Подземные тропы

Гать приподнялась и повисла на ветвях чёрных деревьев, увешанных гроздьями белых ягод. Двухвостка понюхала ягоды и отошла от них с видимой неохотой. Внизу, под настилом, неспешно плавали болотные грибы, огромные, как щиты, и обросшие белой бахромой. Фрисс тронул один из них носком сапога - гриб шустро отплыл в сторону от гати.

- Пища мертвецов... - пробормотал Речник, с тревогой глядя на мост под ногами. Здесь настил был сильно повреждён и во многих местах прохудился, кости и ветви расплелись, и жижа ползла из открывшихся прорех. А потом мост оборвался вовсе, оставив путников перед чёрной гладью болота с огромными грибами, плавающими по ней.

Фрисс переглянулся с Двухвосткой. Плыть по грязи она не хотела. Речник задумался, можно ли утонуть в мире мёртвых... от размышлений его оторвало сильное сотрясение моста. В оборванный край ткнулся гриб размером с обычную, неуменьшенную Двухвостку. Через несколько мгновений гриб отплыл в сторону и снова налетел на мост у самых ног Речника. Фрисс решил, что это приглашение, и не без опаски ступил на мохнатую шляпку. Флона, фыркая и мотая головой, последовала за ним. Без сомнения, это была очень смелая Двухвостка...

Плавучий гриб довёз путников до следующей костяной гати и скрылся в тумане, и прошло неизвестно сколько времени - может, Акен, а может, трое суток - прежде чем туман начал темнеть и сгущаться. Вскоре Фрисс оказался в плотном сплетении сияющих и чёрных прядей, клубящихся, извивающихся, текущих вокруг. Яшмовый ключ сверкнул в его руке, но ничего не разобрать было в этом свете. Речник шагнул на Границу Туманов, тот предел, из-за которого не возвращаются умершие...

Что-то следило за ним из тумана, чей-то холодный, жестокий и пристальный взгляд. Речнику невольно вспомнилась та ночь, когда Ожерелье Богини окончательно утратило силу, и когти ужаса сомкнулись на сердцах воинов Реки. Вот это существо и было тогда поблизости - Маровит, Туманный Страж, разделяющий миры живых и мёртвых...

Ключ пульсировал в ладони, как живое сердце, и по руке разливалось тепло, но вокруг стоял страшный холод, и одежда не спасала от него. Каждый шаг давался Двухвостке с трудом, она зажмурилась и даже не смела фыркать. Бог-страж был совсем рядом, и его цепкий взгляд тревожил Речника. Во власти Маровита изгнать чужаков-живых...

Фрисс высоко поднял ключ, направляя багряный свет в туманы.

- Боги Смерти дали слово, что граница для меня откроется, - сказал он, надеясь, что Маровит его слышит. - Туманный Страж никогда не нарушал обещаний.

Ключ похолодел, и туман потёк быстрее, обратился в чёрно-белый водоворот - и вдруг растаял. Двухвостка недоверчиво смотрела на выветренную каменную поверхность под своими лапами. Ничего тут не росло, даже мох не прицепился к этому камню, и всё же Фрисс порадовался твёрдой опоре. Граница Туманов осталась позади, но путь ещё был долог...

Флона понюхала воздух, радостно фыркнула и побежала, переваливаясь с боку на бок. Речник усмехнулся. Он тоже услышал плеск воды и почуял запах живых водорослей, рыбы и мокрого мха. Ещё немного - и отвесные скалы, покрытые многоцветным мшистым ковром, расступились перед Фриссом и пропустили его к бездонному озеру.

- Озеро Мшистых Гор, - кивнул Речник. - Не радуйся так, тут тебе придётся плыть!

Двухвостка ничуть не возражала - и тут же свалилась в озеро и нырнула в него с панцирем и бочкой тацвы на спине. Фрисс махнул рукой и разделся, положив вещи на камень. Воздух был тёплым, но не удушливо-жарким, а вода - прохладной, но не ледяной. И здесь было течение, хотя Речник и предположить не мог, какие реки сюда впадают...

Фрисс неохотно выбрался из озера, а Двухвостку вытащить не удалось вовсе - она так и осталась плавать у берега, время от времени оглядываясь на отставшего седока. Речник сидел у воды и видел, как разглаживаются и тают рубцы от старых ран на его теле, становятся едва различимыми... Большой ожог от драконьего огня, донимавший Речника с самой Драконии, пропал бесследно.

- Всё ли хорошо с тобой, пришелец из Орина? - голос, прозвучавший из озера, был негромким, но мох на скалах качнулся, как от сильного ветра. Речник не удивился - он уже долго ждал на берегу, и обитатели озера не могли не забеспокоиться...

- Всё хорошо, не беспокойся, хранитель, - ответил Фрисс и надел броню. - Мы готовы переплыть озеро.

- Вода удержит вас, - пообещал невидимый страж озера.

Фрисс забрался на спину Двухвостки, и она резво поплыла к далёкому берегу. Большая тень мелькнула под её брюхом, а потом Речник заметил, что Флона не перебирает лапами, а просто лежит на спине огромной рыбы, закованной в броню. Рыба-хранитель легко несла путников, а её сородичи скользили в глубине, сопровождая Речника.

- Лёгкого пути и удачного возвращения, - пожелал хранитель озера, вытолкнув Двухвостку на противоположный берег. Фрисс даже не удивился тому, что рыба говорит, а он на суше всё отлично слышит. По легендам ему всегда казалось, что голоса хранителей озера звучат только в мыслях...

- Спасибо, хранитель, - ответил Речник, провожая рыбу взглядом. Жаркий ветер дунул ему в лицо, когда он обернулся к темноте, в которую предстояло войти. Дорога, окружённая разноцветными факелами и фонарями, плавно извивалась перед ним, уходя во мрак. Отсюда начиналась Долина Факелов, над которой солнце не всходит с начала времён.

Ни светящийся анх, ни многоцветные огни вдоль обочины не могли заставить темноту отступить даже на шаг, и Фрисс ехал между двух подвижных стен мрака. То жаром, то холодом веяло из черноты, иногда издалека доносились обрывки слов, шорох и тихий смех, плеск воды и шелест свитков или травы под ветром. Но никто не встречался Речнику, он был один на этой дороге.

Бревенчатый мост дугой выгнулся под ногами, факелы отразились в чёрной воде - и узкая речушка осталась позади. Жаркий ветер прогнал мимо клубок сухой травы. Кто-то в темноте уронил чашу, и она разбилась с жалобным звоном, а следом прозвучал крепкий подзатыльник. Фрисс от неожиданности фыркнул.

- Смешно ему... - обиженно пробормотали во мраке. Речник оглянулся на голос, но, как и следовало ожидать, никого не увидел.

Всё стихло, только ветер свистел над тёмной долиной, и Фрисс ехал в одиночестве, пока с обочины не послышалась приглушённая перебранка, а потом на дорогу не вылетел жутковатый тёмно-фиолетовый демон с пылающими рогами и не встал на пути у Двухвостки, призывно размахивая пучком гигантских грибов.

Это был Шаски, страж и обитатель Кигээла, с гривой из шипящих и шевелящихся змей, облачённый в броню из костей и медных чешуй. Оружие Шаски, медный топорик на коротком древке, болталось за плечом на небрежно накинутом ремне, и в руках демон держал только грибы, похожие на рожки и флейты. Речник не мог понять, скалится Шаски или пытается дружелюбно улыбнуться, но на всякий случай остановился и показал хеску ключ бессмертных.

- Да вижу, что свой, - отмахнулся Шаски. Голос его напоминал вой ветра.

- Знаю, куда едешь. Я не мешать пришёл. Скажи, у тебя соль есть? Или ещё какие-нибудь ваши приправы? Или - ещё лучше - вино или брага?

Фрисс в растерянности заглянул в сумку.

- Соль есть. Ещё есть жижа из ягод Кууси и листьев мерфины. Браги нет.

- Славно! - Шаски схватил бутыль и трубку с солью и отдал кому-то, скрывающемуся в темноте. - Возьми, живой. Не вздумай есть! Вернёшься к себе - увидишь, во что превратится.

Он протянул Фриссу ярко-красный гриб, похожий на горн. Пока Речник в изумлении рассматривал подарок, Шаски пропал во мраке, и снова все звуки затихли. Двухвостка шла себе по дороге, гриб ни во что не превращался, и демоны больше не стремились поговорить с Речником...

Дорога расширилась, а походка Флоны стала очень неуверенной. Двухвостка поднималась на пологий холм, выложенный каменными трубками и медленно поднимающийся и опускающийся. На трубках виднелись чёрные значки неизвестной письменности, а где-то поблизости шелестели разворачиваемые свитки. Речник покинул спину Двухвостки и пошёл рядом с ней. Он входил во владения Флинса, Бога Смерти, и следовало проявить уважение к владыке.