Страница 117 из 121
Обидно, что не только Надя оценила по достоинству Стешин наряд. Багрецов а всем известно, что милая Надюша держала его среди своих вздыхателей, как говорится, в черном теле, мальчишка на побегушках, - и тот не побоялся в Надином присутствии высказаться насчет костюма Стеши.
- Помните, Стешенька, Донну Анну? Тогда, перед спектаклем, я вас не узнал. Вы каждый раз иная.
Дальше пошли воспоминания о самодеятельном спектакле, когда в "Каменном госте" Стеша играла Донну Анну, а потом в черном атласном платье с кружевами ходила по ночной колхозной улице, подметала шлейфом дорогу и будто бы щелкала подсолнушки.
Надю раздражал Бабкин: сидел со Стешей рядом, глупо улыбался и вел себя, как чеховский чиновник, который впервые вывез жену в свет, Хотелось сказать об этом, злая шутка уже вертелась на языке, но зачем же обижать людей! Вечер обещал быть интересным, и портить его никому не дозволено.
Вспомнив, что в доме нет хозяйки, Надя побежала на кухню...
Забравшись на табуретку, Лева вырисовывал на нижней поверхности диска контуры люков и иллюминаторов.
В столовой о чем-то беседовали Набатников и Журавлихин, а в кухне молчаливо хозяйничали Вячеслав Акимович и Митяй. На плите в высокой кастрюле кипятилась вода для раков. Митяй резал укроп.
- А ну, мальчики, марш отсюда! - весело скомандовала Надя. - Без вас обойдутся.
Она подвязала полотенце вместо передника и выхватила у Митяя нож. Митяй удовлетворенно вздохнул. Работа скучная, да и сноровка требуется. Хорошо девчатам, у них пальцы тонкие.
Пусть тонкие, но не всегда умелые. Наде редко приходилось заниматься хозяйством, все мать за нее делала, сама же трудилась на кухне лишь в исключительных случаях. Сейчас решила показать свою ловкость, а вышла неприятность, разрезала палец, вскрикнула, на глаза навернулись слезы.
Растерянно озираясь, она стояла посреди кухни. Кровь капала на пол.
Митяй побежал за Стешей - пусть сделает перевязку, у девчат пальцы тонкие.
Стеша быстро промыла рану. Вячеслав Акимович принес аптечку, достал пузырек с иодом, бинт. Надя чувствовала себя ужасно неловко. Вот ведь не повезло! Главное, что всем хозяйством завладела Стеша - и, к Надиному стыду, делала все не напоказ, а как следует, экономными, точными движениями.
Вячеслав Акимович стоял в дверях, следил за молодой хозяйкой, провожая задумчивым взглядом каждый ее шаг, и Надя смутно догадывалась, что это ему нравится. Не сравнивает ли он Надино порханье, всегда рассчитанное на зрителей, со спокойной, женственной до кончиков ногтей деловитостью Стеши?..
Пришел Набатников, шеф-повар в профессорском звании, снял пиджак, засучил рукава и сразу же выразил неудовольствие по поводу нарезанного укропа:
- Так никто не делает. Укроп кладут целиком, ветками. Это не окрошка.
Наде вновь пришлось пережить разочарование: резала-резала, палец разрезала, а все впустую. Какая она несчастная! Ужасно!
Митяй взял миску, направился в ванную комнату, откуда принес не так уж много раков.
- Только и всего? - удивился Набатников. - А где же остальные?
Из кабинета послышался приглушенный крик. Что-то случилось с Левкой! Митяй, по долгу друга, бросился на помощь. Подпрыгивая от боли, Лева размахивал рукой. Выяснилась следующая забавная история. Он уронил кисточку, и та закатилось под шкаф. Шаря под ним, Лева перепугался до смерти: какой-то скорпион вцепился в палец. Левка оправдывался, ведь он не знал, что в доме существуют раки. Вовсе он не труслив - спросите у ребят, - но подвела неожиданность.
- Любой человек завоет, - говорил он, посасывая палец.
Надя торжествовала. Не одна она будет сидеть, за столом с забинтованным пальчиком. Левка пожаловался: скоро, мол, все останутся без пальцев. Это было вполне возможно, так как гости занялись ловлей раков, но ловили их не в реке, а под диваном, креслами, под коврами и веселились до слез. Даже Набатников ползал под столом, а потом, еле отдышавшись, признался, что никогда в жизни ловля раков не доставляла ему такого удовольствия.
Всей гурьбой пошли исследовать, каким путем раки расползлись по квартире. Оказалось, что мохнатая простыня, которой хозяин накрыл ванну, намокла и соскользнула вниз. По ней раки выбрались на свободу, проползли под дверью, затем не спеша проследовали в кабинет.
Веселье не прекращалось и за столом. Тоненько, заливисто смеялась Надя, Стеша тоже не отставала, радуя друзей своей непосредственностью. Она рассказывала о первом сеансе телевидения в Девичьей Поляне.
- Хороша, что напомнили, Стеша, - поблагодарил ее Набатников и, обращаясь к Вячеславу Акимовичу, спросил: - Не пропустим передачу? Включите телевизор на всякий случай. А я позвоню в институт, узнаю.
В столовой погасили люстру. Лампы дневного света горели в кабинете, и через открытую дверь свет их падал на стол.
Метровый экран был приподнят над головами зрителей, и никто никому не мешал видеть. Лева Усиков сразу же вызвался настроить аппарат, но Митяй осадил его: скрутит все ручки, пережжет проекционную трубку, и на этом дело закончится.
Некоторые радиолюбители, построившие новые телевизоры, уже принимали пробные передачи, отраженные летающим зеркалом. Сейчас инженеры продолжали испытывать эту систему, главным образом изучая условия приема дальних передач. Телевизор Пичуева был рассчитан на цветное изображение, но мог принимать и черно-белое.
Передавался концерт детской самодеятельности. Воспитанники Суворовского училища, совсем еще малыши, в паре с девочками в белых передниках лихо отплясывали мазурку, становились перед ними на одно колено, все как полагается.
Движения малышей были изящны и грациозны. На лицах важная сосредоточенность. А дамы, дамы! Посмотрели бы, как они кокетливо приседают, двумя пальчиками чуть приподнимая платье, - видно, кажется оно им длинным, с тяжелым шлейфом. Да разве можно удержаться от улыбки!
Вот на первом плане самый маленький танцор, коротко стриженный, белоголовый, падает на колено и, подняв задорную мордочку, следит, как, опираясь на его руку, "дама" выписывает круг. Девчонка смешная, с бантиками в косичках, но в глазах ее светится женское торжество. Она принимает как должное коленопреклонение будущего мужчины.
- Знакомый случай! - с шумом вздохнул Афанасий Гаврилович. - Сначала - на одно колено, а вырастет - встанет на два. Такова уж наша мужская доля.
Надя тряхнула серьгами-вишенками, искоса взглянула на Вадима.
- Мне это ужасно нравится.
- Еще бы вам не нравиться! - Набатников уже слыхал о Надином характере. Но есть странные вкусы. Мне рассказывали об одной девушке - она стремилась всех своих друзей поставить на колени.
- Это к чему же? - изумилась Стеша и незаметно от других погладила плечо Тимофея. - Хотя бы одного.
Афанасий Гаврилович с удовольствием очищал раковую шейку.
- Тоже скверно. По-моему, каждой женщине приятно смотреть на своего спутника, слегка приподняв к нему голову. А ежели он постоянно ползает на коленях, то и не видно его. Да и уважение другое.
Стеша под столом крепко сжала руку Тимофея.
- Согласна, Афанасий Гаврилович. Но к чему же постоянно? Иногда.
- Вот это по справедливости. - Профессор рассмеялся и протянул руку к экрану. - Молодцы карапузы! Правильное воспитание. Да разве можно после всех этих коленопреклонений дернуть девчонку за косу, как раньше бывало с нами, грешными!
Надя молчаливо глядела на экран, довольная, что в темноте не видно, как она покраснела, - поняла, в чей огород заброшен камешек. Но откуда Афанасий Гаврилович узнал о ее вот уж абсолютно невинном кокетстве? И вовсе она не желает, чтобы все друзья преклонялись перед ней и тем более страдали. Например, Бабкин? Впрочем, о нем и разговаривать нечего. Он автоматически выбыл из ее коллекции, - рядом сидит Стеша. А Вячеслав Акимович? Вот кто Наде нравился больше других, и она заранее решила, что сегодня, по долгу хозяина, он проводит ее домой. Пусть Женечка и Димочка немножко покусают себе локти. За последнее время они стали ужасно задаваться. Звонят редко, а если приглашают в кино или театр, то почему-то оба вместе, будто никто не желает пойти с нею вдвоем. Другие бы мальчики за честь считали.