Страница 4 из 20
— …Но в первую очередь, Вась, ты лох, потому что не прошёл в высший психоделический эшелон. Все психоделические воины когда-нибудь подходят к этому рубежу, однако в высшую лигу проходят только избранные. Все, кто ныряет в бездну собственной души с целью поиска истинной свободы, сталкиваются с препятствием. У каждого, кто триповал не ради развлечения, хоть однажды был такой рубеж, за который перешагнуть очень сложно. Потому что за ним — неизвестность. И только интуиция говорит тебе, что слабонервным туда не следует соваться, потому что это грань твоей души. Только истинные психоделические агхори бесстрашно ныряют за эту грань. Мало кто готов к тому, что увидит там, и также редко кто возвращается оттуда с нормальным рассудком. Так вот, те, кто возвращается, и есть высший психоделический эшелон, элита.
Влад умолк, словно размышляя над сказанным только что. Очевидно, сваренный им мет был хорош, и его продолжало вставлять. Помолчав, он миролюбиво продолжил:
— Ладно, не обращай на меня внимания, дружище. Ты не лох. Я просто тебя проверял. Смотрел, как отреагирует твоё эго на экстремальную ситуацию. Вижу, тюрьма пошла тебе на пользу! — произнес он и улыбнулся. — Ты извини меня. Просто, как только я тебя вижу, начинаю гнать по поводу копов. Я же тебе говорил, паранойя является частью моей жизни. Так, что ты там говорил по поводу Ди-ди? Говоришь, у него яйца большие? Вася, у меня в 18 лет было уголовное дело по статье убийство. Я сюда в Индию приехал с целью найти свое шанти. У меня кармически руки по локоть в крови. Там, где наркотики меряют килограммами, нет другого способа работать кроме как с оружием за пазухой. Chemical Psyrevolution Group — это интернациональная группа психоделических химиков и драгдилеров, контролирующих большую часть оборота химических психоделиков всего мира. На всех континентах им приходится вести «войну» с полицейскими и ссученными драгдилерами. И только потому, что они могут хорошо кусаться, их уважают и боятся. И твой Ди-ди, которого местные газеты называют «Драглордом Гоа», всего лишь покупает продукцию «Кемикл псай революшен». Некоторые химики, даже сидя в тюрьме, продолжают сотрудничать с коллегами на воле. Пару человек из этой международной группы я знаю. Возможно, ты их тоже знаешь. Но они никогда тебе в этом не признаются, потому что ты не преодолел свой рубеж и не стал одним из нас. Ты не из высшего психоделического эшелона. Влад замолчал, уставившись куда-то в пустоту.
Мимо нас по пляжу брел вдребезги пьяный турист. Как и положено туристу, он был одет в местные шаровары, типа «али-баба», плечи и лицо были красными от передозировки солнца и алкоголя, а в руке — початая бутыль джина «Бомбей сапфир», купленная, очевидно, в «дьюти-фри». Его изрядно штормило, и он невнятно бубнил что-то себе под нос. Заметив нас, он остановился и попробовал сфокусировать взгляд. Видимо, размышляя, как отреагировать на двух трезвых с виду, расписных и загорелых европеоидов, беседующих с глазу на глаз, застыл, покачиваемый слабым ночным бризом. Спустя минуту, так и не найдя в себе ни одной, подобающей случаю мысли, проблеял «бля-яа-а-а», выдав тем самым своё происхождение, и отправился дальше в свой алкотрип, прихлёбывая на ходу крепкое пойло прямо из горлышка бутылки.
Мы проводили его взглядами. — Вот кому не страшны никакие запредельные рубежи! — подумалось мне. Только видит ли он вообще что-то, кроме тоннеля бутылочного горла, не говоря о рубежах?
— И откуда ты, Влад, знаешь, что я не прошёл этот рубеж? — стараясь взять под контроль расслабленные мышцы лица, спросил его я, вспомнив несколько своих ЛСД-трипов, где мне действительно приходилось невероятным усилием воли возвращаться в свою точку сборки, испугавшись неизвестности в глубинах собственного едва контролируемого безумия. Что-то всегда останавливало меня, вынуждая срочно выныривать в реальность с её обычными настройками. Останавливал страх, что однажды мой рассудок останется там, а сам я, если и вернусь со столь глубокого психоделического погружения, то наверняка с повреждённым мозгом, не справившимся с такими нагрузками. Подобные эксперименты заканчивались, как правило, флипаутом, бэд-трипом и паранойей с последующей депрессией.
— Вась, те, кому удалось побывать за гранью, не нуждаются в том, чтобы что-то кому-то объяснять. Мы, люди из высшего психоделического эшелона, видим, чувствуем друг друга. Это невозможно объяснить словами, это можно только почувствовать.
— Ну ты загнул… Что же, не буду спорить. Хочется тебе быть в высшем психоделическом эшелоне, будь. Я не возражаю, только туда к вам не хочу. Мне и в миру пока хорошо. Ну, может, не очень пока хорошо. Просто, с «бабками» надо вопрос решить. Ваш высший психоэшелон меня мало интересует. Мне ещё в тюрьме стало это ясно! — пожал я плечами, стараясь не выдавать любопытства. Признаться, он немного меня заинтриговал. Возможно, это и была какая-то очередная байка из тех, что каждый горазд сочинить под «метом», но что-то в его словах почудилось скрытое. Разумеется, «димыч» мог растормошить и мою собственную фантазию и снизить критическое восприятие. Я поймал себя на том, что слушаю его внимательнее, чем, возможно, следовало бы, учитывая, что мы оба под кайфом.
— Можешь сколько угодно прикалываться Вася, — спокойно заключил Влад. — Но пока ты там, за гранью добра и зла, не побываешь, не узнать тебе, что это такое.
— Ладно, забудь, — отмахнулся я. — Лучше расскажи, что за наркотик новый ты собрался сварить?
— Узнаешь. Скоро все узнают об этом наркотике.
Влад заметно оживился, спрыгнув на любимую тему.
— Это психоделик нового поколения. Его в теории разработал ещё Альберт Хофман1. На свой 100-летний юбилей он приезжал по приглашению «Кемикл псай революшен» (КПР) в Таиланд, на Ко-панган.
— Да-да, я помню видеозапись того трансового пати. Стоит, пританцовывая, столетний старикашка возле колонок, и не скажешь, что он изобрёл ЛСД.
— Так вот, Вась, на том острове, в Тае, тогда собиралась вся группа КПР. Старейшие из них много лет уже знали Хофмана как коллегу-химика, давно вели с ним переписку. Он им тогда на встрече рассказал о своём новом эксперименте, который уже несколько лет неудачно пытается провести. Рассказал он им и о новом наркотике, который он заочно назвал ЛСД-52. Рассказал, что спецслужбы разных стран заинтересовались этим психоделиком. Именно поэтому он временно приостановил работу над этим проектом, опасаясь, что политики и военные по своему обыкновению попытаются полученное вещество использовать для манипулирования обществом. Чтобы получить этот новый препарат нужно провести семь сложных стадий. Удались пока только четыре из них. Все парни из КПР получили формулы этого наркотика, но никому не удавалось синтезировать этот мифический ЛСД-52. Спустя пару лет доктор Хофман умер. Осталась формула, которая, к сожалению, существует только в теории. Один из моих друзей уже несколько лет пытается довести его дело до конца, но безрезультатно. Точнее, все парни из КПР в свободное время работают над этим проектом. Ну, а мне достаётся промежуточная работа, где из одной формулы нужно сделать другую. Это не слишком сложно, но порой бывает муторно: работаешь несколько месяцев, добиваешься результата, а потом оказывается, что это тупиковое направление исследования. Вот так вот целая группа химиков по всему миру работает над новым наркотиком. Многие рядовые химики, работающие в лабораториях, где главными научными сотрудниками являются люди из КПР, ежедневно выполняя рутинную работу, даже и не догадываются, что принимают участие в создании нового наркотика. Ты думаешь, Вась, я совсем спятил и несу бред? Так вот, я хочу тебе сказать, что мы на пороге открытия нового наркотика. Наркотика, который должен изменить ход истории всей планеты.
Да, какой же бывает красивый бред у интеллектуалов, когда они обдолбанные стимуляторами, — подумал я, и вспомнил книгу, прочитанную в тюрьме. Она называлась «Секс на заре цивилизации». Это книга была анализом научных трудов многих антропологов. Хотя там и говорилось об утопической теории эволюции человеческого рода, мне эта книжка запала в душу. В тюрьме не с кем было обсудить ее, и сейчас, когда Влад заявил о том, что может изменить ход истории человечества, я вспомнил ее. Болтать с умным человеком в изменённом состоянии, под МДМА, было так же приятно, как и заниматься сексом.