Страница 112 из 131
— Кока-Кола лайт, пожалуйста…
Заказав её, Ники немного пританцовывает, наблюдая за своими подругами, которых, вдали от неё, захватила эйфория. Она качает головой, наслаждаясь на расстоянии восхитительным счастьем, которым заражают её их улыбки, беспричинный смех, когда они обнимаются, прыгают вместе и танцуют.
— Красивые… Ты смотришь на них с бесконечной любовью…
При звуках этого голоса её сердце начинает танцевать не хуже Дилетты. Она узнаёт его сразу, хотя даже не слышала о нём ничего с той ночи. Гуидо. Она не думала, что встретит его на этой вечеринке. А может, надеялась на это. Ясно лишь то, что она рада его видеть. Она улыбается и тянет свой напиток через соломинку. Гуидо радостно смотрит на неё.
— Как ты?
— Хорошо…
— Хорошо или прекрасно?
— Стабильно хорошо.
— А-а, я о таком и не подумал…
— Видишь? — говорит Ники, допивая свою Кока-колу лайт. — Иногда даже не ты всё можешь предусмотреть…
— Или просто притворяюсь. — Ники ставит стакан на стол и смотрит на него. Гуидо продолжает: — Любое решение неизбежно несёт за собой момент боли и счастья.
— Но…
Он ладонью закрывает ей рот.
— Т-с-с… Не будем сейчас об этом. Я здесь не при чём. Это твоё решение, и только ты должна отвечать за него перед самой собой и своим сердцем, а остальным вход воспрещён. Только ты сама знаешь это… Разве нет?
Ники улыбается.
— Спасибо.
— Идём со мной, — говорит Гуидо, не давая ей времени на ответ.
Он берёт её за руку и уводит подальше от всей этой толпы с их ритмично двигающимися поднятыми руками, от болтающих парней и девчонок, от зарождающейся любви и от дружбы, которой дали второй шанс. Может, как у этих двоих. Так ли это? — думает Ники. И для него тоже? Она смотрит на него, пока он вытаскивает её из огромного зала университета, и вдруг они оказываются вдали от остальных, и она понимает, что смеётся из-за этого, потому что она счастлива, отвлечься вот так оказалось очень полезно, и ей нравится, что Гуидо похитил её, вырвав из нормальности и обыденности. Неужели это всё из-за него? Неужели это он – причина того, что я запуталась? Это он – причина моего внезапного бунта? Практически напуганная, она закрывает глаза, а потом снова открывает их именно в тот момент, когда Гуидо с улыбкой поворачивается к ней.
— Как дела?
На этот раз Ники тоже улыбается.
— Всё хорошо.
И идёт к выходу.
— Стой. Остановись здесь, — они останавливаются рядом с мраморной лестницей. Теперь Гуидо стоит рядом и не отпускает её руку. — Закрой глаза, — Ники подчиняется безо всякого страха. Он встаёт напротив неё. — «Я всегда буду бродить по этим берегам, между песком и морской пеной. Прилив сотрёт мои следы, и ветер раскидает пену. Но море и пляж останутся навсегда». Это Халил Джебран. Слышишь шум вдалеке? Слышишь, что тебе шепчет ветер? — он аккуратно кладёт ладонь на её плечо, едва касаясь её, а затем, со страхом и осторожностью, приближается к её щеке. — Далёкие волны зовут нас, они бросают нам вызов, дерзкие и смелые, подкрепленные собственными силами, они над нами смеются… Разве это не так, Ники? Мы же примем их вызов, правда? — он говорит это почти умоляюще, прося о том, чтобы этот прекрасный, идеальный момент не разбился о простое и короткое «нет»
В этот момент Ники открывает глаза, смотрит на него, и все её сомнения исчезают, как по мановению волшебной палочки. Она улыбается.
— Мы не можем бояться.
Гуидо едва с ума не сходит от радости.
— Да! Я знал, знал! Идём, — он бегом спускается с лестницы, утягивая за собой Ники, которая едва не спотыкается и со смехом следует за ним.
— Спокойно! Чуть медленнее! Чёрт возьми, ты просто псих!
Но Гуидо не останавливается, перепрыгивает последние ступеньки, бежит так быстро, что задыхается и, завернув за угол, подбегает к своей машине.
— Смотри, это будет нашим оружием… — говорит он, указывая ей на две доски для сёрфинга, которые уже ждут на крыше.
— Но у меня ничего с собой нет.
Гуидо открывает багажник.
— У меня есть женский костюм тридцать восьмого размера.
Ники слегка смущается. Это как раз её размер. Гуидо решает быть искренним.
— Я спросил у Луки и Барбары… Вы однажды вместе сёрфили, Барбара сказала, что её костюм на тебе, как влитой. А у неё тридцать восьмой.
Ники чувствует облегчение. Она благодарна за то, что Гуидо сказал правду. Он окончательно покорил её.
— Купил его вчера… Он новый.
— А если бы я сказала нет?
— Тогда подарил бы на твой день рождения. Доброта не бывает рискованной… — он смотрит на неё.
Ники сдаётся от одной только его улыбки и молча залезает в его машину, закрывает глаза и слышит, как он заводится. Всего мгновение. А затем она спокойно теряется на улицах города.
128
Квартира маленькая, но хорошо обустроенная. Паркетный пол. Освещение с прожекторами. Обстановка минималистичная и современная. На белом деревянном столике открытый ноутбук. Несколько лёгких металлических полок с книгами о спорте и фитнесе, лампа в стиле семидесятых и айпод.
— Моё королевство… Оставь сумку, где хочешь. Я поставлю кипятиться воду, а потом сварю ячменный кофе. Как тебе?
Сюзанна улыбается.
— Отличная идея.
Давиде исчезает за перегородкой, отделяющей маленькую кухню от столовой. Сюзанна смотрит по сторонам. Стены увешаны фотографиями Давиде в разных позах: сексуальный, как в календаре, или занимающийся кикбоксингом. Какой красавец. Она замечает, что её щёки слегка покраснели. Чувствую себя, как девчонка. Что бы сейчас подумали мои подруги… А мои дети? Сейчас они занимаются спортом, а моя мать заберёт их. Я не могу здесь надолго оставаться. Сюзанна смотрит на часы. И как раз возвращается Давиде.
— Эй, только не это, надеюсь, ты не собираешься уходить сейчас… ты не можешь отказаться от знаменитого ячменного кофе а-ля кик! — говорит он, и на его лице появляется чудесная улыбка, которая так впечатлила её в первый день в спортзале.
— Не переживай, я этого не пропущу…
— Уже почти готово… Устраивайся поудобнее, сейчас принесу.
Он снова исчезает и возращается через несколько секунд с маленьким подносом, на котором несёт две цветные чашки и два вида сахара: тростниковый и рафинад. Ставит всё это на столик перед диваном, на котором устроилась Сюзанна. Он тоже садится.
— Чувствуй себя как дома…
Она берёт ложечку, выбирает тростниковый сахар и кладёт его в кофе. Размешивает и делает глоток.
— М-м-м… такой крепкий!
— Да… это ячменный кофе с капелькой Бейлиса , кофе а-ля кик! Крепкий, как удар… в глаз мужа! — улыбается он и делает глоток. — Ну же, Сюзанна, у меня ни разу не было возможности поговорить с тобой, но я уже довольно давно наблюдаю за тобой и думаю о тебе. Ты прекрасная женщина, весёлая и решительная. Мать, которая никогда не сдаётся, женщина, которой есть, что дать, и достаточно много. Поверь снова в жизнь, в ней бесчисленное множество вещей, которые ты можешь ещё обнаружить и оценить… Ты этого заслуживаешь. Я знаю, что заслуживаешь.
Давиде ставит уже пустую чашку на поднос. Берёт ту, что Сюзанна вертит в руках. Затем смотрит на неё. Она улыбается ему и отводит взгляд. Давиде берёт её подбородок и приближает к себе. И медленный, горячий и нежный поцелуй покоряет её. Она не знает, что и думать. Она отказывается думать вообще. Вместо этого она растворяется в объятии этого мужчины, на удобном диване они становятся всё ближе и ближе. Проходит время. Она не знает, сколько. Неопределённый срок. Она не смогла бы ответить, много или мало. Сюзанна знает только, что она счастлива. На несколько мгновений она забывает обо всём. Она чувствует себя лёгкой. Самой собой.
Давиде крепко обнимает её, а она укрывается жёлтым пледом, который всего несколько минут назад был аккуратно сложен на подлокотнике дивана.
— Знаешь? В тот раз, когда ты подвёз меня домой…
— Да…
— Я подумала, что ты попытаешься сделать что-то такое, а когда ты не сделал этого, я уже решила, не гей ли ты часом.