трех тысяч долларов отправит сестре, рассчитается с арабом и Ирой, купит подарки домой, сувениры в Израиль, остальное возьмет с собой. На остановке у метро выскочил и нырнул в прохладу подземелья, там быстро вошел в вагон остановившегося электропоезда и вскоре добрался до общежития, в свою небольшую, но уютную комнату, уселся за компьютер, нашел нужную страницу рукописи диссертации и начал печатать, не заглядывая в черновик. Мысли формировались быстро и точно, словно неведомо откуда кто-то их диктовал, вводил в мозг в нужном научном стиле и он не успевал их записывать, а записав, удивлялся точности изложения и новизне идей. Однако твердо знал что через несколько дней он найдет в этом тексте неточности, упущения, ошибки, а после прочтения шефом их окажется гораздо больше. Саша знал: накопившуюся в полушариях в определенном количестве творческую энергию следует немедленно потратить. Ему казалось, множество микроантенн мозга усиленно ловит из космоса энергию интеллектуальных мыслей, превращающихся в слова и предложения, но сама она там не возникает, а, возможно, накапливается из интеллектуальной энергии ушедших из жизни людей Земли или других планет. В эти минуты его мысли ушли далеко от диссертации, думал он о возможном когда-то сборе такой энергии для использования на Земле на благо людям. «Но сначала, – подумал он, – нужно решить вопрос приема биоэнергии растущих и размножающихся клеток или микробов и простейших». Саша усмехнулся своей фантастической идее, но, шутя, изложил ее шефу.