Страница 14 из 41
Лучше откажемся от кофе. Заменим его ежедневным насильственным возвращением невинности хирургическим путем. Стоп. Всё никуда не годится. Порхающая любимая старше и играет уже не "по юниорам", а "по молодёжи".
Значит, аристократический салон отменяется и замещается подпольным притоном. Здесь рабыни обучаются секретам извращенного и группового секса, на практике постигая тонкости взаимоотношений между личностью и обществом. Обстановка -- как в лучших домах разврата, мускулистые стражи с плётками, садисты в искусственной коже и шипах, решётки, французская кухня и пытки по жребию вечерами для избранных клиентов.
Да куда меня несёт?! Странница отличается тонким вкусом, изяществом манер, богатым внутренним миром, но если учесть экстерьер -- ни один маньяк в здравом уме и твёрдой памяти на нее не польститься. Ну сами посудите: треугольные глаза, насадка для душа вместо носа.
Любовь -- такие муки адовы!
Порой достанется фуфло,
Что если лошади не падают --
Считай, что сильно повезло.
Значит, никакого секса.
Версия номер два: гангстеры. Подпольный синдикат, раскинувший щупальца по всей стране, имеющий агентов в правительстве, органах правопорядка и церкви и отделения в школах, роддомах, кинотеатрах и библиотеках. Делает деньги на торговле оружием, подержанными вещами, драгоценностями, трупами для опытов, бюстгальтерами, девицами свободного поведения -- как целиком, так и отдельных органов для ценителей, хлопушками, щенками кокер-диплодоков. Однако главная статья доходов -- чудовищное вещество дитриквадрапентаглобулин, более известное как синяя отравка. Принятое в виде порошка, оно вызывает привыкание к кефиру. О, эти кефирные маньяки с пустыми глазами, нечёсаными волосами и белыми пятнами на одежде, валяющиеся поодиночке и по трое в детских песочницах и на скамейках в скверах или вымаливающие у прохожих недостающие полбрякля!.. О, эта ломка по ночам, когда гастроном закрыт, холодильник пуст и негде достать бутылочку!.. О, вечное страдание на лицах тех несчастных, в семьях которых поселилась кисломолочная мерзость!..
Но другое последствие распространения дитриквадрапентаглобулина страшнее. Примененная в виде аэрозоли, отравка порождает у своих жертв стойкое отвращение к спиртному, дискотекам и наркотикам. А ведь главными объектами распространителей синей заразы являются подростки. Оторванные от подходящей среды, от товарищей своего и противоположного пола, молодые люди проводят время в чтении и одиноких размышлениях. В результате они вырастают озлобленными, угрюмыми, раздражительными, пессимистически и деструктивно настроенными. Правительство бьёт тревогу. Родители в отчаянии. Полиция сбилась с ног. Очевидно, что единственным действенным заслоном на пути синей отравки стала бы мощная пропагандистская кампания, но и пресса находится в руках Синдиката. Поэтому газеты молчат, а телевидение говорит, говорит, говорит -- но, как всегда, не о том.
Однако при чем тут Странница?
А, да: она стала свидетельницей того, как под покровом ночи бандиты разгружали самолёт... автобус... нет, поезд с контрабандой. Одинаковые громилы в двубортных костюмах, тёмных очках, широкополых чёрных шляпах и с трехдневной щетиной на помятых лицах, мрачно переругиваясь, таскали картонные ящики с голубым кукишем на крышках и надписью: "Купивший три упаковки получает бесплатно значок "Я -- исчадие Ада", дающий право безнаказанно изводить родителей". Притаившаяся за камнем девушка сунула кулак в рот, чтобы не закричать... лучше кулачок, кулак не поместится в ротовой полости... нет, для верности, всего два пальца, но поглубже. Гангстеры, занятые своим делом и перестрелкой с конкурентами, не замечали её. Очереди, взрывы, кровь льётся рекой, машинист с вислыми седыми усами и добрым взглядом серых, навыкате контактных линз покрикивает на грузчиков: "Скорее, парни. Заснули вы, что ли? Я же из расписания выбиваюсь".
Невольная зрительница бесплатного представления начала отползать во тьму, но там её уже ожидал тот, про кого все забыли, тот, кто всегда оказывается за спиной у положительной героини боевика -- Ещё Один Бандит. Он маленький, хитрый, противный, но сильный. У него тонкие усики, бледные губы, кривой нос, плотно прижатые к голове уши, маленькие бегающие глазки. Он охранял сомнительный покой коллег по преступному бизнесу и не упустил лишнюю свидетельницу. Её горло перехватила могучая рука, на рот, давя крик протеста, легла пятерня. Крупным планом -- напрягшаяся в ожидании перемен грудь с затвердевшим соском, прихотливо задравшееся платье.
Сторож подзывает товарищей, с их помощью тщательно связывает девушку и заталкивает в машину, после чего её везут... Куда -- вот в чём вопрос? А главное -- зачем? Для чего им перемещать её куда-то, если проще кардинально решить проблему на месте, и вопрос о вреде излишних знаний будет снят с повестки дня в процессе захоронения трупа. Альтернативу, связанную с эротической утилизацией девушки, я уже рассмотрел выше и отверг.
Значит, Порхающая Странница погибла, и больше не будет утренних встреч рядом с камнем согретым её, гм, телом, совместных прогулок по росистым лугам, медитаций над потрёпанным томом "Камасутры", романтического чтения на два голоса творений Кьеркегора. Мои глаза наполнились слезами.
Нет, это чересчур трагично. Было совершенно по-другому. Преследуемые друзьями-соперниками из Клана Ядовитого Моржа, люди Синдиката вынуждены были спрятать груз, но в сутолоке забыли где. Однако Порхающая Странница наблюдала за всеми манипуляциями преступников и оказалась единственной хранительницей тайны вклада. Далее всё развивалось по предыдущему сценарию.
Итак, они прячут девушку. Где? Конечно, возле железнодорожного пакгауза. Не знаю, почему, но это лучшее и наиболее типичное место, где бандиты могут укрывать своих пленников.
-- Поспешим, -- сказал я другу. -- Она в сарае около старого железнодорожного пакгауза.
-- Ты уверен в этом? -- спросил Несущийся Камень. -- Может быть, вернёмся к порогу и пойдем по следам?
-- Поверь, -- твёрдо произнёс я, -- знаю, о чём говорю.
На самом деле я недостаточно хорошо продумал диспозицию, относящуюся к следам, и не был уверен, что они не оборвутся внезапно где-нибудь на горизонте.
-- Кстати, -- поинтересовался я небрежно, -- ты, случайно, не знаешь, что такое пакгауз?
-- Конечно, знаю, -- отозвался он. -- Пакгауз -- это закрытое помещение типа склада для хранения грузов и товаров.
За что я его ценю -- так это за энциклопедическую образованность.
Дровяной сарай был оборудован двумя потайными кинокамерами и массивной пуленепробиваемой дверью.
-- Ну, это уж слишком, -- сказал я и ликвидировал камеры. Подумав, я заменил их цветочным бордюром, затоптанным и загаженным невежественными гангстерами.
-- Давай, теперь твоя очередь, -- подтолкнул я вперёд друга.
Несущийся Камень поступил как дилетант. Он подошел ко входу в сарай и позвонил. Дверь открылась, и наружу выглянул здоровяк таких габаритов, что мог бы с успехом заниматься профессиональной борьбой, если бы случай в моём лице не определил его в Синдикат.
-- Эй, парни, -- возмущённо воскликнул он, обнаружив отсутствие камер, -- мы так не договаривались!
-- Мы еще о многом не успели договориться, -- прорычал Камень, врываясь в помещение и, судя по звукам, производя там умеренные разрушения.
-- Погодите, -- запротестовал гигант, прикрываясь от летящей из двери посуды, -- может быть, попробуем побеседовать мирно?
-- Безусловно, -- согласился я. -- Но лишь после того, как ты сообщишь нам, куда вы спрятали девушку.
-- Никогда, -- сказал он, вытянувшись и скрестив на груди два окорока, заменявшие ему руки.
-- Почему? -- поинтересовался я, материализовал маникюрный набор и стал подравнивать себе ногти.