Страница 6 из 30
При проверке оперативных доказательств мышление оперативного работника, с одной стороны, еще напрямую в ходе производства оперативно-розыскных мероприятий связано через его ощущения, восприятия и представления с объективной действительностью, а с другой стороны, оно уже совершает «отлет», отрывается от нее (когда оперативный работник исследует содержание доказательств) и в дальнейшем поддерживает связь с ней только опосредованно – через доказательства, опыт, знания. «Движение познания к объекту всегда может идти лишь диалектически: отойти, чтобы вернее попасть»[21].
В ходе этого перехода сознание оперативного работника освобождается от ограниченности чувственного познания, преодолевает его и делает качественный скачок вперед, к возможности познания сущности явлений, внутренних связей, отношений и свойств, обстоятельств и фактов, подлежащих оперативному доказыванию, недоступных для чувственного познания. Этот переход был бы невозможен, если чувства и разум в процессе познания были оторваны друг от друга.
Именно при проверке оперативных доказательств наиболее рельефно видно, как с помощью мышления осуществляется взаимодействие содержания оперативных доказательств и формы, в которой должен развиваться дальнейший процесс оперативного доказывания, – этих двух относительных противоположностей, переходящих друг в друга.
Содержание и форма оперативно-розыскной деятельности, представляя собой относительные противоположности, переходящие друг в друга, взаимообусловлены и существуют в единстве. Взаимообусловленность содержания и формы проявляется в возможности их взаимного перехода. Единство содержания и формы выражается в невозможности существования бессодержательных форм и неоформленных содержаний.
Противоположность содержания и формы оперативно-розыскной деятельности относительна, а их единство абсолютно. Эти положения в полной мере распространяются на содержание и форму всей оперативно-розыскной деятельности. Так, например, в ходе анализа и синтеза содержания оперативного доказательства оперативный работник устанавливает связи, отношения, зависимости, существующие между различными его сторонами, которые в большей или в меньшей мере отражают связи, отношения, зависимости фактов и обстоятельств, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, сведения о которых несет оперативное доказательство. При этом он формирует в своем сознании представления о неполноте, неточности, внутренней противоречивости оперативного доказательства, служащие основой для выводов о путях и формах дальнейшей проверки, а именно: его сопоставлении с содержанием строго определенных оперативных доказательств уже собранных на данный момент; производстве конкретных оперативно-розыскных мероприятий, направленных на собирание новых оперативных доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты; порядке производства указанных оперативно-розыскных мероприятий.
Представления о путях и способах проверки оперативного доказательства, полученные в результате исследования его содержания, и образуют сначала идеальную, а потом и реальную форму, в которой в дальнейшем протекает и развивается оперативное доказывание. Происходит как бы «перелив» содержания проверяемого оперативного доказательства и содержаний других связанных с ним оперативных доказательств в форму-метод, по которому должно развиваться оперативное доказывание. Другими словами, речь идет о «самом себя конструирующем методе» оперативно-розыскной деятельности.
Посредством этих представлений субъекты оперативного доказывания, по существу, в первом приближении воспроизводят в мышлении связи, отношения, зависимости, существовавшие и существующие между фактами и обстоятельствами, составляющими содержание проверяемого оперативного доказательства, и связанными с ними другими фактами и обстоятельствами, сведения о которых образуют содержание собираемых оперативных доказательств.
Представления о методе дальнейшей проверки оперативных доказательств окажутся результативными (позволят получить новые оперативные доказательства, связанные с проверяемым через отображаемые факты) только в случае, если они будут отражать, воспроизводить в логике понятий связи, отношения, зависимости, существовавшие или существующие в действительности между относимыми к делу фактами, составляющими содержание проверяемого и вновь получаемых оперативных доказательств. Логика оперативного доказывания (познания) в конечном итоге должна совпадать с объективной логикой, логикой развития связей, отношений и зависимостей, существовавших и продолжающих частично существовать между обстоятельствами и фактами, входящими в предмет оперативного доказывания.
Отмеченным выше переходом содержания в форму завершается только первый этап взаимодействия содержания оперативных доказательств с формой оперативного доказывания и подготавливается переход ко второму этапу, когда начинается обратный процесс воздействия теперь уже формы на содержание и ее «превращение» в содержание оперативных доказательств и процесса оперативного доказывания.
Результатом осуществленной в ранее определенной форме проверки доказательств (сопоставления с конкретными оперативными доказательствами, производства конкретных оперативно-розыскных мероприятий в установленной последовательности) становится получение сведений, дополняющих неполноту проверяемого оперативного доказательства, устраняющих и объясняющих его неточности, противоречивость, несоответствие другим оперативным доказательствам. Иными словами, в указанной форме происходит уточнение представления о содержании проверяемого оперативного доказательства, а через него и уточнение, развитие знаний о фактах и обстоятельствах, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности. Следуя форме, определенной содержанием проверяемого оперативного доказательства, субъекты оперативного доказывания возвращаются, приходят, но на более высоком уровне, к его содержанию, развивают его через «содержательную форму». Форма доказывания «превращается» в содержание оперативных доказательств и содержание развивающегося процесса оперативного доказывания.
Переход от содержания к новому более полному и точному содержанию в рамках оперативного доказывания (через форму-метод) можно рассматривать в двух аспектах. Во-первых, как связь чисто внешнюю, проявляющуюся в несоответствии, внутренней противоречивости оперативного доказательства, его полном или частичном несоответствии содержанию других доказательств, что имеет место на первоначальном этапе проверки оперативных доказательств, когда лишь выявлены эти несоответствия и противоречия и неизвестны их причины, а намечаются только формы их решения. И, во-вторых, как связь более глубокую, связь развития, имеющую место на завершающем этапе проверки оперативных доказательств, когда выявлены причины неполноты и противоречивости оперативного доказательства, когда оперативный работник, установив, что в нем соответствует действительности, а что – нет, получает на этой основе новое, более полное и точное знание о фактах и обстоятельствах, входящих в предмет оперативного доказывания. При этом имеет место не просто возврат к исходному содержанию проверяемого оперативного доказательства, а получение на его базе приращения содержания, нового знания об обстоятельствах и фактах, имеющих значение для оперативно-розыскной деятельности, т. е. развитие оперативного доказывания.
Следует отметить, что познание в оперативно-розыскной деятельности невозможно без одновременного происходящего при этом преобразования действительности, образующей предмет данной деятельности. Преобразование действительности, составляющей предмет оперативно-розыскной деятельности, хотя и в меньшей мере, чем в уголовном процессе, но свойственно и оперативно-розыскной деятельности.
Оно имеет место уже в процессе проведения предусмотренных законом оперативно-розыскных мероприятий. С учетом именно необходимости преобразования действительности законодателем сформулировано, например, положение, согласно которому органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, предоставлено право прерывать предоставление услуг связи в случае возникновения непосредственной угрозы жизни и здоровью лица, а также угрозы государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации (п. 1 ч. 1 ст. 15 Закона об ОРД).