Страница 9 из 19
Маршрут велоэтапа был проложен по шоссе в Нью-Джерси – мы ехали в общем потоке, никому не нужные, никому не видные, зрителей ноль. Бежали основную часть марафона тоже где-то на задворках, финишировали в дальней части Центрального парка. Я с тех пор зарекся участвовать в соревнованиях, которые проводятся в крупных городах. Но когда финишировал, был уверен, что на этот-то раз точно прохожу на Кону.
И снова насмешка судьбы, причем на этот раз – в упор. Мне не хватило одной секунды… Всего одной секунды!
Это уже было похоже на какое-то проклятие. Многие мои приятели, которые занялись триатлоном гораздо позже, уже побывали в Коне, а передо мной будто бы выросла какая-то стена. Но что это за стена? Снова дает о себе знать синдром чемпиона тренировок? Или все дело просто в том, что я пока нахожусь в самой конкурентной возрастной группе? А может, надо не биться больше головой об эту стену и на время отступить? Применить все тот же метод периодизации усилий, которому учил меня Дэвид Вордэн, – только на новом витке развития. Сделать шаг назад перед следующими двумя шагами вперед.
Именно так я и поступил.
Великое отступление
Конечно, это не означало, что я отнес кроссовки на помойку и пошел пить пиво. Просто теперь я решил сфокусироваться на других задачах, которые меня тоже давно волновали. Например, выбежать марафон из трех часов.
Мои отношения с марафоном все эти годы тоже были драматичными. Свои первые 42 километра я пробежал летом 2008 года в Москве. Это был еще тот бестолковый период, когда у меня не было тренера. Я не знал даже о том, что на марафонской дистанции нужно питаться. Я понятия не имел, что такое углеводные гели и соляные таблетки. Я уже мог пробежать 30 километров и думал, что лишние 12 – это так, небольшой бонус.
В результате свой первый марафон я пробежал «всухую» – разумеется, он превратился в самый настоящий ад. После финиша анаболическое окно было таким, что полчаса я даже членораздельно разговаривать не мог. Каким-то чудом результат оказался не самый плохой для первого раза – 3 часа 53 минуты. Но следующий мой марафон был уже осмысленным, и время улучшилось радикально – 3:13.
Десять месяцев системных тренировок улучшили результат на 40 минут! Меня это вдохновило и обнадежило. Я подумал: «Боже мой! Я уже преодолел отметку 3:20 – значит, могу квалифицироваться на Бостон. А там еще чуть-чуть, и выбегу марафон из трех часов. Пусть это будет моя ближайшая цель».
Ага! К этой цели мне пришлось идти целых пять лет.
Пример из машиностроения. Добиться от автомобиля разгона от нуля до 100 км/ч за 5 секунд – задача, которая не требует много сил и средств. Обычный трехлитровый двигатель с этим справится. А вот дальше, чтобы машина достигала 100 км/ч за четыре, три, две с половиной секунды, нужно уже потратить несколько миллионов долларов, совершить революцию в строении двигателя, найти новые аэродинамические решения, с боем отвоевывать каждые доли секунды. Чем дальше, тем мощнее сопротивление законов физики, тем сильнее лимитирующий фактор.
Такой же лимитирующий фактор есть и у любого человеческого организма. Когда начинаешь заниматься чем-то новым, сначала у тебя с нуля идет мощный прогресс. Ты быстро растешь, вдохновляешься, сам себе нравишься. Но потом начинается так называемый «эффект плато». И вот тут начинается скучная, упорная, рутинная работа. В какой-то момент ты достигаешь генетического порога, и дальше за каждую минуту результата идет самая настоящая война с самим собой. Свой следующий марафон я пробежал за 3:08, потом 3:07, только в 2014-м на бостонском марафоне я показал время 3:06. Вот так, по минуте в год, я приближался к поставленной цели.
Повторю еще раз: лучше бежит не тот, кто физически сильнее, а тот, у кого организм эффективней потребляет кислород. Именно уровень МПК – максимального потребления кислорода – главный показатель выносливости бегуна. И если ты хочешь расти, ты должен этот показатель постепенно увеличивать, разгоняя метаболизм упорными тренировками.
Я раньше никогда прицельно не готовился к марафону. Во времена увлечения триатлоном бег был лишь одной из дисциплин. Но в 2014 году я решил больше не мучить себя круглый год и стал готовиться к соревнованиям Ironman лишь за 2–3 месяца до старта. В результате у меня сразу же появилось много свободного времени, которое я решил использовать на планомерные занятия бегом.
Перед сезоном 2015 года я полгода тренировался почти в ежедневном режиме. Выглядело это так. Три ключевых тренировки в неделю, две интервальных, с ускорениями, одна силовая – на тренажерах. Плюс 2–2,5 часа длинного комфортного бега в выходной день.
Общий километраж выглядел так. Первая неделя тренировочного сезона – это 60 километров пробега, вторая – 70, третья – 80, и так до ста. Потом делаешь шаг назад – опускаешься до 65 километров и снова растешь до 100–105. И так опять и опять с небольшим повышением – в соответствии все с тем же принципом периодизации. В результате мне удалось за сезон поднять свою норму потребления кислорода с 52 уровня на 55-й – если придерживаться классификации, составленной в культовой для всех бегунов книге «От 800 метров до марафона». Именно по ней я и занимался – строго, планомерно и дотошно.
Когда в 2015 году пришло время отправляться на горный марафон в Триесту, я испытывал лишь легкое волнение. Все мои тесты показывали, что я обязан выбежать марафон из трех часов. Но что значит «обязан»? Биология никогда на 100 процентов не подчиняется математике, вероятность сбоя есть всегда. Организм – это упрямый осел, который может отказать в любой момент, и ничего с этим не поделаешь. Наконец, я могу пробежать хорошо, даже очень хорошо, я могу установить свой личный рекорд, но этим рекордом станет время: три часа и одна секунда. И что тогда?
Но, видимо, на этот раз я настолько системно подошел к подготовке, настолько безупречно следовал всем рекомендациям, что места чудесам и сюрпризам просто не осталось. 2 часа 59 минут и 18 секунд – пусть мой выход из сил оказался минимальным, но главное – цель достигнута, теперь марафон из трех часов – факт моей жизни. Честно говоря, о самой гонке мне даже нечего рассказать. Я просто бежал, и все. Просто сделал все правильно. Оказывается, этого достаточно для победы.
Все по фигу!
После удачного марафона в Триесте я больше не планировал на ближайшее время никаких подвигов. И тут вдруг позвонили друзья и сообщили, что включили меня в число участников гонки HochkonigMan, известной так же как Ultra Trail Austria.
Ultra Trail – это особый формат, сверхдлинная дистанция по пересеченной местности. Отличается от триатлона примерно так же, как «Формула-1» от «Дакара». Бежать приходится в самых разных условиях: асфальт, грунт, грязь, заросли травы до подбородка. На следующий день все ноги в кровь – мозоли, синяки, снесенные ногти. А на австрийской дистанции плюс ко всему еще и 5600 метров перепад высот. И такого сомнительного удовольствия – 99 километров. Вот, думаю, спасибо, удружили.
Честно говоря, я даже почти не готовился к этим соревнованиям. Между марафоном в Триесте и Ultra Trail в Австрии было всего 35 дней – слишком мало для того, чтобы настроиться на принципиально иной вид спорта. Так что я махнул рукой и решил, что пусть это будет чисто туристический опыт: сойду с дистанции – ну и ладно, добегу – отлично. Наверное, это был первый случай в моей жизни, когда я вообще не волновался перед стартом. Как оказалось, лучшее средство от синдрома «чемпиона тренировок» – обыкновенный пофигизм.
Между тем это была самая длинная гонка в моей жизни с точки зрения непрерывного усилия. Я никогда еще не бежал так долго и так много в течение одних суток. Самый длинный мой ежедневный пробег был на канадском Ultraman – 84,3 километра, а самый долгий – в том самом Ланзароте, где я чуть не потерял зрение, 12 часов 11 минут. Теперь же мне предстояло пробежать 99 километров, и максимум, который отводился на это расстояние, – сутки.