Звездный патруль

Виола. Прошу тебя, не говори обо мне.

Алекс. В башке свинцовая тяжесть. Излучения, радиация, магнитная защита ничего не проходит бесследно. Давай поговорим на научную тему. Например: какую структуру жизни имеем мы честь лицезреть на темной звезде? Какая форма жизни возможна в радиоактивной среде?

Виола. Ну, я готова допустить, что существуют белки, способные использовать высокий фон радиоактивности. Только какое это имеет значение?

Алекс. А может быть, жизнь на ферромагнитной основе?

Виола. Железо слишком негибкий элемент для такой цели. Впрочем, это за пределами той биологии, которой меня учили.

Алекс. И меня тоже. Плохо нас учили! Пичкали хрестоматийными знаниями. Пытались построить пирамиду мирового порядка, хотя каждому школьнику известно, что мировой порядок похож на бурное море. О, нам крепко вбивали заповедные истины! Так что мы никак не можем освоиться с единственной подлинной истиной, что нет неизменных истин. Каждому из нас не хватает гибкости мышления. Переучиваться поздно. Вот где причина нашей неповоротливости, наших неудач.

Виола. И вся твоя яростная страстность лишь потому, что мы не догадываемся о структуре жизни на темной звезде?

Алекс. Хотя бы! Если человечество твердо решило, что его будущее в большом космосе, надо перестраивать всю систему мышления. Всю! Пока не поздно. Зачем тебе было задумываться над проблемой ферромагнитной жизни, если авторитеты космогенеза полагали нелогичным начинать поиски жизни, принципиально отличной от нашей? Они не представляли себе ситуации, в которой мы оказались. А ситуация такова. Если мы не допускаем возможности иной структуры жизни, кроме ионно-химической, то темная звезда создает ей слишком неблагоприятные условия, чтобы она стала угрозой для Земли. Но если она построена на иной основе, скажем, кристаллической, тогда дело другое. Тогда темная звезда - лучшее место для ее расцвета.

Виола. Только на Земле можно все расшифровать окончательно.

Алекс. А для этого нужно срочно заворачивать домой? Ты принадлежишь к возвращенцам?

Виола. Я принадлежу самой себе. Возвращенцы, невозвращенцы - что за ярлыки! Наша сила сейчас только в единстве. Ошибиться страшно.

Алекс. Ты говоришь не свои слова.

Виола. А ты хотел бы, чтобы я повторяла твои? Обратись к Мари.

Алекс. Я могу понять, когда так рассуждает профессиональный пилот. Но ведь ты ученая!

В отсек входит Зоя и почти сразу же за ней - Мари и Юрий.

Зоя. Сумерки грусти спустились на корабль. Все забились по углам. Молчат, как барсуки.

Алекс. Зато ты сегодня обворожительна.

Зоя. Надоел комбинезон. Надела свое лучшее платье.

Мари. Правильно. Надевай всегда самое лучшее и начинай еду с самого вкусного.

Юрий. Сознайся, Мари, тебе с какого возраста мальчики начали нравиться?

Мари. Как только я узнала, что мальчики - это не девочки.

Алекс. Для такого наблюдения нужна большая интеллектуальная зрелость.

Зоя. Что вы хандрите, ребята?

Юрий. Так. Вспомнился один приятель. Пришлось с ним вместе плутать по планетным тропам. У него девушка на Земле осталась. И вот получает он однажды радиограмму: "Устала ждать. Вышла замуж за твоего отца. С любовью. Мама".

Мари. Ничего не смешно. Все ты сам придумал.

Алекс. Да, брат, так все плохо, что можно позавидовать неродившимся.

Зоя. Все-таки надо возвращаться. Я за возвращение.

Алекс. А ты не торопись! Обдумай по-настоящему. Многоопытный Рэг и тот никак не решит.

Виола. Продумать все варианты может только счетная машина. И то не до конца.

Мари. Не знаю, что сказать. Жить хочется!

Алекс. Вы все-таки подумайте, подумайте! Представьте себе, что мы приближаемся к Солнечной системе. Начинаем длительное торможение. Мы бессильны что-нибудь сделать. А дома ничего не подозревают. Ребятишки сидят в школах. Влюбленные строят планы. Все уверены, что и завтра и через год так же будет заниматься утренняя заря, всходить солнце. А тем временем подкрадывается черная тень. Чтобы одним махом все остановить. Отбросить наш мир, может быть, на целое тысячелетие назад. Вы этого хотите?

Виола. Не так мрачно, Алекс.

В библиотеку вошел Люк.

Люк. За работу, друзья? Прокладывать курс домой куда приятнее, чем из дома.

Юрий. Это лишь твое мнение.

Люк. Наше мнение, ставшее нашим решением. Оно принято пилотом-капитаном.

Алекс. Не будешь ли ты любезен выразиться яснее?

Люк. Яснее некуда. Я сейчас разговаривал с Рэгом. Он решил, что настал момент поднимать паруса, и полный вперед - к родным берегам.

Алекс. Он так решил! Не перестаю удивляться природе человеческой. Казалось бы, опыт должен чему-нибудь научить. Но нет. Стоило обозначиться новому крутому повороту, и Рэг уже полагает, что он самый умный.

Виола. Ты несправедлив! Сначала упрекали человека, что он боится принимать решения. Решение принято - и что же? Теперь ты недоволен, что оно принято.

Алекс. Милая, решение не просто должно кем-то быть принято. Мы должны быть убеждены в его правильности.

Люк. Что здесь у нас, клуб самоубийц? Или вы хотите купить себе местечко повыше в истории? Это же недостойно взрослых. Мы выбираем вслепую. Есть предел возможностям. И если в игре мы не знаем ставок, разве не логично избрать ту, что безопаснее? Вы устали не меньше меня. Только храбритесь. Да, я не ношу маски. Не хочу никаких масок - каков есть, таким меня принимайте. Если капитан решает, все обязаны подчиняться.

Алекс. Прекрати истерику! Ты не знаешь, он советовался с Джино?

Люк. Не знаю и знать не хочу.

Алекс. А я очень хочу. Хочу все знать. Как в детском саду.

Алекс уходит.

Юрий. Поразительно! Рэгу все-таки пришло в голову, что он должен решать. Кто-то подсказал, не иначе.

Люк. Нет, неужели вы не согласны? Для вас, что же, дважды два не четыре, а десять?

Мари. Почему бы и нет? Ты знаешь, мне тебя жалко.

Люк. Жизнь отдать нетрудно. Во имя чего? Гибнуть ради предположений? Вы готовы совершить преступление. Конечно, преступление.

Виола. Не будем ссориться.

Юрий. Нет, будем, Виола! Нужно ссориться сейчас, чтобы потом не пришлось кусать себе локти.

Виола. У нас есть капитан.