Страница 11 из 14
Намо Мандос, перед которым встал Песнопевец, подробно перечислил малые и большие вины Макалаурэ со времён Непокоя нолдор - от давней ссоры с Турукано до убийства стража-ваниа и, наконец, возвращения на Запад вопреки запрету.
- Таковы все твои проступки и преступления, Канафинвэ Макалаурэ, сын Феанаро, - заключил вала и умолк - на время, достаточное, чтобы вокруг зашептались. Кажется, многие из собравшихся эльдар услышали в перечне не всё, чего ожидали, приписывая Макалаурэ и то, в чём он повинен не был. Быть может, мелькнула у него мысль, всех этих эльдар призвали на суд именно для того, чтобы они легче приняли его прощение?
- Посему, - вновь заговорил Намо при молчании остальных валар, как только шепотки стихли, - ты отправишься в Чертоги Мандоса.
Макалаурэ ждал если не прощения, то изгнания или надзора, принял бы как справедливое, пусть и тяжкое, и повеление возвращаться в Эндорэ. Но это! Он стиснул пальцы и всё же не сумел совладать с собой, резко и холодно спросил:
- Меня убьют или поволокут в цепях, как Моринготто?
- Ты отправишься в Мандос живым и без оков. Более я ничего не скажу. Таков мой приговор.
Не только Макалаурэ, все собравшиеся выглядели поражёнными. Спокойствие сохранили лишь две нисси - Айвэ и Нерданель. Первая, едва Макалаурэ отошёл дальше от Намо, взяла его за руку:
- Ты не будешь один.
- Айвэ, ты же не собираешься идти туда за мной?!
- Я всегда шла за тобой. И потом, я знаю, что такое Чертоги Ожидания.
- Нет, - изрёк Намо, - никто из живых эльдар не переступит порог Чертогов по собственной воле.
- Проводи Макалаурэ до ворот и возвращайся назад, - после молчания произнесла Нерданель и коснулась плеча сына - сочувственно, но без потрясения.
Её спокойствие не было маской отчаянной решимости, обречённости, неверия или невыразимого горя. Казалось, она знает или прозревает смысл приговора и, более того, не находит его столь уж страшным.
От самого Макалаурэ этот смысл ускользал. В решении Намо он видел только жестокость и несправедливость, каких не ожидал от валар. В Песнопевце вновь всколыхнулись чувства, владевшие им после осуждения отца. И так же, как тогда Феанаро, он собирался подчиниться приговору.
ГЛАВА 8. ВОЗВРАЩЕНИЕ
В земли Мандоса Макалаурэ и Айвэ ехали верхом. Кони прискакали к ним сами, никем не званные - или, быть может, незаметно позванные айнур. До окрестностей Чертогов Мандоса лошади шли резво, а там перешли на шаг и, наконец, остановились, переступая с ноги на ногу и беспокойно всхрапывая. Им явно не хотелось вступать в тяжёло стелившуюся по земле мглу. Отпустив коней и проводив их взглядом, Макалаурэ с горечью подумал, что, возможно, слишком сильно стремился на Запад - и теперь оказался западней, чем когда-либо желал.
Туман не был слишком густым, и глаз выхватывал то взлетевшего ворона, то поросшие мхом камни, то стайку летучих мышей. Впереди мрачной громадой темнели Чертоги. Прощаясь, Айвэ помедлила, прильнув к плечу любимого и, наконец, закусив губу, отпустила Макалаурэ.
Врата распахнулись, и он шагнул на уходящие в сумрак ступени, по которым стелились всё те же туманы. Почти бесшумный шаг нолдо разносило гулкое эхо - точно в Ламмоте. Нет, сильней: и дыхание, и биение сердца стали непривычно громкими.
Лестница вывела его в круглый Зал Суда, где уже ждал Намо. Макалаурэ незачем было подходить к вале - свой приговор он уже слышал. Его взгляд приковала небольшая чаша в центре зала, наполненная серебряным светом. Чертоги Мандоса озаряло сияние росы давно погибшего Тельпериона, и от того они становились не столь мрачными. Да, умершие со временем могли обретать здесь покой и исцеление. Но он-то был жив, и искал чего угодно, только не этого покоя - без дела, без цели, без событий, в молчании, к которому принуждала гулкая тишина Чертогов Ожидания.
- Живые не могут общаться с мёртвыми, но ты сможешь, - нарушил её бесстрастный голос Намо. - Ты будешь слышать их - разумом. Следуй на северо-запад. Там твоё место.
Итак, его лишили свободы даже в пределах Чертогов! Правда, любезно наделили даром беседовать с бездомными феар. Это может помочь скоротать время заточения. Долгим ли оно будет? Намо не назначил никакого срока. Казалось, такое возможно с феар, которые могут и не пожелать вернуться, но не с живым эльда. Значит ли это - до Второй Музыки? Но и это - срок, и он мог быть назван.
Он не успел додумать эту мысль, выйдя в основные чертоги. Из Зала Суда Песнопевец различал сквозь клубящуюся дымку, подсвеченную серебристым светом, ровные ряды чёрных колонн и гобелены на стенах - теперь же едва замечал всё это. Его голову наполнил гул множества голосов. Феар явно не слышали друг друга, беседуя с близкими или с самими собой. Он же был вынужден слышать - конечно, не всех находящихся в Мандосе, но слишком многих сразу - и не мог отгородиться от них, как от обычного внешнего шума. Макалаурэ едва удавалось сосредоточиться хоть на одной собственной мысли среди разноголосицы чужих.
"Как тихо. Как спокойно. Сюда никто не ворвётся, не схватит, не скуёт цепями и не будет мучить. Не будет убивать и пожирать на моих глазах тех, кого я люблю. Здесь никому не причинят зла. Как хорошо, что в этом страшном мире есть такой тихий приют..."
Какая страшная кара - дар слышать мёртвых! Так можно очень скоро лишиться рассудка...
"Да, я шпионил, но я не виноват. Любой бы стал шпионом на моём месте. Всех этих верных и стойких просто недостаточно запугивали. Есть сила, которая согнёт и сломает любого - почему они никак не поймут? А я ни в чём не виноват..."
Нет, на такую муку мог намеренно обречь лишь слуга Моргота. А Намо сказал - на северо-запад. Там, должно быть, уединённое место...
"Главное, что мы вместе - навеки вместе, мэльдэ. Вместе и вернёмся, рука об руку..."
Возможно, если быстро бежать наискосок меж колонн, это скоро закончится...
"И повторю столько раз, сколько потребуется, чтобы разобраться. Мы должны понять, в чём наша главная ошибка. Я хочу вырвать корни зла, а не только отсечь его ветви..."
Макалаурэ бежал через чертоги сквозь едва замечавших его бесплотных духов, когда среди хаоса голосов расслышал один - и остальные утихли, обратившись чуть слышным неразборчивым шёпотом на краю сознания.
"Ты зря меня убеждаешь. Я не изменю решения даже ради тебя. Как я могу вернуться, ничего не исполнив? Ничего! Я не одолел Моргота. Я не отомстил за отца. Я не удержал победу. Я не удержал ни клочка свободной земли. Я не удержал Сильмарилла. Я не сберёг ни одного из братьев, и тебя не сберёг. Я не сумел избежать Братоубийства - трижды не сумел! И Клятвы - всё равно не исполнил. И ещё увлёк за собой Макалаурэ, в ту же бездну, против его желания. Он прав, что не хочет приближаться ко мне, не то что заговорить. Он прав, что не хочет простить - мне нет прощения..."