Эра в Вечности

Освещаешь мне путь, пытаясь помочь

Пройти эти муки в будние дни,

Где держишь меня только лишь ты!

Ты словно волна в море спок..

Тут Лору остановил сдавленный смешок Эры. Как только Лора остановилась, Эру уже занесло – остановиться уже было трудно. Лора обиженно замолчала.

– Прости, Лора. Не сдержалась. Не, стихи классные, спору нет, он молодец, – еле сдерживая смех, выдавила Эра.

– Ну вот. Зачем я тебе только прочла? Знала же, что будешь смеяться.

– Ты волна… Только не ругайся. Ой, не могу, волна…вот сказанул.… Нет, он молодец, конечно…

Лора, скорее всего, обиделась, так как в трубке послышалось молчание. Поняв, что немного увлеклась в своем излюбленном издевательстве, Эра спохватилась. Иногда ее реально заносило.

– Ладно, прости. Все, честно, больше смеяться не буду. Вернемся к твоему вопросу. Ты не знаешь, что именно ему ответить, так? – Эра со всех сил пыталась сконцентрироваться на помощи подруге, но в голове постоянно крутились Волна, Цветок и Луна, поэтому это было очень трудно сделать.

– Не знаю, – все еще обиженно ответила Лора.

– А он-то тебе самой нравится?

– Нет, а как человек может понравиться за несколько дней?

Тут Эра вспомнила, что разговаривает с весьма неординарным и трудным экземпляром. Лора в жизни ни с кем не дружила и признаков того, что она собирается, тоже не наблюдалось.

– Ну, ты же уже его как стихов двадцать назад встретила, – она пыталась как можно мягче преподнести эту шутку.

– Лора, я серьезно. Меня такие ситуации ставят в тупик. Я не знаю, что делать и обидеть человека не хочу, старался же. Если тебе раз-два обидеть кого-то и не заметить, то я не ты.

– Хорошо. Если ты его не знаешь еще хорошо, то скажи хотя бы: тебе его внешность нравится?

– Ну…не знаю…нормальный вроде. Очки носит…умный… – Лора замялась, в этом вопросе она тоже не разбиралась.

– Понятно. Очки, значит. Умный, говоришь. Значит, хотя бы не противен. А что: напиши ему тоже стих. Мол: Я Волна и Ты Волна, Мы с тобою Волны… – рассудительно-серьезно напела Эра и вовремя спохватилась, услышав возмутительное сопение с той стороны трубки, – правда, Лора, честно, я не знаю. Ты такой человек, который встречаться не пойдет, по крайней мере, никогда не ходила. Я очень была бы рада, если ты все-таки просто бы погуляла. Никто, поверь, никто не будет сейчас за тобой бегать по двадцать лет и ждать, пока у тебя в голове что-то щелкнет. Мой тебе дружеский совет: или отвечай тем же или прямо в лоб скажи, чтобы он тебе больше не писал. Для всех хорошей не будешь. Не будь такой эгоисткой.

Лора еще долго мялась, как всегда, в итоге решили, что она пока ничего предпринимать не будет. Наскоро пожелав друг другу спокойной ночи, девушки отправились спать. Эра уже в полусне говорила в трубку и видела прекрасное небо, чудесный сад и маленького мальчика, которого она как будто уже знает…

Владелец Ангруда

Длинные пальцы Кадора выбивали бешеный ритм на гладкой поверхности столика. Его выражение лица явно выражало нетерпение. «Ждать» – это было то самое, что он не любил и никогда не полюбит. Еще минута и «Великий Сын Земли» не принял бы никаких оправданий. Но дверь все-таки открылась, и в нее вошел человек, заставивший Кадора немного понервничать. К счастью для вошедшего, сегодня был не день его погибели. Взгляд Кадора быстро пробежался по испуганному лицу и остановился на окне напротив, ожидая объяснений.

– Виноват, г-н Олс, больше такого не повторится, – голос пришедшего предательски выдавал испуг его обладателя, – но я к вам с отличной новостью. Проект был одобрен всеми членами собрания, никто не будет против, я об этом позаботился. – Голос из испуганного стал заискивающим, продолжая невыгодно выставлять своего хозяина.

– Отлично, Генри. Иной вариант им бы на пользу и не пошел, – взгляд Кадора упорно не менял свое положение. – Ты хорошо справляешься, но этого мало. Есть одна вещь, которая особенно радует в окружающих меня людях – умение опережать и понимать с полуслова. Я очень спокойный и не нервный человек, и я бы очень хотел оставаться в таком состоянии всегда. И, конечно, я хотел бы видеть тебя тоже постоянно в хорошем настроении.

– Я понял вас очень хорошо, господин Олс, – у меня нет привычки опаздывать, это был крайний случай, – сказал Генри, предчувствуя, что на сегодня он спасен.

– Я верю тебе, поэтому давай перейдем к делу. Проект должен быть реализован за шесть дней. Больше времени дать не могу, пора заканчивать с этой примитивностью. Думаю, ты справишься сам, просто ставя меня в курс дела.

Поняв, что разговор окончен, Генри бесшумно удалился в ту же дверь. Шум тоже относился к разряду того, что не любил Кадор. Людям, которые попадали волей судьбы в Его владения должны были носить специальную обувь, которая не издавала звуков. Неважно, как далеко Кадор находится, он мог появиться в любую минуту. Больше всего, Кадор опирался на Роя. Конечно, в этом предложении было бы уместнее употребить слово «доверял», но, к сожалению, Кадор не любил это слово. Доверия у него не было ни к кому. Он никогда не знал людей. Роя он не считал обычным. Люди не знали о его существовании, и эта игра увлекала. Был какой-то азарт в этом: сохранять таинство и играть чужими умами и жизнями. Люди использовались для баланса в природе, они нужны были ей. И Кадору. Чтобы не было слишком скучно.

Рой был его правой рукой, но рука лишь составляющая тела. Тем не менее, никто из подчиненных не мог похвастаться тем, что Кадор разговаривает с ними. Тени населяли его владения. Это пожизненные слуги Кадора, предки которых служили в этом комплексе. Физическая работа выполнялась здесь автоматически разными устройствами, приборами, роботами. Надо было лишь постоянно поддерживать работу. С детства им привиты программы работы и их функций в Ангруде. Их жизнь не принадлежала им самим. Конечно, не все они были тут с детства. Если теней недоставало, то люди непременно сюда доставлялись Роем, и дальше их судьба была предопределена. Рой уже не был тенью Кадора. Но он выбился из них – он имел право разговаривать с Кадором, отвечать ему. Тени сновали по всему комплексу, так как механизм должен был работать бесперебойно. Ошибок допускать было нельзя. Но были две комнаты, в которые входить запрещалось даже бесшумным теням. Это была описанная ранее комната вдохновения и Мемориальный Зал. В комнату вдохновения из слуг мог войти только Рой. И то в присутствии Кадора.

– Рой, – записал Кадор голограмму, – у меня окончательно отбилось желание иметь дело хоть с каким-либо человеком. Дальше работай сам с этим Генри, – отправив сообщение слуге, который отсутствовал в замке на данный момент, Кадор отправился в лабораторию. Для этого надо было лишь спуститься в сад, на несколько этажей вниз. Выйдя в коридор, он прошел к лифту. Сев в лифт, движение которого даже не чувствовалось, он быстро оказался в прекрасном месте – Его саду. Особое место, где был самый чистый воздух. Несмотря на то, что он находился, грубо говоря, в подвале, он был прекрасен, и выглядел как настоящий. Деревья имели почти шелковую листву, трава была как новая, как будто по ней и не ходили. Пройдя немного дальше, Кадор увидел молодого человека, сидящего прямо на лугу. Его тонкие черты напоминали издалека черты Кадора, но они были нежнее, а взгляд мягче. Кадор направился к сидящему.

– Ты был где-то с раннего утра? – повелительным тоном спросил Кадор.

Молодой человек повернулся, услышав его.

– Да. Я был в другом конце земного шара. Оказывается, не так уж и плохо было в мире целых тысячу лет назад.

Кадор усмехнулся.

– Тысячу лет назад… этот мир не мог быть в порядке. Его съедали войны, каждый тянул его на себя – страшно подумать. Я не люблю путешествовать настолько далеко. Только в пределах тысячелетия.

– Я знаю, брат. В этом мы с тобой тоже не схожи, – улыбнулся тот, кто мог называть Кадора братом.