Страница 9 из 16
Наконец девушка оторвалась от циферок и проворковала:
– Вы знаете, к сожалению, вы не сможете стать Мебби Клейном… прямо сейчас. И даже пытаться… разве что очень нескоро…
Оценив степень Вариной разочарованности (прямо пропорциональной предательскому дрожанию губ и усиливающемуся блеску глаз), девушка быстро и бодро добавила:
– Стать Мебби Клейном очень сложно. Надо начинать с более простых вещей. Без этого никуда. К тому же это безумно увлекательно!!!
Последние слова девушка произнесла с таким неподдельным энтузиазмом, что Варя немедленно ей поверила.
– Да я это… я и не думала, что прямо сегодня стану Клейном, – улыбнулась она. – Это у меня так, программа на будущее. Просто я не знаю, с чего начать…
– С себя! С себя начать! – Энтузиазм девушки возрос до предела, граничащего с неадекватностью. – Вы готовы начать с себя?
– Не знаю, – честно призналась Варя. – А можно мне для начала попробовать построить новый мир? Ну хотя бы ма-а-аленький?
– Можно все! – уверенно кивнула девушка. – В смысле – попробовать можно. Давайте я вас про вожу…
Пока они поднимались на лифте и шли по какому-то кривому коридору девушка уговаривала Варю все-таки начать с себя, а не с мира. Потратить на себя, любимую, сорок-пятьдесят лет – и можно переходить к крохотному миру. А потом потихоньку и к мечте, к Мебби… «Через пятьдесят лет Клюшкин станет старым стариком, если не станет ангелом!» – хмуро думала Воронина, топая по коридору за девушкой.
– Вы посидите, пожалуйста, тут, мне надо проверить помещение! – внезапно прочирикала ее сопровождающая и юркнула в какую-то дверь.
Варя осталась одна. Через несколько секунд девушкина голова выглянула из приоткрывшейся двери и произнесла:
– К сожалению, вам придется немного подождать. Тут не совсем убрано… Была не вполне удачная попытка создания мира… Минут десять, ладно?
Не успела Варя согласиться или хоть как-то отреагировать, голова исчезла и вскоре опять высунулась:
– Можно подождать там, в конце коридора. Там и креслица есть, и вид из окон…
Варя проследовала в указанном направлении. За поворотом коридор расширился за счет глубокой ниши. В нише было окно, а перед ним два желтых шара, метра по полтора в диаметре. От нечего делать Варя протиснулась между шарами и принялась смотреть в окно. Вид из окна был не очень.
Не прошло и пяти минут, как где-то хлопнула дверь и раздались шаги. Варя оторвалась от созерцания запорошенного снегом дерева во внутреннем дворике и сделала шаг навстречу девушке. Но вместо девушки из-за поворота вывалился – в буквальном смысле вывалился – какой-то парень. Он был примерно на голову выше Вари. Волосы у него были всклокоченные, глаза безумные, а под глазами – внушительные синие круги. Парень ошалело посмотрел на Воронину, пробормотал что-то вроде «свет в… з… зв… ните» и бухнулся лицом в желтый шар. Потом застонал, сжал его края пальцами – левая кисть оказалась совсем рядом с Вариным лицом – и пробормотал отчетливее:
– Ну же, перев… верни меня! О-о-ой!
– Я-а?! – не поняла Варя.
Вот ей только не хватало всяких алкоголиков-наркоманов мордой вверх переворачивать! Но оказалось, парень приказывает не ей, а шару, то есть креслу. После переворота «мордой вверх» и удобного расположения в кресле, в которое превратился шар, парень перестал ойкать и затих. Варя осторожно, бочком, пробралась между креслами (левое все еще оставалось шаром) и решила лучше подождать в коридоре.
– Вы меня извините, если я вас напугал, – вполне обычным голосом, хоть и медленно, произнес за ее спиной парень. – Я гравитончики отключил, а по времени перебрал… Не рассчитал силы… Сильно напугал-то?
Варя повернулась:
– Нет, что вы, все в порядке!
«А он красивый! – невольно оценила она. – Может, и не наркоман…»
– Все равно извиняюсь еще раз, – повторил парень и, несколько поколебавшись, добавил: – Вы очень красивая.
Это было так неожиданно, что Варя… Варя растерялась и пролепетала:
– Ну… да… я… Спасибо!
– А меня Кирилл зовут, – представился парень. – Можно просто Кир. Если вы не против, я немного посплю, поскольку жутко хочу спать и… и есть…
– Ну… да… – Все парни-мутанты, которые раньше знакомились с Варей, вели себя несколько иначе, уж как минимум интересовались ее именем, поэтому она во второй раз растерялась.
– Слона бы съел… – признался Кирилл, зевнул и закрыл глаза.
– У меня капкейк есть, хотите? – Варя только сейчас сообразила, что по-прежнему держит в руках коробку из кондитерской. – Я птиц кормила, но один оставила. Хотите?
– Очень хочу… – проваливаясь в сон, ответил Кирилл.
– Вот, держите.
Но парень уже спал.
Варя хмыкнула, оставила коробку возле кресла и вернулась к двери, за которой скрылась девушка-служащая. Постояла немного в коридоре. Поскучала. Потом любопытство взяло верх, и она тихонечко приоткрыла дверь. А за ней!!!
– Мамочка моя родная, что это?! Что это?! Что это-о-о-о???
Глава 4. Исключительная чуткость в сольном исполнении
Кивнув полосатой даме, Ризенгри Шортэндлонг взлетел по лестнице на второй этаж. Площадка второго этажа по размерам больше напоминала большую детскую комнату: игрушки, скамеечки, стены в рисунках… Даже качели в углу стояли. Двери, правда, тоже были, целых четыре штуки, с номерами от одного до четырех. Риз справедливо решил, что квартира номер восемь, очевидно, находится этажом выше. Но площадка следующего этажа, представляющая собой что-то вроде мини-кафе, имела двери с номерами опять-таки от одного до четырех! Риз протер глаза и поднялся еще на этаж. Эта площадка была пустая, с номерами три, пять и шесть. Еще выше этажом располагалось некое подобие музея народного творчества и квартиры шесть и семь. Чувствуя, что его цель близка, Риз взбежал выше. Новый холл явно предназначался для проведения дискотек в стиле «девичник для Барби»: зеркала в ядовито-розовых рамках, бантики, ленточки. Восьмой квартиры тут не было, зато квартиры шесть и семь повторялись. Не переставая удивляться такому огромному количеству двух- и, получается, даже трехэтажных квартир, Риз продолжил подъем. На следующем, предпоследнем, этаже, по всей видимости, шел ремонт. Из стен торчали куски арматуры, повсюду валялись битые кирпичи, стекла, обрывки бумаги и прочий строительный мусор. На единственной двери этого этажа (кроме выхода к лифтам и лестнице) флуоресцентной зеленой краской криво, через всю дверь, было написано «16 Н». Риз тупо уставился на кривую «16Н» и принялся шевелить извилинами. Ладно еще, шестнадцать, но при чем буква Н? Мутант Шортэндлонг попытался рассудить логически. У входа в подъезд была табличка: «Квартиры 1 –16». Это он помнил отчетливо. Квартиры от 1 до 7 он нашел. Если он не ошибается, – а Риз был абсолютно уверен в том, что он не ошибается, – только квартира номер пять не повторялась, а остальные были многоэтажные. Квартир от восьми до пятнадцати в подъезде не было, это точно! На всякий случай Риз поднялся еще выше и окончательно оторопел: весь верхний этаж был объединен в один огромный зал под большой прозрачной крышей. Тут было море зелени и цветов, овальная площадка для игры неизвестно во что, мольберты и еще всякая всячина. Главное: никаких квартир тут не было. Людей практически тоже. В самом дальнем углу спиной к нему копошились две девчоночьи фигурки. Риз вернулся на площадку с мусором, обошел ее по периметру. Нет, все верно: одна квартира, шестнадцать. Букву можно в расчет не брать. Риз воровато оглянулся и юркнул сквозь дверь шестнадцатой квартиры.
В шестнадцатой квартире была киностудия. Или что-то очень близкое к тому. В небольшой костюмерной рядами на полках лежали парики и маски вампиров и монстров, на столе в зале красовалось недоделанное чучело гигантского скорпиона, с потолка коридора свисала мощная проволочная паутина в какой-то оранжевой слизи. Все окна оказались тщательно занавешенными тяжелыми солнцезащитными шторами. Кинокамер не наблюдалось, наверно, их спрятали. Нет, явно это не была квартира, в которой мог бы жить Риз.