Любовь по расписанию

Пруденс заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Ясно, – сказала она. – Но со мной ты не хотел быть откровенным?

Ласло напрягся и, опустив взгляд, окинул им ее фигуру.

– Нет, не хотел, – наконец ответил он.

Пруденс вмиг забыла о своем решении сохранять спокойствие.

– Неужели ты не считаешь, что было бы честнее сказать мне всю правду? – яростно бросила она. – Сказать, что твой дедушка – один из богатейших людей в Европе, а ты живешь в замке, наполненном бесценными произведениями искусства?

Он отвернулся и пожал плечами. Пруденс чуть не затряслась от гнева. Как он смеет пожимать плечами, будто ему безразлично, что он ей солгал. Будто она никогда не занимала важного места в его жизни.

– Что бы это изменило? – отрезал он. – Ты не знала обо мне многих фактов. Почему ты заострила свое внимание именно на этом? – Его лицо исказила гримаса презрения. – Или, может, на самом деле ты хотела бы, чтобы я поделился с тобой не правдой, а чем-то другим? Например, деньгами моего деда?

У Пруденс перехватило дыхание.

– Как ты посмел такое сказать? – Она подошла к нему. Все ее тело тряслось от гнева. – Да как тебе вообще это в голову пришло? Не смей все искажать. Ты мне лгал, Ласло!

Его лицо побледнело.

– Я не лгал, – холодно произнес он. – Я наполовину цыган, и я действительно жил в трейлере.

– Значит, мне лгала твоя вторая половина, – саркастически усмехнулась она, с такой силой сжав руки в кулаки, что ногти впились в ладони. – Та, которая жила в замке.

– Ты верила тому, чему хотела верить.

Пруденс покачала головой:

– Я верила тому, что ты мне внушил. Это большая разница.

За этим последовала напряженная пауза, во время которой его глаза цвета янтаря опасно сузились.

– Ты до сих пор не поняла главного, Пруденс. Не имеет значения, во что верит человек, если в его сердце нет веры. – В его голосе была горечь, которой она раньше не слышала. – Без веры все это просто слова.

Пруденс резко вдохнула:

– Да. Это твои слова. Твои лживые слова, которые ты мне говорил. – Ее сердце бешено стучало, руки по-прежнему были сжаты в кулаки. – Не пытайся превратить это в философский спор, Ласло. Я расстроена, потому что ты мне лгал. Потому что ты лишил меня права выбора.

– Значит, мы квиты, – холодно ответил он.

Глава 2

Пруденс тупо уставилась на него.

Квиты?

– Что это значит? – яростно бросила она.

Ласло не ответил, но ей не был нужен его ответ, потому что она знала, о чем он говорит. Желание бросить ему вызов взяло верх над разочарованием, и она медленно покачала головой:

– Нет, Ласло. Если ты имеешь в виду тот факт, что конец нашим отношениям положила я, мы не квиты.

Ее дрожь усилилась, и она обхватила себя руками. Для того чтобы отказаться от Ласло и романтических надежд, ей пришлось сделать над собой огромное усилие. Если бы Ласло захотел, он бы смог ее остановить. Когда она заявила, что уходит от него, он сказал в ответ на это всего несколько слов. Она надеялась вовсе не на такую реакцию. Он отпустил ее. Таким был его выбор. Она помнила, каким холодным и неприступным он был при расставании.

Теперь ей было ясно, почему он прибегал к уловкам и отговоркам всякий раз, когда она просила его познакомить ее с его семьей. Какой же идиоткой она все-таки была! Она потеряла голову от любви и, будучи уверена в том, что чувства взаимны, подарила ему свое сердце и свою невинность.

Она устало посмотрела на него. Почему его ложь имеет для нее значение? В конце концов, она не может изменить прошлое. Не может изменить то, что его чувства к ней были не настолько сильными, чтобы он стал за нее бороться.

Этот разговор не имеет смысла. Зачем обсуждать отношения, которые закончились семь лет назад? Сейчас у нее другая жизнь. Возможно, не такая, о какой она мечтала, но это вполне хорошая жизнь, и она не позволит Ласло ее разрушить.

Ее пульс снова участился, и она с тоской посмотрела на дверь. Разумеется, она понимала, что не может уйти. Работа с коллекцией мистера де Жадань важна для Эдмунда. Она приехала в Венгрию именно для этого, и ей следует думать о работе, а не о своем неудачном романе семилетней давности. У нее не осталось никаких чувств к Ласло. Их встреча случайна. Поэтому она должна относиться к нему как к обычному клиенту.

Решив, что будет вести себя с ним как беспристрастный профессионал, она подняла подбородок и посмотрела на Ласло.

– Этот разговор ни к чему нас не приведет, – твердо произнесла она. – Я здесь для того, чтобы оказать профессиональную услугу твоему дедушке.

Напрягшись, Пруденс закусила губу. Знает ли Янош о ее отношениях с его внуком? Если да, это все усложнит. Но здравый смысл сказал ей, что Янош вряд ли в курсе. Они никогда не встречались. Наверное, после нее у Ласло было много других подружек. Ее щеки вспыхнули, и она поспешно прогнала эту мысль.

– Я знаю, что мистер де Жадань хочет, чтобы я как можно скорее начала составлять каталог его коллекции. Почему бы нам с тобой не отбросить в сторону наши разногласия и не перейти к делу? Может, объявим перемирие? – Пруденс натянуто улыбнулась и сжала руки в кулаки, чтобы не скрестить пальцы на удачу.

Ласло задумчиво смотрел на женщину, которую когда-то любил. Судя по ее примирительному тону, ей была нужна эта работа. Его взгляд задержался на жилке пульса, трепещущей у основания ее шеи. Тому, кто не был с ней знаком, она могла показаться сдержанной и невозмутимой. Но он знал другую Пруденс. Ту, которая страстно его ласкала и не менее страстно реагировала на его ласки.

Почувствовав напряжение в паху, он поднял взгляд и произнес с усмешкой:

– Ну, раз ты привела столь разумные доводы…

Пруденс настороженно посмотрела на него. Она не верила, что он так легко уступил. От Ласло никогда не знаешь, чего ждать.

– Спасибо, – ответила она. – Признаться, я немного удивлена.

Он холодно улыбнулся:

– Я знаю, как женщины любят сюрпризы.

– А я знаю, как мужчины не любят промедления. – Она прокашлялась. – Поэтому я предлагаю начать говорить о работе.

На ее щеках проступил легкий румянец. Взгляд Ласло скользнул вниз по ее серой блузке, подчеркивающей ее высокую грудь и узкую талию. Пруденс была так близко, что он смог бы к ней прикоснуться, если бы протянул руку. Вдохнув знакомый аромат жасмина, он обнаружил, что по-прежнему ее желает.

Ласло стиснул зубы и выругался про себя. Он так долго ненавидел ее за то, как она с ним обошлась, что это открытие повергло его в шок. Он не только ее желает, но и восхищается ей против своей воли. Он не знает больше ни одной женщины, которая держалась бы так хладнокровно в ситуации, подобной этой. Она всегда умела сохранять самообладание, несмотря ни на что. Но сейчас не время думать о достоинствах Пруденс. Ему следует сосредоточиться на ее недостатках.

– Помнится, ты всегда любила поговорить. А я считаю, что о человеке нужно судить не по словам, а по делам.

Щеки Пруденс вспыхнули. «Сконцентрируйся на цели своего приезда», – приказала она себе и, прокашлявшись, спокойно ответила:

– Как я уже говорила, мне известно, что твой дедушка хочет, чтобы каталог его коллекции составили как можно скорее. Она огромная, и, если мы хотим уложиться в срок, нам не следует терять драгоценное время.

– Тебе лучше знать. Ты специалист в этой области.

Его голос был мягким, как бархат. Вопреки своей воле Пруденс вспомнила, как он шептал ей нежные слова в постели, легонько водя пальцами по ее коже. Как их тела сливались воедино и настраивались на ритм друг друга.

Как она может все еще считать его сексуально привлекательным? Она же здравомыслящая женщина. Впрочем, она знает не понаслышке, как легко зов плоти может взять верх над здравым смыслом. Ни одна нормальная женщина не может остаться равнодушной к Ласло Циффре.

– Трех недель обычно достаточно для предварительной оценки. Во время этого этапа важно уделять особое внимание деталям. – Она нахмурилась. – И не беспокойся. Если у меня возникнут какие-то проблемы, я обращусь к мистеру Сеймуру. Я буду постоянно докладывать ему о том, как продвигается работа. – Она натянуто улыбнулась. – По-моему, всегда полезно выслушать точку зрения другого человека. Это добавляет ясности.