Жаба

Я кивнула.

— Корнелиус, у тебя выпить не найдется?

— Для тебя, дорогая, все, что душенька пожелает! А чего желает твоя душенька?

— Коньячку! Душеньке желательно коньячку.

Извлек из шкафчика бутылку и пару бокалов, выставил их на столик. И… наклонился ко мне.

— А Жабочка поцелует своего Пузанчика?

Ой…. ё–ё–ё-ё-ё….

— А Пузанчик был хорошим мальчиком? — проговорила я, оценивая расстояние до камина.

— Нет, моя Жабочка, Пузанчик был плохим мальчиком.

— Ах, какой нехороший Пузанчик. Его надо наказать!

— Тогда пусть Жабочка накажет Пузанчика!!!

Не, ну во влипла, а? Чего хоть делать–то надо? А этот извращенец уже достал из того же шкафчика несколько приспособлений и начал расстегивать мантию. Я залпом вылакала коньяк и поставила бокал на столик. Вовремя, так как мой собеседник уже оголил свой зад и надвигался прямо на меня. Мама, роди меня обратно! Я попробовала отмахнуться от кошмарного зрелища. В мою руку тут же влетела странная штука, напоминающая лопатку. Это был конец!

— Ах, какая розовая попочка у моего Пузанчика! — прохрипела я, пытаясь проворковать.

— Жабочке нравится моя попочка?

— Да, мой шалунишка! Да, мой затейник!

Деваться было некуда, и я небрежно провела лопаткой по ягодицам. Корнелиус завибрировал. Чего там надо–то? Сперва по одной, потом по второй? Еще ритм вроде надо ломать. Читала что–то на эту тему давным–давно. Не зря говорят, что любое знание во благо.

Лопатка с чавканьем впечаталась в пухлую ягодицу.

— Да, Жабочка, да!

Три раза по левой, три раза по правой. И поперек. Четыре раза по левой, четыре раза по правой…

Фадж стонал, как заведенный. Мне все это начинало нравиться. А что если представить, что я луплю Дамби? И не по заднице, а по морде?

Лопаточка поддела ягодицы снизу, впрочем, я постаралась не задеть яйца. Левая и правая, обе булки парою… Яростно дрочащий Корнелиус взвыл и бурно кончил. Ну и слава этому, как его там, Мерлину. А я боялась, что трахаться полезет или страпонить придется. Жабочка, конечно, на все готова ради блага Англии, но не настолько же!

Фадж отдышался, залпом допил коньяк, оправил одежду и благодарно поцеловал меня в щеку. Из кармана его мантии появилась коробочка. Я открыла. А ничего себе колечко, хотя и несколько броское. Но звездный сапфир впечатляет. Вот откуда у Амбридж ее коллекция драгоценностей.

— Пузанчик угодил своей Жабочке? — расплылся Корнелиус.

— Жабочке нравится, — улыбнулась я.

Блин, я, конечно, вовсе не жаждала слиться в экстазе с министром магии, но мог бы паразит и о даме подумать. Кольцо, ясен пень, не деньги, но все–таки плата. Не то чтобы я возражала против подарка, но… А, плевать. Может, Долли у нас дама фригидная и только на драгоценности возбуждается. А может и еще что. Не будем разрушать идиллию, тем более что ссориться с министром себе дороже.

Мы тяпнули еще коньячку, и я поняла, что пора отваливать. Вот и славно. Еще не очень поздно, можно и еще одно дельце провернуть.

— Корнелиус, — напомнила я, — не забудь про мальчишку. Это наш козырь. Если мы избавим его от болей, он забудет дементоров и суд.

— Да, Долли.

И я шагнула в камин.

* * *

У Долорес тоже оказался приличный запас алкоголя. Я еще раз полюбовалась на кольцо. Вещь, конечно. И стоит, как годовой бюджет нескольких африканских стран. Молодец Долли, что еще скажешь. Ну, толстая, ну, страшная… Не хотелось бы думать, что она сводила счеты с теми, кто был привлекательнее нее. Но многие красотки, рано осознавшие свою привлекательность для озабоченных самцов, часто оказываются еще теми акулами. А у Жабочки явно есть мозги. С ее–то внешними данными, небольшим магическим потенциалом, отсутствием поддержки знатной родни (а иначе не было бы попытки выдать отобранный у жулика медальон Слизерина за фамильные драгоценности). Да… уважаю. И пусть красотки с дипломами плюют в след и корчатся от зависти. Им ее высот не достичь. Еще стаканчик… Блин, у меня еще планы на вечер. Пока никто не спохватился. Как там у классиков? Бороться и искать, найти и перепрятать! Мы идем на поиски крестража. Вперед!

Как же романтично шастать по ночным коридорам старинного замка! Если смотреть это по телевизору. А вот в реале… Ну страшно, страшно до дрожи в коленках. Темно, портреты сопят и храпят. За поворотом кто–то стонет. Крысы шуршат. Светящиеся призраки мимо проплывают. А мне еще дорогу запоминать надо, чтобы обратно вернуться. И чего мне в спальне не сиделось! Хотя забрать крестраж все равно надо, так что от неприятной обязанности лучше избавиться сразу. И как можно быстрее отнести его в банк. Во избежание. Мало ли, как он на меня повлиять может. А лестницы–то какие неудобные. Вот и восьмой этаж. Картин тут не много, так что троллей в балетных пачках я нашла довольно быстро. Теперь три раза туда и обратно, думая о месте, где можно спрятать нужную вещь.

В стене появилась дверь. Я перекрестилась и шмыгнула в внутрь. Ну и завалы! Искать тут можно до второго пришествия, хорошо хоть ориентир знаю. Да, рядом с манекеном в парике лежала красивая серебряная диадема. «Ума палата дороже злата». Нашла! И что теперь? Ах, да — нужно срочно выбираться и идти назад, пока никто не заметил, где я шлялась.

Обратный путь занял гораздо меньше времени, и вскоре я уже сидела у камина в своей спальне. Диадему я засунула в самый дальний угол и завалила вещами. Отнести ее в банк я могла только завтра. Собственно, можно и спать ложиться, уже поздно. Да вот только этого самого сна у меня ни в одном глазу. И мне нужен помощник. Кто–то, кто всегда придет на зов и не будет задавать лишних вопросов. Ха! А эльфы на что? Добби точно не подойдет, слишком много тараканов в голове. И слишком предан Поттеру. Мне нужен эльф более традиционных взглядов. Ну, конечно, Винки! Ей тут плохо, хозяева умерли. Почему бы не попробовать.

— Винки! — позвала я.

Раздался хлопок, и на коврик перед камином плюхнулось нечто. Ё-моё… И надо ж было так нажраться… Интересно, алкоголизм у домовиков лечится?

Грязное существо с видимым трудом сфокусировало на мне взгляд.

— Госпожа звать Винки? Что Винки сделать для госпожа?

— Слышь, ты, пьянь ушастая, я тут хотела взять тебя на службу, но эльф–алкоголик — это позор приличной семьи.

Существо мгновенно протрезвело, обхватило меня за ноги и заверещало, переходя в ультразвук.

— Пусть Хозяйка не сомневаться! Винки — хороший эльф! Винки хотеть служить Хозяйке! Винки больше не пить!

Меня от этих воплей чуть не вынесло в камин. Ни фига себе!

— Тихо, Винки! — скомандовала я. — Тихо! Если ты обещаешь бросить пить, то я беру тебя на службу. Теперь ты мой эльф!

По личику эльфийки текли счастливые слезы. Ну хоть кому–то хорошо. Блин, я тут что, местная фея–крестная? Пузанчика ублажи, эльфа осчастливь, о Поттере позаботься. А я? А обо мне кто подумает?!

Ладно, посмотрим, что делать дальше. Пока же можно спросить чаю у собственного эльфа и наконец лечь спать. Это был очень длинный день.

Во время завтрака в Большой Зал ввалился лично Пузанчик в сопровождении целого стада колдомедиков. Оперативненько, ничего не скажешь. Компания бодро промаршировала к гриффиндорскому столу. Присутствующие замерли.

— Что зде… — начал подниматься наш общий дедушка.

— Мистер Поттер, — послышался приятный голос, — меня зовут Гиппократ Сметвик. Вчера я получил вашу сову. Должен сказать, что вы меня удивили. Но вы совершенно правы, такие симптомы свидетельствуют о поражении мозга. Вам совершенно необходимо пройти полное обследование.

— Мистер Поттер, — вступил Корнелиус, — между нами были разногласия. Но как только я узнал о вашей проблеме, то не смог оставаться в стороне. Министерство Магии готово пойти вам навстречу. Ваше здоровье сейчас важнее всего. Вам будет предоставлена отдельная палата. Если выясниться, что вам необходимо длительное лечение, то мы решим вопрос с вашим дальнейшим обучением. Не волнуйтесь, все будет хорошо.