Страница 58 из 131
— Как по маслу…
Ники держит странную паузу.
— Серьёзно? Ты говоришь правду?
— Конечно, что за вопросы?
Ники решает поверить.
— А где ты?
— У Пьетро…
В этот момент входит Флавио с двумя чемоданами и несколькими сумками.
— Что за шум?
— Остальные тоже здесь.
— Да? — голос Ники снова полон восторга. — Им ты тоже сказал?
— Да…
— И как они это восприняли?
Флавио открывает чемодан, и оттуда вываливаются на пол несколько свитеров, напоминающих о его жизни с Кристиной. Он становится грустным и печально смотрит на друзей.
— До сих пор не могу поверить в то, что случилось…
Они тоже кажутся грустными и пытаются утешить его, но у Флавио очень депрессивный настрой.
Ники настаивает:
— Ну что, как отреагировали твои друзья?
Алессандро понимает, что в некоторых случаях нет никакого другого выхода, кроме как солгать.
— Ты даже не представляешь, они чуть с ума не сошли от радости.
— Замечательно! Это чудесный момент для всех!
Но в этот самый момент Флавио начинает плакать.
— А-а-а…
— Что происходит?
— Ничего особенного…
— Кто там плачет?
Алессандро на ходу придумывает ответ.
— Это Ингрид, дочь Энрико! Она есть хочет… Прости, Ники, давай я тебе позже перезвоню?
— Конечно, давай…
Алессандро отключается и подходит к Флавио.
— Что с тобой? Что случилось?
— Я открыл чемодан и увидел этот свитер.
— И что?
— Она мне его подарила…
— И что? Не вижу в этом ничего такого…
— Нет, ты не понимаешь. Это был День Святого Валентина, мы гуляли целый день и как всегда говорили, как бы нам хотелось уплыть на корабле…
— Ну вот, ты снова превращаешься в моряка!
— Хватит, Пьетро!
— Вы правы, простите.
Флавио продолжает свою историю:
— Той ночью мы развернули подарки и поняли, что подарили друг другу одинаковые свитера. Абсолютно одинаковые, одна марка, один цвет… — Флавио поднимает его и показывает им. — Вот этот! — и он снова начинает плакать. — И чем сейчас занята Кристина?
Пьетро вздыхает.
— А чем сейчас занята Сюзанна? Наверняка укладывает Каролину спать…
Энрико тоже вздыхает в свою очередь.
— Ну, а мне хотелось бы знать, чем сейчас занята Камилла… Самое худшее, что я могу это представить.
Алессандро берёт ситуацию в свои руки.
— Слушайте, мы должны поддерживать друг друга, как можем. Давайте пойдём ужинать все вместе, как в старые времена?
— Японский ресторан?
— Да!
— Пиво и покер?
— Да! — отвечают все хором.
Алессандро пытается подвести итог:
— Но давайте не сходить с ума, у меня завтра совещание.
Все злобно смотрят на него.
— И это говорит тот, кто скоро женится!
Алессандро прекрасно понимает, что не должен настаивать.
— Ладно… Я принесу карты.
Они усаживаются за огромный стеклянный стол, близкие друзья, которых соединяет этот новый и странный момент общения, чего не случалось уже несколько лет. И пока карты переходят из рук в руки, в их головах перевариваются раличные мысли. Пьетро вспоминает слова Вуди Аллена: «Я единственный человек на свете, способный играть в покер с пятью картами в руках, тогда как даже двое не могут быть из одного семени».
Все смеются.
— Это не мой случай! Вы не представляете, какие у меня карты…
— Хвастун!
— Повышаем ставки. Сто евро!
Неизвестно, кто выиграет на этот раз, но одна вещь ясна: никто из них не потеряет эту прекрасную дружбу.
65
Олли глушит мотор. Кладёт руки на руль. Её освещает свет с улицы. Собака перебегает улицу. Она следит за ней взглядом. Джампи разглядывает Олли.
— Классная была вечеринка, правда? Спасибо, что подвезла меня домой.
Олли пустым взглядом смотрит перед собой.
— Да, было мило… Ники осталась довольна.
Джампи замечает, что у Олли настроение не из лучших, так что он приближается к ней и гладит её щёку. Олли немного отстраняется.
— Солнышко, что с тобой?
Олли поворачивается и смотрит на него с жестокостью и грустью в глазах.
— Ничего…
— Ничего? Тогда что у тебя с лицом? Давай, говори, что стряслось?
— Я ведь сказала, что ничего… Тебе было весело?
— Ну, да… Народ собрался ничего. Три человека даже предложили подвезти меня домой, когда я им сказал, что это мы с тобой всё подготовили вместе…
— Как мило… Наверняка, одна из них – Иления.
Джампи смотрит на неё.
— Ну, да, и она тоже… Она очень хорошая. Ты так убежала от нас, могла бы остаться и поболтать. Ей ты понравилась. — Олли нервно дёргает «Arbre Magique» с ананасовым запахом. Она ничего не говорит. Джампи продолжает: — Она учится на медсестру. И танцует. Да, она клёвая. Люблю знакомиться с интересными людьми.
— Знаю, особенно, если это симпатичные девушки.
— Что ты хочешь сказать?
— Ничего. Вы обменялись номерами телефонов? Если нет, можешь у Эрики попросить. Ты ведь сказал, что они подруги, да?
— С чего мне просить её номер телефона? Мы не давали друг другу номеров. Думаю, мы можем встретиться с ней на какой-нибудь ещё вечеринке, твоей или Эрики, и если такое случится, тогда, может… — Джампи спрашивает прямо: — Олли, ты ведь не ревнуешь, правда?
С мгновение она молчит. Затем смотрит в окно.
— Я? Ещё чего! Почему я должна ревновать? Просто ты всё время болтаешь с другими девчонками, ты очень общительный, и кажется, что тебе меня одной не хватает…
— Опять, Олли? Ты же знаешь, что я люблю тебя и мне с тобой хорошо. Я тебе это показывал бесконечное количество раз. Мне просто нравится общаться с людьми. С молодыми, старыми, мужчинами или женщинами, неважно. Когда мы познакомились, разве я был не таким? К тому же, ты сама говорила, что это тебе нравится во мне, так что ты мне теперь прикажешь делать? Притворяться другим? Сдерживаться? Ты должна знать, что я никогда тебе не изменял…
Олли становится неловко. Очевидно, что она преувеличила, но у неё не получается притормозить, и тем более отказаться от своих слов. Она слушает его, смотрит на него и, наконец…
— Хватит, Джампи. Ты всегда говоришь одно и то же… но, не знаю почему, у меня впечатление, что единственное, что тебя интересует, – это красивые девушки… Ты меня не уважаешь…
— Что ты сказала, Олли? Я тебя не уважаю? Что я такого тебе сделал?
Олли кусает губы, а затем начинает плакать.
— Из-за тебя мне плохо, ты провёл всю ночь, болтая с другой…
— Олли… хватит, правда. Это продолжается уже несколько месяцев. Если верить тебе, я тебе изменяю каждые две минуты. Но ведь это именно ты меня не уважаешь… Может, будет лучше, если мы не будем видеться некоторое время… — разгневанный, он выходит из машины и хлопает дверью.
Олли видит, как он исчезает за дверьми своего дома, и начинает бить руль, разозлённая всеми, а главное, самой собой и своей проклятой слабостью.
66
— Лоренцо!
Мальчик, который только что поскользнулся и упал, в последний раз пробует отбить мяч, но, услышав крик своей матери, сдаётся.
— Я сказала тебе, чтобы ты не играл так!
Он встаёт, отряхивая спортивный костюм.
— Мама, но мы же проиграем!
— Это меня совсем не волнует! Ясно?
— Ла-а-адно!
Лоренцо бежит, вдохновлённый и потный, как никогда, потряхивая своей светлой гривой, он кажется раздражённым, повязка лезет ему на глаза и на щёки, потому что не держится на голове. Он убирает её рукой и бежит за мячом в поле, которое устроили в саду Вилла Балестра в Париоли, под беспокойным взглядом Сюзанны. Лоренцо подбегает прямо к мячу и реабилитируется. Его мать качает головой, глядя на Монте Марио, а потом по сторонам, на овальный сад, на параллельные улочки, на вырытые в вулканическом склоне пещеры. Потом вдруг до неё доходит, что она уже некоторое время не видела Каролину, так что она резко оборачивается в ту сторону, где видела её в последний раз, и ищет её взглядом.