Страница 1 из 1
Иван Федорович Горбунов
Затмение солнца
– Что это за народ собрамши?
– Бог их знает… с утра стоят.
– Не на счет ли солонины?
– Какой солонины?
– Да ведь как же: этот хозяин кормил фабрику солониной, но только теперича эту самую солонину запечатали, потому есть ее нет никакой возможности.
– Это вы насчет солонины-то? Нет, уж он им три ведра поставил: распечатали, опять жрут…
– Да, уж эта солонина!..
– Что это за народ собрамши?
– Разно говорят: кто говорит – на небе не ладно, кто говорит – купец повесился…
– А мы из Нижнего ехали… пьяные… Едем мы пьяные и сейчас эта комета прямо к нам в тарантас… инда хмель соскочил!.. Я говорю: Петр Семенов, смотри! – Я, говорит, уж давно вижу… а сам так и трясется…
– Затрясешься, коли, значит… Богу ежели что… Все мы люди, все человеки…
– Не оборотить ли, говорит, нам назад?.. Бог милостив, говорю, от судьбы не уйдешь, давай лучше выпьем, а она, матушка, может, стороной пройдет. Хвост уж очень разителен!.. Такой хвост, я тебе доложу, что просто…
– Грехи наши тяжкие… Слаб есть человек! Вот хоть бы теперь! этакое наказанье божеское, а сколько народу пьяного.
– Без этого нельзя: иной опасается, а другой так опосля вчерашнего поправляется.
– Нет, вы докажите!
– И докажу!
– Одно ваше невежество!
– Извольте говорить, мы слушаем. Вы говорите…
– Я вас очень хорошо знаю: вы – московский мещанин и больше ничего!
– Оченно это может быть, а вы про затмение докажите. Вы только народ в сумнение привели!.. Из-за ваших пустых слов теперича этакое собрание!.. Городовой!.. Городовой!..
– Вот он тебе покажет затмение!..
– Да, наш городовой никого не помилует!
– Докажите!
– Живем мы тихо, смирно, благородно, а вы тут пришли – всех взбудоражили.
– Хозяйка наша в баню поехала и сейчас спрашивает: зачем народ собирается? А кучер-то, дурак, и ляпни: затмение небесного дожидаются… Сырой-то женщине!..
– Образование!
– Так та и покатилась! Домой под руки потащили…
– Он с утра здесь путается. Спервоначалу зашел в трактир и стал эти свои слова говорить. Теперича, говорит, земля вертится, а Иван Ильич как свиснет его в ухо!.. Разве мы, говорит, на вертушке живем?..
– Дикая ваша сторона, дикая!..
– Мы довольны, слава тебе, Господи!..
– Господин, проходите!
– Барин, ступай лучше, откуда пришел, а то мы тебе лопатки назад скрутим…
– Смотри-ко, что народу подваливает.
– Горяченькие пирожки! У меня со вкусом! Так и кипят!
– Что это за народ собравши?
– Вон пьяный какой-то выскочил из трактиру, наставил трубочку на солнышко, говорит – затмение будет.
– А где ж городовой-то?
– Чай пить пошел.
– Надо бы в часть вести.
– Сведут, уж это беспременно…
– За такие дела не похвалят.
– Все в трубку глядит; может, что и есть.
– У нас, на Кавказе, на правом фланге, у ротного командира во какая труба была… все наскрозь видно… Ночью ли, днем ли – как наставит… шабаш: что-нибудь да есть.
– Начало затмение! Вот, вот, вот… Сейчас, сейчас, сейчас…
– А вот и городовой идет.
– Сейчас выручит!
– Вот, г. городовой, теперича этот человек…
– Осади назад!
– Теперича этот человек…
– Неизвестный он нам человек…
– Позвольте, спервоначалу здесь был… Вышел он, примерно, из трактира… но только народ, известно, глупый… и стал сейчас…
– Не наваливайте… которые!.. Осадите назад!
– Иван Павлыч, ты наш телохранитель, выручи! Выпил я за свои деньги…
– Вы тогда поймете, когда в диске будет.
– Почтенный, вы за это ответите!
– За что?
– А вот за это слово ваше нехорошее…
– Выскочил он из трактира…
– Сейчас затмится!
– Может и затмится, а вы, господин, пожалуйте в участок. Этого дела так оставить нельзя
– Как возможно!
– Может хозяйка-то наша теперича на тот свет убралась по твоей милости.
– Хотел на божью планиду, а попал в часть…
– На Капказе бы за это…
– Сколько этого глупого народу на свете!..